В понедельник, проснувшись Тамара вдруг поняла, что сегодня у нее нет того жуткого нежелания идти на работу, как обычно. Сегодня она идет туда совершенно спокойно.
– Что это, привычка? Это плохо или хорошо?
Вопросы возникали, а ответов на них она не находила. Но, подумав, поняла:
– У меня теперь есть интересная работа в интернете и рисование, то есть то, о чем я мечтала, – радовалась Тамара, а потом огорчилась, – так не буду же я сто лет портрет писать, скоро закончу а потом… Потом видно будет, – И она очень довольная собой пошла на работу.
Уже подходя ко входу она увидела в стоящей рядом машине, Богдана. Но он, почему-то быстро от нее отвернулся и стал смотреть в другую сторону, на нее смотрела плачущая женщина, а за рулём машины, опустив голову, сидел мужчина. И неожиданно для себя Тамара подумала, что совершенно уверена, что у этого мужчины серые глаза. Она шагнула к машине, но тут ее под руку взяла Агния Петровна.
– Что это ты в другую сторону, пойдем а то опоздаем.
И она повела ее ко входу. Тамара не сопротивлялась, перед глазами у нее стояла плачущая хрупкая женщина в машине. Почему-то именно к ней она и устремилась. Целый день она была под впечатлением этой встречи, с трудом отработав до конца рабочего дня, Тома чуть ли не бегом, отправилась домой.
– Мам, – сказала она матери, – пойдем погуляем.
Она хотела рассказать ей а Николае Михайловиче, о его семье, о плачущей женщине. На прогулке это было легче сделать.
Та сразу согласилась, погода стояла замечательная. Тамара думала, что говорить, глядя не на мать, а на дорогу, будет легче. Она почему-то не могла спросить открыто о том родная ли она родителям или приемная. Мысли о том, что она приемная, закрались к ней давно, когда она поняла, что на могиле младенца, про которого она знает только, что он ее брат Витя, и которую они с мамой и папой каждый год, как и положено, навещают, та же дата рождения что у нее. А умер он через четыре дня после рождения.
Мама тогда в детстве объяснила ей, что она, после того как родилась уже выросла большая, а вот братик Витя умер. А когда она выросла, то каким-то образом поняла, что в ее рождении есть тайна, но почему она так решила, Тамара и сама не могла объяснить. Она любила маму с папой, росла послушным, спокойным ребенком. Но когда она объявила им, что хочет стать художником, у них произошла первая размолвка. Отец взбунтовался:
– Нет, ты должна получить нормальную специальность, которая давала бы верный кусок хлеба, а потом делай, что хочешь. Мы за тебя в ответе, и обязательно должны обеспечить твое будущее.
Вот эта самая фраза “Мы за тебя в ответе “и удивила ее.
– Перед кем в ответе?
И с тех пор она и стала терзаться в сомнениях. А встреча с Богданом разбередила ее старые раны. Вот сегодня она и решилась, наконец, на разговор:
– Мама, – начала она, глядя себе под ноги, – А скажи, почему умер мой братик?
– До сих пор мы с отцом точно не знаем, да и не сильная в медицинских терминах, врачи тогда сказали, что причин было несколько, все это и записали в свидетельстве о смерти. Но их непонятные слова не утешили меня, какая бы причина ни была, она привела Витю к смерти, а потерять ребенка это так страшно.
Она говорила, так как будто тогда много лет назад ее,Тамары и не было рядом с ней.
– Может я просто придумываю все это, может мне показалось,что мы похожи с Богданом. Тогда почему сегодня машина стояла у входа и ждала меня, зачем? Ведь все вопросы по долгу мы с Николаем Михайловичем решили сразу. Значит они приехали чтобы увидеть меня?
Набравшись храбрости Тамара спросила:
– Мама, а я точно ваша дочь? – спросила Тома, но глянуть в глаза матери боялась, зная, что своим вопросом она ее обижает.
Мать замедлила шаг, потом остановилась, оглянувшись вокруг. Они были в парке, сидеть на лавочке было уже неуютно. И Тамара сказала:
– Кафе возле фонтана работает, пойдем туда.
Они заказали кофе и пирожные и ждали заказ.
– Видно у тебя были причины задать мне такой вопрос, – спокойно сказала мать.
– Да, – сказала Тома, – я познакомилась с парнем, который очень похож на меня, он на два-три младше, но почему-то мы очень похожи. А сегодня утром они на машине ждали меня возле работы, а когда увидели, что я направляюсь к машине, уехали.
– Они это кто?
– Богдан с отцом и матерью, судя по всему. Женщина сидела сзади и плакала.
– А как ты с этим Богданом познакомилась?
И Тамара рассказала ей и о Николае Михайловиче, и о портрете, и даже о своем желании уйти с работы. Они дождались заказ, и Тамара всё же решилась посмотреть в глаза матери, она подняла голову и увидела, как по ее щеке катится слеза. И мама заговорила:
– В день твоего рождения все пошло наперекосяк в роддоме. Девушка из соседней палаты родила часов на пять раньше меня, и, как говорила потом санитарка, сначала все было хорошо, а потом что-то пошло не так, девочка родилась здоровая, спокойная, как она утверждала, а вот матери становилось все хуже и хуже.
