Продолжение
Естественно, консьерж - все тот же бедный невезучий старичок - то краснея, то белея, и временами хватаясь за сердце, уверял, что не видел никаких двух молодых людей в масках и уж точно не мог их пропустить в здание! Беседа с консьержем напоминала сценку из сумасшедшего дома. Естественно, и на записях с видеокамер также ничего не увидели: ни того, как два подозрительных человека в здание вошли, ни того, как они из него вышли. Также за весь день не было ни одного курьера с доставки. Никаких посторонних отпечатков пальцев и следов ботинок в квартире не обнаружили, также, как и частичек кожи, ткани или еще чего либо в ссадинах на лице Мишеля, ну и уж тем более чужого ДНК. Это было просто на грани фантастики. Полицейские нервничали: все, что у них было - это покалеченный бизнесмен, исчезнувшие дорогущие экспонаты и место преступления со следами борьбы, и никаких зацепок! К этому стоило еще приплюсовать и не раскрытое убийство Каминского. Я же пребывала в полном недоумении: неужели Мишель сам себя отметелил? Ведь ссадины и травма головы были самыми что ни на есть настоящими, причем осмотр специалистом показал, что удар тупым предметом был нанесен не самим пострадавшим. Но вот сам «тупой предмет» также обнаружен не был.
Когда я все-таки выдворила до ужаса надоевших следователей из палаты, и мы с Мишелем остались одни, я не выдержала и накинулась на него с вопросами. Но он был невозмутим. На мой вопрос, что же за маскарад он устроил, он спокойно ответил, что нас ограбили и начал перечислять все экспонаты, которых он не досчитался, когда пришел в себя. Я психанула и уехала. Но на следующий день пришлось вернуться, чтобы забрать бедного пострадавшего домой. Больше я ничего не спрашивала, но понимала, что дальше будет еще интереснее. Но насколько, я даже и представить себе не могла…
В ту ночь, когда я вернулась из больницы, я обшарила всю квартиру в поисках якобы похищенных экспонатов, но ничего не нашла. Я даже прогулялась по лестничному пролету в подъезде, стараясь избегать камер, что вряд ли мне удалось, и заглянула в мусоропровод, что было, конечно, лишено всякой логики, но на тот момент она меня оставила. До утра я искала тайники, о которых я, например, могла не знать, также, как и о мастерской в загородном доме, и пыталась вскрыть сейф. Но среди пропавших ценностей была картина весьма приличных размеров, и в сейф бы она точно не поместилась. Так что все мои поиски и шатания по подъезду оказались глупыми и безуспешными, но, как оказалось, не совсем уж бестолковыми, так как на следующее утро приехали все те же капитан Пилко и офицер Агафонов с ордером на обыск, и я была абсолютно спокойна, зная, что они ничего не найдут. Надо сказать, что наглости этих двух полицейских я не переставала удивляться: заявиться в дом ограбленного и пострадавшего бизнесмена с обыском и с обвинением в инсценировке нападения и похищения ценностей! Но их постигло то же разочарование, что и меня, чему я, честно говоря, была рада.
Сразу после вероломного обыска мы с Мишелем снова вернулись в загородный дом. Но перед отъездом он решил все-таки наказать двух следователей за их бестактность и натравил на них своего адвоката. Мне даже стало жаль этих двух бедолаг, ведь этот самый адвокат был просто зверь, и за свои весьма высокие гонорары готов был загрызть любого и каждого.
На какое-то время от нас отстали, но только полиция. Не успели мы вернуться в дом, как к нам пожаловала третья бывшая жена Мишеля. И эта, надо сказать, была куда страшнее двух следователей. Жанна Бонье – она же бывшая мадам Перье – француженка по происхождению и особа весьма незаурядная, и ее появление не сулило ничего хорошего. Будучи из бывших моделей, она была красива и самоуверенна, капризна и требовательна, и имела жуткий истеричный характер.
О своем визите она, конечно же, не оповестила, но приближение ее новенького «порше» цвета бордо мы увидели из окна. Оттолкнув рослого охранника, встретившего ее у дверей дома, и буквально влетев в холл, она сначала во весь голос выкрикнула имя своего бывшего супруга, а потом вихрем понеслась по всем комнатам, громко цокая своими высоченными шпильками по керамогранитному полу и пугая наших бедных животных. Бесцеремонно ворвавшись в нашу комнату и наконец-то найдя свою жертву в лице Мишеля, она встала на пороге и, заломив свои тощие руки, начала весьма комично реветь, при этом что-то причитая на французском. Мишель знал, как я не люблю подобные сцены в исполнении его бывшей супруги, поэтому он торопливо вывел ее из комнаты и повел в кабинет.
