Это очень похоже на то, как наркоман отреагировал бы на отсутствие своего конкретного наркотика. Сокращение или отсутствие ресурса – это травма, и нарцисс испытывает посттравматический стресс.
Нарцисс постоянно потребляет (на самом деле, ищет) обожание, восхищение, одобрение, аплодисменты, внимание и другие формы нарциссического ресурса. При недостатке или неполноценности возникает дисфория нарциссического дефицита. Нарцисс кажется подавленным, его движения замедляются, его режим сна нарушается (он либо слишком много спит, либо страдает бессонницей), его режим питания меняется (он объедается или вообще перестает питаться).
Он постоянно испытывает дисфорию (грусть) и ангедонию (не находит удовольствия ни в чем, включая свои прежние занятия, хобби и интересы). Он подвержен резким перепадам настроения (в основном приступам ярости), и все его (видимые и болезненные) усилия по самоконтролю терпят неудачу. Он может навязчиво и ритуально прибегать к альтернативной зависимости – алкоголю, наркотикам, небезопасному вождению, шопоголизму.
Этот постепенный распад является тщетной попыткой нарцисса как избежать своего затруднительного положения, так и сублимировать свои агрессивные побуждения. Всё его поведение кажется скованным, искусственным и требующим усилий. Нарцисс постепенно становится все более механическим, отстраненным. Его мысли постоянно блуждают или становятся навязчивыми и повторяющимися, его речь может сбиваться, он кажется далеким, в мире своих нарциссических фантазий, где нарциссического запаса предостаточно.
Он уходит от своего болезненного существования, где другие не в состоянии оценить его величие, особые навыки и таланты, потенциал или достижения. Таким образом, нарцисс перестает находиться в жестокой вселенной, наказывая её за её недостатки, за её неспособность осознать, насколько он уникален.
Когда нарциссизм, таким образом, терпит неудачу в качестве защитного механизма, у нарцисса развивается параноидальный бред: самонаправленные конфабуляции (вид расстройства памяти, характеризующийся образованием воспоминаний о фактах, не имевших места в действительности или произошедших в другой промежуток времени), которые ставят его в центр якобы недоброжелательного внимания других. Нарцисс становится своей собственной аудиторией и самодостаточен в качестве своего собственного, иногда единственного, источника нарциссического снабжения.
Нарцисс переходит в шизоидный режим (нарциссическая или шизоидная замкнутость): он изолирует себя, становится отшельником в царстве своей боли. Он сводит к минимуму свои социальные взаимодействия и использует «мессенджеры» для общения с внешним миром. Лишенный энергии, нарцисс больше не может притворяться, что поддается социальным условностям. Его прежняя уступчивость уступает место открытому уходу (своего рода бунту). Улыбки превращаются в хмурые брови, вежливость превращается в грубость, подчеркнутый этикет используется как оружие, выход агрессии и акт насилия.
Нарцисс, ослепленный болью, стремится восстановить свое равновесие, сделать еще один глоток нарциссического нектара. В этом стремлении нарцисс обращается к самым близким ему людям. Проявляется его истинное отношение: для него его близкие и родные – это не что иное, как инструменты, одномерные инструменты удовлетворения, источники ресурса или люди, сводящие его с источниками такого снабжения, удовлетворяющими его нарциссические прихоти.
Если ему не удается раздобыть свой «наркотик» (нарциссический ресурс), нарцисс начинает рассматривать друзей, коллег и даже членов семьи как дисфункциональные, разочаровывающие объекты. В своем гневе он пытается исправить их, заставляя их снова выполнять свои функции.
Это сочетается с беспощадным самобичеванием, заслуженным самонаказанием, как считает нарцисс. В крайних случаях депривации у нарцисса возникают суицидальные мысли, настолько глубоко он ненавидит себя и свою зависимость.
Повсюду нарцисса одолевает всепроникающее чувство злобной ностальгии, возвращающей к прошлому, которого никогда не существовало, кроме как в разрушенной фантастической грандиозности нарцисса. Чем дольше длится нехватка нарциссического запаса, тем больше нарцисс прославляет, переписывает, скучает и оплакивает это прошлое.
Эта ностальгия усиливает другие негативные чувства, приводя к клинической депрессии. У нарцисса развивается паранойя. Он придумывает обвинительный мир, включив в него события своей жизни и свою социальную среду. Это придает смысл тому, что нарцисс ошибочно воспринимает как внезапный сдвиг (от избытка ресурса к его отсутствию).
Эти теории заговора объясняют уменьшение нарциссического ресурса. Затем нарцисс – напуганный, испытывающий боль и отчаяние – пускается в оргию саморазрушения, направленную на создание «альтернативных источников снабжения» (внимания) любой ценой. Нарцисс готов совершить окончательный нарциссический акт: саморазрушение во имя самовозвеличивания.
Лишенный нарциссического ресурса – как первичного , так и вторичного – нарцисс чувствует себя истощенным, опустошенным или психически выпотрошенным. Это непреодолимое чувство распада на молекулы ужасающей тоски, беспомощности и неумолимости.
Без нарциссического ресурса нарцисс рушится, как зомби или вампиры, которых можно увидеть в фильмах ужасов. Это ужасно, и нарцисс сделает все, чтобы этого избежать. Думайте о нарциссе как о наркомане. Его симптомы отмены идентичны: бред, физиологические эффекты, раздражительность и эмоциональная лабильность.
В отсутствие регулярного нарциссического ресурса нарциссы часто испытывают короткие декомпенсационные психотические эпизоды. Это также происходит во время терапии или после жизненного кризиса, сопровождающегося серьезной нарциссической травмой.
Эти психотические эпизоды могут быть тесно связаны с другой чертой нарциссизма: магическим мышлением. В этом смысле нарциссы подобны детям. Многие, например, твердо верят в две вещи: что бы ни случилось – они победят и с ними всегда будет происходить что-то хорошее. На самом деле это больше, чем просто вера. Нарциссы просто ЗНАЮТ это так же, как «знают» о гравитации.
Нарцисс верит, что, что бы он ни делал, он всегда будет прощен, всегда одержит верх и восторжествует, всегда займет первое место. Таким образом, нарцисс бесстрашен в своей манере, которая воспринимается другими как достойная восхищения и безумная. Он приписывает себе божественный и космический иммунитет – он окутывает себя им, это делает его невидимым для его врагов и сил «зла». Это детская фантасмагория, но для нарциссиста она очень реальна.
Нарцисс с религиозной уверенностью знает, что с ним всегда будет происходить что-то хорошее. С такой же уверенностью более осознанный нарцисс знает, что он будет растрачивать эту удачу снова и снова, и этого болезненного опыта лучше избегать. Итак, какую бы интуицию или случайность, какое удачное стечение обстоятельств, какое благословение ни получил нарцисс, он всегда со слепой яростью стремится отклонить это, деформировать и разрушить свои шансы.
Перевод источника
