Всё то же самое я рассказываю в этом видео.
Сейчас многие говорят о катастрофическом состоянии нашего образования. И, слава богу, появилось немало людей, которые могут не просто говорить, а обобщать, анализировать, выделять закономерности и даже предлагать решения некоторых проблем. И эти люди почти все образованнее меня и умнее. Я смотрю на них с белой завистью, – вот бы мне так учиться в свое время!
Теперь обо мне (это тоже весьма поучительно с точки зрения педагогики), заодно и познакомимся. Я родился во Фрунзе, Кыргызской ССР. И первый класс отучился там же. Но потом наступили «святые девяностые» или «взлёт», по словам нынешнего признанного педагога, директора, доктора и профессора Е.А. Ямбурга. Отец, состоявший в весьма близких отношениях с теми слоями молодежи, которые вскоре превратились в «братков» имел в этих слоях весьма авторитетные позиции. Благодаря этому он смог перевезти семью в Россию. Уехали «в последнем вагоне», бросив все. В городе националисты многих меньшинств уже топтали беременных женщин друг друга, выволакивая их из больниц, власти ввели комендантский час и пустили по улицам бронетранспортеры с автоматчиками.
В России, естественно, никто не помогал. Время такое, да и вообще у нас с этим дела обстоят неважно. Отец, разменяв собственное здоровье, на характере вытащил наше будущее и через родственника «воткнул» меня в педагогический ВУЗ. Сам бы я не поступил, даже если бы хорошо учился. Тогда все было коррумпировано дико. Но о ВУЗе позже…
В школе меня приняли крайне враждебно. Во-первых, я приехал из построенной и заселенной по большей части русскими азиатской столицы. Русский язык, по признаниям учителей словесности, у меня был чуть ли не идеальный, без всяких говоров и диалектических вставок. Это, конечно же, не делало меня своим среди детей. Во-вторых, нас лучше учили. Те задачки, которые во втором классе только предстояло проходить, я уже решал. И многое решал «не тем способом, которым положено». Это было подчеркнуто моей глупой учительницей и та разница, которую ощутили новые одноклассники, значительно усилилась. В-третьих, в прежней школе я уже стал лидером в классе. Естественно, в новый класс я прибыл с лидерским видением мира. И естественно, это привело к конфронтации с имеющимися лидерами и их «свитой». В-четвертых, из-за бедственного положения моя бабушка работала в этой же школе уборщицей. А я помогал ей после того, как заканчивались уроки второй смены. Мои знакомые постоянно видели меня подметающего коридоры или намывающего полы в туалете. В-пятых, я всегда был толстоватым…
В общем, я сразу стал изгоем, киргизом, объектом ненависти, насмешек и врожденной детской агрессивности. Последовали частые драки, которые, конечно, не могли сломить коллективного напора. Если бы у отца было на меня время, я бы либо победил их всех, либо, как сын его друга со схожей судьбой, бросившийся на школьных авторитетов с топором, рано или поздно «уехал» бы на зону. Но отец с утра до вечера пытался заработать деньги, а я рос окруженный женским влиянием.
Этот ад продолжался долгие годы до десятого класса. Но в старших классах не стало особенно легче. Драк было сильно меньше и презрительные насмешки сократились процентов на пятьдесят. Но и оставшегося, плюс полного игнора «отверженного» и «неприкасаемого» мне хватало выше крыши. Зато я очень многое понял за все это время. И самое важное на тот момент – я понял, что, уехав учиться в другой город я должен стать совершенно другим человеком. Сделать это там, где меня никто не знает будет просто. По сравнению с тем, что мне приходилось выносить в школе.
И я начал готовиться. Во-первых, я читал очень много отцовских книг. Они были моими главными друзьями и проводниками в обычный человеческий мир. Самое безобидное, что я тогда читал – это «Тарзан» Эдгара Берроуза. Тарзан, убивающий врагов направо и налево. А кроме этого криминальные, военные и фантастические боевики. Остальное, уже ВУЗовское, для сокращения текста, я приведу списком:
· Единоборства и ножевой бой, соревнования и титулы. Полувоенные, прикладные тренинги, купание в проруби, утренний бег по снегу босиком, хождение по углям.
· Жизнь в общежитии провинциального города в конце девяностых с его драками, пьянками, массовыми разборками, легкими наркотиками.
· Книги, много книг. Среди них, в основном, книги о том, что такое человек и как им управлять и манипулировать. Красный диплом по специальности «Безопасность жизнедеятельности».
· Этап глубокого погружения в неоязычество. На этом фоне и на фоне начавшихся тогда национальных проблем внутри России погружение в национализм.
· Изучение той части химии, которая могла помочь в решении проблем, связанных с предыдущим пунктом.