Я, конечно, подозревала причину визита Жанны. Дело в том, что после развода, согласно брачному договору, Мишель продолжал обеспечивать свою третью бывшую жену. По его словам, он был в долгу перед ней и ее отцом, который в свое время очень помог Мишелю, и перед смертью старик Бонье очень просил своего зятя не бросать его бедную бестолковую дочурку, которая к тому же поставила крест на своей карьере модели ради него. Так сказать, принесла себя в жертву во имя семейного счастья. Но семья не случилась, и счастье - тоже. Родить ребенка Жанна так и не смогла, а, может, и не хотела. Все время она моталась по бутикам, салонам, вечеринкам, и тратила на свои развлечения непомерно большие суммы. Так она незаметно и довольно быстро промотала все состояние, оставленное папенькой, и взялась за состояние мужа. Но последний не повелся на ее капризы и ограничил в средствах, что обернулось для нее депрессией, и жизнь тогда стала просто невыносимой и для нее, и для Мишеля, что и привело к мучительному разрыву их отношений. Именно так Жанна Бонье поведала историю своей жизни в интервью известному французскому журналу. И сейчас, видимо, узнав о нападении на Мишеля, бывшая модель испугалась, что останется без средств к существованию, и решила позаботиться о своем наследстве, напомнив о себе своим неожиданным визитом, не поленившись прилететь ради этого из Парижа.
Терпеть присутствие француженки нам пришлось довольно долго. Не знаю, что пообещал ей Мишель, но из кабинета она вышла довольная, как слон. Походкой модели она прошагала мимо меня к выходу, высоко задрав свой острый подбородок и загадочно улыбаясь, и через несколько минут мы услышали скрип и повизгивание шин ее «порше». Я выдохнула. Но зря: всю следующую неделю нам не давали скучать дочери Мишеля, специально приехавшие из-за границы поинтересоваться, как чувствует себя их бедный отец, и окружить его заботой.
Через какое-то время полиция в лице капитана Пилко и офицера Агафонова вновь о себе напомнила. Мишеля официально вызвали на допрос по делу Каминского. Я, честно говоря, была напугана таким поворотом. О том, что происходило на допросе, со мной никто не поделился, но Мишель был очень подавлен, когда вернулся, и я не решилась лезть к нему с вопросами. Он закрылся в кабинете и не выходил оттуда до утра. Затем адвокат моего мужа сообщил нам, что скоро будет подписан ордер на обыск нашего загородного дома.
Но обыск не состоялся… В понедельник вечером автомобиль бизнесмена и мецената Мишеля Перье взорвался на стоянке возле бизнес-центра вместе с его владельцем… Полиция стояла на ушах. Взрыв в центре города! Гибель двух бизнесменов, чья деятельность была связана с искусством, за два месяца!
Я узнала о смерти мужа все от того же капитана Пилко. Во время своего визита он был деликатен, как никогда. Я не поверила услышанному и стала твердить, что это какая-то ошибка, и отказывалась разговаривать. Тогда он стал показывать мне фотографии дотла сгоревшего автомобиля, а потом сунул в руки маленький пакет с искореженным обручальным кольцом Мишеля, которое он никогда не снимал. Капитан все время о чем-то спрашивал, просил то что-то вспомнить, то что-то подтвердить, а я все смотрела на кусок золота на своей ладони и молчала. На следующий день меня вызвали в следственный комитет, чтобы я посмотрела запись с видеокамеры, где Мишель выходит из здания, недолго разговаривает со своими охранниками и один направляется к машине, которая взлетает на воздух через пару минут после того, как он в нее садится. От меня требовали подтвердить, он ли это был на записи или нет. Лица Мишеля я не видела, но одежда и походка точно были его. Но я все равно твердила, что это не он, и что мой муж жив, и тогда от меня отстали, списав это на стресс, и отвезли домой. Больше меня не тревожили, видимо, адвокат Мишеля взял все на себя.
Продолжение следует...