– Потом родила я, Витя родился слабеньким, он не плакал, а все кряхтел, как старичок, но, как утверждала детский врач, с ним все было хорошо. Молока у меня было много, поэтому, услышав разговор о том, что девочке этой женщины не помешало бы найти роженицу, которая согласилась бы кормить ее ребенка, я вызвалась им помочь. А на четвертый день сынок мой умер. Я уже говорила тебе о причинах смерти Вити, повторять не буду, чтобы лишний раз не расстраиваться.
– Когда он умер я была в таком состоянии, что о выписке и разговора не было, но продолжала кормить тебя, а однажды я попросила санитарку отвести меня к твоей маме, она была в очень тяжелом состоянии, чуть ли не при смерти. А когда я пришла вместе с тобой к ней в палату, она заплакала и сказала:
– Спасите мою девочку!
– Тогда я поняла, что у меня есть шанс удочерить тебя, ведь врачи говорили, что вряд ли она выживет. А начав тебя кормить, я поняла, что с той минуты уже не смогу с тобой расстаться. Я пошла к главврачу, чтобы выяснить все о твоей матери, та сказала, что в нашем городе она проездом, что живет она далеко, где-то в Сибири, а прописка у нее в общежитии медицинского училища. Она сирота и своего жилья она пока не получила, то есть ей с ребенком идти из роддома некуда, Да и состояние у нее очень тяжелое. Врач, узнав таким образом о моем решении, которое мы с отцом приняли вместе, убедила девушку отдать ребенка нам. А та, понимая, что у нее нет возможности даже вернуться в родной город, не говоря уже о содержании ребенка, написала заявление, что отказывается от девочки.
– Вот так ты оказалась у нас, я кормила тебя грудью, как самая настоящая мать, мы с отцом любим тебя, как своего родного ребенка. Но это твое право – найти мать и вернуться к ней. Она ни в чем перед тобой не виновата, а виноваты обстоятельства, не позволившие ей забрать тебя, потому что забирать было просто некуда. Ты, Тома, не должна ее ни в чем винить, она поступила так исключительно ради тебя, да и врачи не скрывали от нее, что она может умереть в любой момент. Лена всю жизнь следила за тобой, начиная с детского сада и до сегодняшнего дня,
– Лена?
– Да, так зовут твою маму, ты возможно ее и видела, но не знала, что это она. А она приезжала всегда на твой день рождения. Помнишь, у тебя была кукла Катя?
– Да моя любимая.
– Эту куклу подарила тебе она. Лена покупала тебе платья, туфли, шапочки. Да собственно половина твоего гардероба была ее подарками. Твой первый телефон тоже подарила тебя она. Но а после тяжелой болезни она вернулась родной город, получила там квартиру, А потом, закончив медучилище, продала квартиру там и переехала в наш город. И работает сейчас в роддоме.
– Мы с ней иногда встречаемся, но о своей личной жизни Лена никогда мне не рассказывает, но говорит, что когда мы соберемся покупать тебе квартиру, то все свои, хоть и небольшие, накопления она отдаст нам. Да и свою квартиру она уже завещала тебе. Тамара слушала мать и слезы ручьем текли у нее из глаз, а она даже не вытирала их. Дочь была потрясена рассказом матери, и еще больше она была потрясена тем, что та хрупкая женщина в машине, простила человека, сломавшего ей жизнь, и живет сейчас с ним.
А когда мать закончила свой рассказ, она спросила ее:
– Мама, а разве можно простить предательство? Ведь в машине было мой отец, и если она сидела там, значит она его простила.
– Почему ты решила, что это был твой отец?
– Но если там был мой брат Богдан, с которым мы очень похожи, значит за рулем был отец. И если я приму в свое сердце мать, а после твоего рассказа я уже готова это сделать, то принять отца не смогу. И мне будет очень стыдно перед Николаем Михайловичем, выходит что он мой дед. А я не хочу прощать его сына.
– Господи, как все завертелось, кто бы знал, что так все обернется. Но ведь не зря же говорят, что все тайное всегда становится явным, пойдем домой, надо ведь и отцу все рассказать, он тоже теперь переживать будет.
Отец, вернувшись с работы, дома никого не обнаружил. И ужина не было, и он решил на ужин сделать то что умел: пожарить картошку. Когда они зашли в квартиру, их встретил аромат жареной картошки. Они решили не портить ему ужин и сказали, что ходили гулять.
– А потом зашли в торговый центр, ну и застряли там надолго, – фантазировала Тамара, раскладывая картошку по тарелкам.
А после ужина они обо всем рассказали отцу.
– Николай Михайлович говоришь? А как его фамилия? Уж не Корнеев ли?
– Да, Корнеев.