· Друзья бандиты.
· В армию не взяли из-за плоскостопия несмотря на желание и отличную подготовку. Переезд в Москву и работа в милиции через взятку. Милиция – отдельная школа.
· Увольнение из милиции и устройство в отдел опеки, попечительства и патронажа на направление «трудные дети и семьи, попавшие в неблагоприятные жизненные обстоятельства». Стычки с черными риэлторами, сдающими и отжимающими сиротские квартиры.
· Тренерская деятельность в подвале. Рукопашный бой и пара десятков районных старшеклассников.
· Страйкбол и хардбол, общение со «спецами», прошедшими некоторые горячие точки, участие в фанатский «мероприятиях».
· Устройство в школу на Кутузовском проспекте заместителем директора по безопасности, классным руководителем и учителем ОБЖ.
Это то, что я могу рассказать. Отдельное чудо в моей биографии – некоторые события и люди, направившие жизнь в законное, человеческое русло. Благодаря этому я продолжил учиться и определился с коммунистическим мировоззрением.
Теперь мы знакомы. Возвращаемся к российскому образованию и, в частности, к тем людям, которые однозначно образованнее меня. Они прекрасно видят и описывают массив проблем в образовании. И даже предлагают пути решения. Только проблемы эти – технического характера. То, что на мой взгляд лежит на поверхности и в большей части является следствием. О "подводном куске" этого айсберга, по моим ощущениям, некоторые из них могут только смутно догадываться из-за отсутствия специфического опыта. А у меня этот опыт есть, хотя нет такого образования, как у них. В чем суть этих проблем?
На Руси образование носило элитарный характер. Учиться могли единицы, избранные. А уж книги… Ну, у Ярослава Мудрого они были. Наверное, были они у некоторых менее знатных деятелей. И такое положение, плюс-минус, сохранялось долго.
В молодой царской России, с одной стороны, элитарность сохранялась, а с другой стороны у большинства населения к этому просто не оставалось никаких сил, возможностей и времени.
Еще позднее появилась небольшая прослойка, которая какое-то образование все-таки получала. Обусловлено это было прежде всего нуждами государственного строительства. Но элитарность сохранялась.
Потом «по стране разбрелись народники», а главное – соответствующие идеи. Людям жилось тяжко, и они потихоньку стали тянуться к знаниям, понимая, что это некоторый шанс изменить жизнь.
Дальше сразу послереволюционное строительство. Тут уже государство сильно взялось за народное образование, да и среди людей осознанность в этом вопросе возросла значительно. Еще раньше появились аэропланы, автомобили, начали строиться заводы. Работа в этих сферах была сильно притягательней для молодёжи, чем работа в поле. Молодые тянулись ко всему этому и, соответственно, понимали ценность знания.
Подготовка к войне и понимание ее неизбежности еще более подстегнули эти процессы.
То же самое с послевоенным восстановлением и с гонкой вооружений.
В этот период, примерно с 1920-х годов, сама история подстегнула искреннее внимание народа к образованию и тщательное решение данного вопроса на государственном уровне. Ошибки, конечно, были. Но в итоге образование приобрело статус истинной ценности. Оно реально двигало по социальной лестнице, давало возможности. Вместе с этим, конечно же, сформировалось определенное отношение к учительству.
Но ближе к 50-м – 60-м годам (тут можно дискутировать) ситуация стала меняться в плохую для народного образования сторону. Рос достаток, росло спокойствие в обществе, коммунизм выбитых большевиков стал превращаться в гуляш-коммунизм по Фромму. Народ захотел отдыха и гулянок и запал к обучению в нем стал потухать. Во-первых, потому что государство подняло культуру и образование на такой уровень, с которого люди «поверили в себя». Они массово умели читать и писать уже с начальной школы. Книги, журналы, бесплатные интересные кружки и качественные кинофильмы стали убеждать людей, что на большинство профессий они сгодятся и так. Без всякого особенного дополнительного обучения. Народ верил, что государство даст простую работу и нормальное будущее сварщику, токарю, доярке, каменщику… Зачем сильно учиться, если водителем можно стать и без этого? Никакого принижения профессий, у меня любимый дед был водителем.
Государство в этой ситуации бездействовало и даже наоборот. Внутри него накапливался слой приспособленцев в науке. Не только в ней, но нас интересует она. Бездарные приспособленцы стали высасывать из пальца теории и принципы. Они уже с Макаренко воевали, но тогда многих из них очень быстро сделали на голову короче, а тут подросли новые. Их теории стали точить и без того дрогнувшую школу. Конечно же, бестолковым приспособленцам помогали, а может быть и направляли их, откровенные вредители. Вредители идейные, так сказать, собственные, а также завербованные Западом…
Запад тоже приложил свою руку, пропихивая народу «истинные ценности»: джинсы, жвачку, но, главное, музыку и культуру.
