Смерть Николая, старшего сына Александра II, потрясла и семью Романовых, и всю Российскую империю. Поэт-современник Пётр Вяземский писал о «скорби, плаче и рыданьях, каких подобных в мире нет». Особенно глубоко переживала смерть сына императрица Мария Александровна – казалось, из неё вынули душу. Глубоко скорбела и его юная невеста Дагмар, вынужденная вернуться в Данию. Первые дни она проводила только в слезах и молитвах, а улыбка, казалось, совсем исчезла с её лица.
Император Александр II как мог, пытался утешить Дагмар и выразил надежду, что она по-прежнему будет считать себя членом их семьи. К тому же, на берегах Невы вовсе не хотели отказываться от планов выдать принцессу замуж за наследника российского престола. Только теперь наследником стал брат умершего Николая – Александр Александрович.
О чувствах последнего в те месяцы мы имеем почти противоположные свидетельства. С одной стороны, цесаревич Александр ещё до знакомства с Дагмар был горячо влюблён во фрейлину Марию Мещерскую, и ради брака с ней даже был готов отказаться от права наследования. Это намерение вызвало скандал в семье и тяжелые разговоры цесаревича с отцом, под давлением которого Александр был вынужден порвать с Мещерской.
С другой стороны, воспоминания о Дагмар не покидали сердце цесаревича, и с каждым днём только усиливались. «Я больше думаю о Dagmar и молю Бога каждый день, чтобы Он устроил это дело, которое будет счастье на всю жизнь», – такую запись сделал он в дневнике летом 1865 года. Похожие чувства испытывала и принцесса, но будучи умной и тактичной, оставила право следующего хода за Александром.
Тем временем, родители цесаревича настаивали на скорейшем приезде Дагмар в Россию. Родители принцессы, напротив, не хотели торопить события, объясняя это необходимостью укрепить её нервы и здоровье. Прошло больше года, прежде чем в Данию с визитом прибыл цесаревич Александр, сопровождаемый братьями - великими князями Владимиром и Алексеем. Там, во дворце Фреденсборг, цесаревич окончательно понял, что Дагмар именно та, которую он хочет видеть своей супругой, и решился сделать ей предложение.
Символично, что произошло это теплым июньским днём, когда цесаревич и принцесса перебирали вещи, письма и карточки Никсы. Нахлынувшие воспоминания способствовали решительности как цесаревича, так и принцессы, и вскоре на одном из оконных стекол Фреденсборга появилась новая надпись. Теперь уже: «Минни и Саша».
Продолжение читайте в следующих выпусках рубрики #императрицадагмар!
Автор: методист музея-заповедника "Гатчина" Николай Некрасов
#императрицаДагмар #мария федоровна #дом романовых #история россии