– Так это ведь мой сосед по гаражу, правда сына я его никогда не видел. А вот... Точно, я всегда смотрел на его Богдана и думал, откуда я его знаю, и где я его мог видеть, хороший паренек, вот только, если я ничего не путаю, Михайлович говорил, что он рано мать потерял, она погибла в аварии, и мальчик долго жил с дедом и бабушкой, а сейчас, вродебы сын женился снова.
– Я об этом ничего не знаю, – растерянно сказала Тамара и ей нестерпимо захотелось увидеть брата и обнять его.
– Ну так что, нужно встречу устраивать, да приводить семью к общему знаменателю. Я очень рад, что заочно породнился с Михалычем, хороший он мужик, может завтра и пригласим их в гости.
– Нет я сначала хочу увидеть отца и мать, вместе.
– А может все же сюрпризом?
– Пап, ну как ты представляешь это себе: Здравствуйте Николай Михайлович, приглашаю в гости, но тебе ведь все равно надо сказать по какому поводу, так что сюрприз не получится. Ну мне очень-очень хочется назвать его дедом Колей, ведь у нас с ним любовь с первого взгляда.
–А вот Богдан может сделать сюрприз моим родителям, когда приведет меня в гости, с него и начнем.
И на следующий день, созвонившись с “Богдашкой” Тамара после работы встретилась с ним в назначенном месте и они пошли туда, где их никто не ждал, ведь Богдан раньше десяти вечера редко возвращался домой, а уж о гостье там никто и не подозревал. По дороге она все ему рассказала, для парня это был настоящий сюрприз, можно сказать даже шок.
Хозяева ужинали, когда они тихонько открыли квартиру. У Тамары в руках был торт, а Богдан держал пиццу. Они зашли на кухню. Тамара в растерянности и страхе стояла столбом и молча смотрела на своих настоящих родителей, от неожиданности они тоже не произнесли ни слова.
– Что-то все онемели, – неожиданно громко сказал Богдан, –мы вам к сюрпризу торт и пиццу притащили, –и, показывая сюрприз, толкнул ее локтем. А потом к удивлению Тамары он вдруг сказал:
– Мам, ну что же ты, разрезай все, я такой голодный сегодня.
Богдан понял, что сегодня он связующее звено, и только от него зависит, как быстро сестра и родители найдут общий язык, и вскоре они перестали друг друга стесняться и Богдан, интуитивно найдя подходящую тему для общения, стал рассказывать о том, что художник в широком смысле слова это любой из “человеков”, как он выразился, который видит прекрасное во всем: в окружающей природе, в живописи, в музыке.
– А главное в отношениях между людьми, – вещал Богдан с воодушевлением, – вот к примеру взять сегодняшний дождь, да мы вымокли пока шли, а если сейчас, согревшись, мы посмотрим в окно, то увидим, как прекрасно на улице, как красивы умытые дождем деревья, как блестят капли воды на давно пожелтевших листьях деревьев. И как прекрасно, сейчас, после ужина, сидеть и слушать первый концерт Чайковского, или смотреть с удивлением на Деда и Тамару, видя их явную влюбленность друг друга, как я в субботу это и сделал.
–А еще нет ничего лучше, чем вот так сидеть и ощущать, что все плохое, наконец, позади. Впереди же только счастье быть рядом с друг другом, которое теперь можно ни от кого не скрывать, я весь прав? Ну что молчите? Вы со мной согласны?
– Да Богдан ты прав, сегодня мы с тобой сделаем шаг в новую жизнь, думаю, что все остальные члены семьи последуют нашему примеру, – сказала Тамара, – мои родители рады, что наконец в их жизни не будет никаких тайн и подводных камней, теперь слово за вами, еще одни родители!
Они с Богданом стояли у окна и ждали. Отец подошел первым и обнял, их потом подошла и мать, и тоже обняла. Так они и стояли, молча.
А потом загремела музыка, это Богдан нажал на телефон и в квартире торжественно загремел первый концерт Чайковского.
– Эстет, – засмеялась Тамара.
– Но почему, – не согласился с ней Богдан, – именно эта музыка самая жизнеутверждающая, как раз под нашу ситуацию.
А в воскресенье они собрались у Николая Михайловича, пригласив и родителей Тамары. Они решили забыть все старые разногласия, сбросить с себя весь груз обид, ошибок, недоразумений, оставив только веру в полную любовью и пониманием жизнь.
Совсем скоро были отданы все долги. Тамара дорисовала портрет деда и через полгода поступила в художественное училище, в свое портфолио при поступлении она включила и портрет деда Николая Михайловича. Семейный бизнес пошел в гору. А еще Тамара на своем примере и на примере своей родной мамы научила всех прощать. Кто-то скажет, что в этом нет ничего сложного. Однако не у всех получается этому научиться. Представьте огромный снежный ком наших обид, претензий, критики и прочих недоразумений, он уже заледенел, но продолжает увеличиваться и только прощение поможет растопить его, и внести гармонию в наши с вами отношения.
Уважаемые читатели, жизнь наша сложная, и она, в конце концов, расставляет все точки над i. Тогда в семью приходят мир и покой. Прислушивайтесь чаще к своему сердцу и будьте счастливы!
Читайте еще на моем канале:
Хрупкое право на жизнь