Дальше девяностые. В дополнение к джинсам в общество были доставлены те части тела, которые в них помещаются. На видеокассетах с порнографией, боевиками и красивой «правильной» жизнью. Надо ли говорить, что именно в этот момент школа «рухнула на одно колено» и взглянула на государство с молчаливой мольбой о помощи?
Государство долго не обращало внимание на школу. За это время она не только второе колено поставила – локтями уперлась в грязь. Только глупая голова была поднята, да глаза ждали поддержки. И государство помогло, добило умирающего: «Что падает, то нужно еще толкнуть!» – ведь «так говорил Заратустра»…
Я все это днище пережил. Я о него лично бился много раз, в разных ситуациях и ипостасях, которые так или иначе были связаны со школой. Всё это помню школьником и студентом на своей шкуре. Я работал в тех школах нулевых годов учителем. Я не умненький мальчик, учащийся в какой-нибудь гимназии и не мальчик, которому повезло отучиться до начала этого шабаша. Этот социальный ад – то место, где я учился жить вожаком.
Именно поэтому я мог видеть лик того ада, смотря на смерть той школы, хотя и не помнимая тогда, что происходит. И вижу его сейчас, за тем, что происходит в сегодняшней. Поэтому не надо говорить «школу добивают». Школу уже давно убили! После этого расчленили и удалили лишние части, а оставшимся стали выкармливать новую школьную инфернальность. Сегодня, в конце 2022 года, мы наблюдаем едва ли не последние поколения детей, которые учатся в школе, хотя бы отдаленно напоминающей ту, умершую. Но скоро выродок подрастет и наберется сил…
ЕГЭ тут виновато? «Не смешите мои тапочки»! Если сейчас убрать ЕГЭ, первыми, кто взвоет в голос, будут учителя. Потому что с них внезапно будут спрашивать настоящее обучение детей по всем предметам до девятого класса. А общество уже давно наплевало на обучение. Родители уже давно не справляются с детьми. Дети уже давно отвыкли от учебы и привыкли к расслабухе. Да-да! Дети! И не нужно думать, что следующее поколение первоклассников можно так просто приучить. Надо быть очень наивным человеком, чтобы так думать. Общество детей – это полноценное общество, со своими традициями, связями, структурами. Слом всех этих закономерностей невероятно тяжелое и длительное дело. Ваши первоклассники уже к середине первого класса вольются в существующую систему (если они уже с садика не в ней).
И как вы будете учить таких детей до нормальных экзаменов? У учителей это плохо получалось уже тогда, когда ТА школа стояла только на одном колене (и была на порядки сильнее нынешней). КТО и КАК это будет делать сегодня? С совершенно другими детьми, другого общества. С одуревшими от трудностей, не имеющими контроля над своими детьми родителями. Остатки старых учителей с опытом поражения и унижения или новые, вообще ничего, кроме опыта унижения и приспособления не ведающие, прошедшие "двойной отрицательный отбор"?
ЕГЭ стал механизмом сокрытия правды в описанных условиях. Чтобы учителя не натягивали сову отметки на глобус аттестата. А еще он был нужен, чтобы снять с них громадную часть бессмысленной нагрузки по обучению детей, ибо и от имеющейся учительские хребты трещат. «Бессмысленной» – потому что всем понятно, что никто ничего не может сделать с этими детьми, какие права учителям ни дай. И если нагрузку оставить, то вопли со всех сторон будут только нагнетать социальную напряженность. Что касается детей, то их воспитывает и обучает интернет «со всеми серыми оттенками» порнографии, даркнет с нарко-торговыми центрами шаговой доступности, Голливуд с блокбастерами, деструктивные субкультуры «со смыслами», айфоны с игрушками и, конечно же, наши старые знакомые с «радужными правами человека». Даже слабосильных бабушек из этой схемы выкинули, подарив им «счастье поздней пенсии».
Мне иногда говорят, когда удается найти собеседника по данной теме: «Значит, пусть образование опять будет элитарным. Всех, кто не хочет учиться, учить только читать и писать, а дальше выгонять!»
Во-первых, всё к тому и идет, просто никто не замечает. У нас школы активно делятся на школы с хорошими директорами, хорошим оборудованием, хорошими учителями, а, главное, с более-менее хорошими детьми. Их туда набирают через фильтры. Финансовые, подготовительные, психологические и другие. И на другие школы, на все остальные, которые кто как может, так и бултыхаются в социальных нечистотах.
