«Она пришла ко мне в растрёпанном виде и чувствах. С порога брякнула: «Опять со сватьей поругалась..» И не объясняя - а что объяснять, и так всё ясно! - прошла в комнаты. Я хмыкнула - давно ли ещё хвалила и нахваливала «пополнения» в семье! Однако, благополучно - и экологично - промолчала. Дороже встанет!
Водрузила чайник на плиту, долив - разговор длинный. Выгрузила на стол чайные пары, креманки для варенья, тарелки под выпечку. Она строго глянула - фигура, торт недоеденный, резак для пиления оного - и не возразила. Хотела что-то сказать, я видела. Но удержалась - видимо, тоже экологично.
Налили крепкого - «с дымком» бергамотовым - чая. Нескромно положили варенья вишнёвого в розетки. На персональные блюдца высыпали крекеров, сушек и курабье свежайшего. Поделили остатний сегмент песочного - с розочками, мармеладным солнышком и крошкой твёрдой сладкой - поровну. И принялись в тишине и благообразии вкушать. Прелести быта и бытия.
Она - признаться - за тем ко мне и является. Как кошмар в беспокойном сне! Чтобы отлить своё жизненное отчаяние - да хоть куда! И напитаться медленным ритмом деятельности и равнодушным взглядом на трещинки и шероховатости. Я её корю несмело и пикантно. Она терпит и внимает. Получается консенсус!
После третьей чашечки и опустевшего блюдца она разразилась. «Нет! Ты прикинь. Учит меня как щи варить!. Это я образно..» - коню ясно, что образно. Щи - не её сильное место. И продолжает, запивая ещё горячим. Не остужая, не боясь обжечься. Куда там! Внутри Маргариты такой пожар полыхает - чай не потянет подобного градуса. «..собрались испечь пирог.. лимонный.. мм, мм.. вкусный торт, однако, не опасаешься потолстеть?. хотя.. ладно, короче.. свой рецепт нахвалила, мой зарубила. Вот, прямо на корню! Говорит так мне - «мы всю жизнь только именно это и делаем, все довольны!» Так, что ж теперь, мне свою жизнь - с моим рецептом - под откос пустить! Если она не совпадает «рецептурой» со сватьиной!» Я вижу она и ещё жаждет добавить, и всё же снова не срывается совсем уж в вой. А бывало и такое. К теме, она теперь притёрлась со своенравной свежей родственницей. А случалось и искры летели.. Впрочем, моё ли это дело..
Держу уста сомкнутыми, тяну паузу. Сама всё скажет! И - упс! «..так я её почти выставила с кухни! Во как надоела, **!» Далее, лёгкий дамский матюжок и - уффф.. Полегчало.. Ведь никому, кроме меня, такое не вывалишь, не прилично. Родичей пристало нахваливать или скрывать.
Я, допивая вторую - большего никогда не одолеваю. Мне машину ярости остужать не надо! «Твоя проблема в лингвистике. Ты полагаешь, что семья увеличилась. А она пополнилась. Чуешь разницу?» Подруга таращит на меня весёлые голубые глаза и мотает головой - лево, право. Ясен! Не чует. Продолжаю с апломбом: «Увеличить - значит разрастись. И желательно естественным путём. Ускорители роста не приемлемы! Хилое увеличение получится, нежизнеспособное..» Утираю губы салфеткой и заканчиваю с внутренним, глубоко завуалированным - не дай Боже почует! - сарказмом: «А пополнение означает запихивание, вновь оказавшегося под рукой. В ниши. Свободные и не очень. Поняла ли чё, болезная?» Это уже со смехом. Она и сама смеётся - а плакать что ли! Поняла. Слава Богу!
Итогом, перестанет делать из свекровушки своей дочери идеальную мать, для неё же. На фига! У её дочери уже есть вполне славная матушка! И разойдутся с норовистой сватьюшкой «краями», на очередном печеве либо семейном торжестве.
Часом позже провожаю сытую и умильную подругу в прихожей. Целую в уже прохладный лоб - не плюётся гиеной огненной - увещеваю. «Ты надвинь на неё. Кепку с козырьком! И на рецепты её тоже. Она жизнь прожила, но и твоя ценная. Лишь бы дочке было хорошо, остальное - вонь высокомерия «вороньей слободки» и нездорового самолюбия.. Береги себя!» И согласно, хором: «А вот фон Мекк. Не была на свадьбах ни у одной из своих многочисленных дочерей… И со сватьями не дружила..» - приговариваю крайнее я. В назидание. Чтоб помнила!»