Глава 7
- Мы начнем с того времени, который нам известен, – сказал Смит, – Утром 5.12.2005 года, мистер Блек Р., шел на остановку, он опаздывал на работу и по дороге, через парк «Северная долина», практически бежал, – доктор посмотрел на отца и дочь, оба сидели с застывшими лицами, – он увидел в кустах, недалеко от тропинки, одежду. Как говорит сам Блек: «Меня это насторожило и я пошел немного дальше от дороги, посмотреть, нет ли в кустах еще чего-то!». Он прошел метров 30, сам не понимает зачем, дальше одежды не было, и обнаружил там тело девушки, обнаженное, она не дышала, как ему показалось, – Смит снова посмотрел на Еву и ее отца лицо не передавало никаких эмоций, кроме ужаса, – Продолжаем? – спросил он.
-Да, – прошептала Ева.
-Блек вызвал неотложную помощь и попытался согреть твое тело, он увидел, что из раны все еще сочиться кровь, посчитал, что это признак жизни, что ты еще жива, в чем оказался прав. Блек накрыл тебя своей курткой и кофтой, когда приехала скорая помощь, он стоял в одной майке и переминался с ноги на ноги. Блек боялся тебя шевелить, в общем-то, он все сделал правильно и по экспертизе, потом, выяснилось, что это не он на тебя напал, – Смит снова посмотрел на Еву, ни один мускул на ее лице не дрогнул.
-Потом тебя привезли сразу сюда, в больницу. Было проведено несколько операций, так как на теле обнаружили открытые раны. В ходе осмотра, выявлено следующее… –Смит посмотрел на Еву, – Все нормально? Готова?
- Да…
- Открытые, колотые, рваные раны на теле, на животе, спине, ягодицах и бедрах. Почти все пришлось зашивать. Вагинальные и анальные разрывы. Ты знаешь, что тебя…изнасиловали? – Смит посмотрел ей в глаза, в этот момент жертвы не выдерживают, глаза девушки наполнились слезами, она сжала руку отца, у него задёргалась жилка на виске.
-Да, – ответила Ева.
-Ева, ты очень сильная девушка… По данным обследования, ты можешь полностью восстановиться, сможешь иметь детей, сможешь бегать. Это не навредило детородным органам, - Смит замялся, - неуместно так говорить, но, можно сказать, тебе повезло. Ты пролежали, на холодной земле, без одежды, с открытыми ранами, больше 3х часов. Ты очень сильная… Полиция связывает дело с еще двумя эпизодами, обе жертвы не выжили. Его найдут, во всех случаях были оставлены биологические материалы. И, скорее всего, предстоит явиться в суд.
- В суд?
- Да, вызовут, дать показания, – он посмотрел на нее. – Это необходимо, с тобой еще свяжется полиция. Все эти процедуры, пока были отложены. Но конечно, в первую очередь, все зависит от самочувствия, – Смит откашлялся, – я не буду скрывать, тебе предстоит сложный период. Это не обесценивает то, что случилось, в любом случае все войдут в твое положение, но ты должна знать, что тебя ждет.
-Больше не могу, пап… - прошептала дочь.
- Все, закончим потом, – объявил Виктор и по щекам его текли слезы, но не одна мышца на лице не сократилась, он защищал своего ребенка и сейчас, она больше не могла это слушать. Доктора ушли.
Отец подошел к ее кровати и сел на самый край.
- Хочешь отдохнуть? – Ева кивнула. – Что-нибудь нужно?
- Нет, спасибо, – она взяла его за руку, – только не уходи, ладно?
- Конечно, дорогая, – папа поцеловал ее в голову.
Девушка молча лежала, сна не было, последнее время небытие было спасением от всего, но не сейчас, сейчас безумно страшно.
- Я не хочу его видеть..
Виктор посмотрел на дочь, она разглядывала свою простыть, свободной рукой отрывая ворсинки от одеяла. Ручки у нее стали совсем худые, как и лицо, впалые глаза.
-Я понимаю, – отозвался он.
- Мне страшно с ним встречаться.
-Ты боишься его?
-Да.
Ему хотелось кричать, что он убьет его голыми руками, свернет шею, и что тебе нечего бояться, ведь он, отныне и впредь, всегда будет рядом! Но посмотрел на нее и понял, что отныне и впредь, страх всегда рядом с ней и нет у него тех слов, которыми он может ее утешить.
-Милая, ты не чувствуешь себя в безопасности?
- Нет, мне постоянно страшно, когда я в сознание… Постоянно боюсь, что это вернется, что будет больно, – она заплакала, – этого уже не изменишь и невозможно это исправить, мне так мерзко от себя, он осквернил мое тело, – рыдания вырвались у нее из груди.
Он ничего не мог сказать, слова не утешали.
- Ева, прости меня… - произнёс он, дочь посмотрела на него, вытирая глаза тыльной стороной ладони, – что не встретил тебя в тот день.
- Ты не виноват…
- Я должен тебя защищать, ты мой ребенок. Я - твоя защита, я - твоя опора, если бы я мог все исправить...
- Ты не виноват, пап.
- Отцы должны встречать детей, если им предстоит возвращаться домой по темноте…
Спустя пару часов, когда Ева заснула, а жена пришла в больницу навестить их, Виктор все ей рассказал.
- Не пытайся взять всю вину на себя, дорогой, – сказала Кора, беря его за руку.- Это нечестно, не по отношению тебя, по отношению к ней. Я понимаю, понимаю, ты считаешь, мы могли этого не допустить, но это очень жестокая позиция, не вставай на эту сторону. Ты всегда ее защищал, ты всегда был с ней рядом и сейчас мы должны сделать все, чтобы помочь ей восстановиться. Если ты сейчас будешь винить себя и говорить ей об этом, она, рано или поздно, в это поверит, а это плохо. Она не должна чувствовать неловкость, стыд и тем более злиться, на то, что это ты что-то не предвидел. Мы должны быть сильными, мы должны ей помочь. Ева не может тратить силы, на утешения нас, на опровержение, что мы тут не причем. Я понимаю твои чувства Виктор, понимаю, но они ложные, я тоже с этим борюсь. Мы не виноваты, то, что произошло, это ужасно, но это не наша вина, не твоя, не моя и не ее.
Кора работала детским психологом в учреждение дошкольного образования, как это и подобает в семье психолога, иногда ее практика переходила на домашних. Однако, Виктор сразу это чувствовал и в случае, когда Кора не могла уже контролировать «сеанс» посреди обеда, он мягко ей говорил: «Дорогая, мы не твои пациенты», но не в этот раз. В этот раз она права, нечестно так себя вести по отношению к дочери, его не должны успокаивать, не тогда, когда все внимание, должно быть направлена на реабилитацию Евы.
_________________________________
Начало.