И если вам еще не очевидно, что на «нежелающих учиться» уже наплевали, то объясняется это просто. Объясняется тем, что вы не хотите на это пристально посмотреть и тем, что многие из этих брошенных школ еще не полностью в социальные нечистоты погрузились. Чтобы понять как будет, если все продолжится в таком ракурсе, посмотрите зарубежные фильмы о школе, которые они снимают для себя.
Во-вторых, никто не будет выбрасывать этих детей прямо на улицу после минимального количества знаний. Потому что это полное отсутствие всяческой социализации, всплеск преступности, всплеск безработицы, всплеск общественного недовольства. А раз так, то школы в нечистотах так и будут использоваться в качестве центров передержки, социальных отстойников. Как в США. И эту очевидную вещь надо зарубить себе на носу.
В-третьих, такие предложения от трусости и слабости. Потому что дети ничего не могут сами хотеть, кроме развлекухи. Их надо учить. Заставлять и учить. Объяснять и учить. Заинтересовывать и учить. Они наше будущее в прямом и переносном смыслах. И кроме нас у них нет никого. А мы делимся на родителей, которые вообще не в курсе происходящего и учителей, которые могут это происходящее хотя бы понять.
Если хотите, мы, учителя, сегодня единственные, кто может попробовать ответить на важнейший вызов современности. И да, – отвечать придется в тяжелейших внешнеполитических реалиях и при усугубляющихся экономических условиях. Ответ на этот вызов – наш долг перед предками. Ответ на этот вызов – экзамен на звание человека. Сдашь – человек, не сдашь – млекопитающее.
Ну и что делать?
- Понять текущее состояние и принять его как войну.
- Соответствующе относиться к происходящему. Подмечать все конфликты и стычки, пути попадания в сложные ситуации. Обдумывать и планировать свою деятельность, разрабатывать пути выхода из возможных сложных ситуаций.
- Учиться. Мы не первые. Антону Семеновичу Макаренко легче не было, было труднее. Начал он учительствовать в 17 лет, а «под танки» попал в 31 год. И он такой не один.
Изучать практическую психологию, по возможности заниматься
различными соревновательными видами спорта, смотреть фильмы и
читать книги об учителях, искать людей, способных поделиться опытом.
4. Знать: в момент, когда ты получишь контроль над детьми, их уважение и
симпатии, тебе станет значительно проще и интереснее. На твоем счету
у начальства в этот момент очень сильно прибавится. Это позволит
смотреть на них гордо, как лучшему и чуть ли не единственному в
ближайшем окружении по-настоящему востребованному специалисту.
5. Искать единомышленников. В первую очередь в школе. Помогать друг
другу, делиться опытом. Становиться боевыми товарищами. Это очень
важно и много. Если таких нет, искать в интернете.
Наедине с собой все это я называю экстремальной педагогикой. Успешно жил по этому алгоритму, работая больше пятнадцати лет с подростками в самых разных «образовательных организациях» и в провинции, и в Москве. По большей части все они были не лучшими и даже наоборот.
Повторяю: я работал в школе. Около двух лет не работаю, хотя часто и настойчиво зовут обратно. Уволился, потому что появилась возможность обрести финансовою самостоятельность. Говорить то, что я говорю и одновременно работать в московской школе невозможно, а мне есть что сказать.
За время работы у меня накопилось много теоретических мыслей и практических приемов, я несколько раз перечитал и пересмотрел с карандашом основные тематические произведения. Запланировал и начал собирать все воедино. На выходе планирую книгу, где после теоретической главы будут следовать практические приемы. В первой части пока скомпоновал только теорию. Скоро добавлю практику. Пока выкладываю в таком виде. Кроме этого, некоторая часть подлежащих компоновке приемов, техник и практических рекомендаций выкладывается тут и на Ютуб-канале. Вообще, посмотрите тематическую подборку у меня на странице. Там есть несколько направлений, в том числе и для родителей. А вот тут лежит книга, очень точно воспроизводящая мой первый год работы учителем в Москве. Там навалом сложных ситуаций и путей выхода из них. Очень надеюсь, что все успею.
Вот тематические подборки моих материалов:
О безопасности детей в школе.
Книга о первом годе работы в московской школе "Восточный фронт".
"Экстремальная педагогика" – теоретически изыскания и практические советы. Тут выложены проверенные главы, если и не в конечном виде, то, хотя бы, перечитанные пару раз. А вот тут можно прочесть все остальное в черновом варианте. Может быть, кому-то будет интересно.
"Курс молодого бойца" – разбор ситуаций из фильмов и книг.
"Ликбез" для учителей. Советы, методы, приемы. Кроме того, тут можно узнать, как я воспитывал дочь.
Так победим!