Помните, я писал о том, как была излечена водобоязнь автомата АК-74? Теперь вы узнаете кто именно вылечил эту болезнь. Михаил Евгеньевич Драгунов рассказывает об этом замечательном конструкторе. Сегодня день его рождения.
Мой короткий рассказ об одном из поколения победителей. 22 ноября Юрию Константиновичу Александрову исполнилось бы 88 лет.
Летом 1959 года в наш дом на Широком, 7 вошли два молодых парня, выпускники Ленинградского военмеха – общительный и разговорчивый Рашид Сулейманов и немногословный флегматичный Юрий Александров. Оба – с налетом какого-то столичного, ленинградского шика. Рашид – в спортивной куртке-«олимпийке» (во время учебы серьезно занимался прыжками с трамплина, входил в сборную «Буревестника»); Юрий – в костюме, с галстуком-шнурком (был в те времена непродолжительный всплеск моды на такие галстуки). Естественно я, двенадцатилетний ижевский пацан, раскрыв рот, смотрел на них, людей из незнакомого мне мира больших городов.
Оба большую часть своей жизни отдали Ижевскому машзаводу, оружейному делу. Юрий попал в команду отца и сразу включился в работу над ССВ-58, будущей СВД. У Евгения Федоровича было чутье на людей, он интуитивно понимал, на кого можно положиться.
Все эти годы напряженнейшего труда, с бесконечными командировками – в Щурово (а потом в Ленинград), в Климовск Юрий был правой рукой конструктора СВД. Юрий Константинович – человек, как принято говорить, «непубличный», рассказывать о себе и своей работе не очень-то любил. Приведу только отрывки из того, о чем он порою упоминал в разговорах. Вспоминал про то, как свое 25-летие отметил в самолете ЛИ-2, когда летел в командировку на испытания. Как в конце испытаний на живучесть заметил, что у винтовки поломался выбрасыватель, а надо было отстрелять еще 3 серии по 20 выстрелов на кучность. Заметив, что Сергей Гаврилович Симонов решил подкрепиться и достал бутерброды с копченой колбасой, попросил бутерброд – тоже, мол, оголодал. И масляными пальцами подержался за патроны… Винтовка отработала эти 60 выстрелов безупречно: она работала без выбрасывателя! Или как «завалившуюся» в комбинированном условии ССВ-58 Юрий Константинович, завернув в брезент, привез в Ижевск, даже спал в поезде в обнимку с ней. (Нынешние разрешители тут бы шикарное уголовное дело состряпали, возможно и не одно!) Когда на «живой» винтовке проанализировали все потертости и то место, где заклинило подвижную систему, и ввели необходимые изменения, винтовка заработала, как часы. К высокой кучности добавилась и высокая надежность.
Вклад Юрия Константиновича в создание СВД был отмечен орденом Трудового Красного Знамени; было ему тогда 30. В те времена этот орден был второй по статусу из тех, которыми награждали гражданских лиц. Второй после ордена Ленина. То есть, в переводе на современные реалии, это примерно соответствует ордену «За заслуги перед Отечеством» второй или третьей степени.
После этого Юрий Константинович, прошедший такую прекрасную школу на самом старте своей карьеры, пошел в «самостоятельное плавание». Сначала – НИРовские работы по поиску новых конструктивных решений автомата, которые переросли в последнюю крупномасштабную работу нашей оружейной и патронной промышленности: создание нового 5,45-миллиметрового комплекса.
В то время я встретился с ним уже в качестве студента машиностроительного факультета ИМИ. Он читал нашему курсу первый спецпредмет – «Основы устройства стрелкового оружия» (в расписании занятий последние два слова отсутствовали – как-никак, секретность). Юрия Константиновича не отличала эффектная манера чтения, внимания аудитории привлечь особо не старался. Скорее всего, преподавание не было его «коньком».
На диплом я попал в то самое КБ-3, где работал и отец, и Юрий Константинович. Он был руководителем моего дипломного проекта: «Пистолет-пулемет под 7,62-мм пистолетный патрон образца 1930 г.» Как мне кажется, в стиле работы с подопечными он в чем-то копировал своего наставника, Евгения Федоровича: не давить инициативу, давать возможность «свободного полета». Подойдет к кульману, посмотрит, что там у меня такое, и отойдет, ни слова не говоря. Уже после защиты диплома задал я ему такой вопрос: что ж, мол, Вы никаких замечаний мне не делали? «Так у тебя ж всё в порядке было». Конечно, далеко не всё, но, как говаривал в подобных случаях Евгений Федорович: «Так пойдет!»
Юрий Константинович работал в то время над конструкцией со сбалансированной автоматикой. По этому же принципу создавал свой автомат Александр Семенович Константинов, с которым Александров был уже знаком по работе над снайперкой, и Петр Андреевич Ткачев из ЦНИИТочмаша, однокурсник Юрия Константиновича по Военмеху.
Отличительной особенностью александровского автомата было то, что в нем была максимально использована база АК. АЛ-7 (такое обозначение имел образец Александрова; расшифровывалось это как «Автомат Лёгкий, 7 образец», не было раньше у оружейников обычая – вставлять свои имена в обозначения опытных изделий) вписывался на те же посадочные места в бойницах БМП, что и АКМ. Думаю, что если бы было принято решение в пользу сбалансированной схемы, то АЛ-7 мог бы быть реальной альтернативой константиновскому автомату. Но на финальный этап вышли А-3 (будущий АК-74) и константиновский СА-006, о чем хорошо и аргументированно рассказано в статье Юрия Пономарева «Поколение «74» («Калашников», № 6, 2014).
То, что автомат Александрова успешно прошел стадию испытаний в ЦНИИТочмаше и был рекомендован для отработки и прохождения полигонных испытаний наряду с образцами таких грандов оружейного дела как М. Т. Калашников и А. С. Константинов, на мой взгляд, не нуждается в дополнительных комментариях. Но конкурс на создание боевого оружия – это жесткая мужская игра, в которой есть только одно место. Первое.
В 2010-е годы концерн «Калашников» предпринял попытку вдохнуть новую жизнь в конструкцию Александрова: появилась «Сайга-107». Но попытка оказалась неудачной: не была продумана ни область применения образца, ни требования, которым он должен был удовлетворять.
Но часть из того, над чем работал Юрий Константинович, вошло в конструкцию АК-74. В первую очередь, это отработка ствола – геометрии канала, покрытия. Здесь колоссальную работу провел работавший в группе Александрова младший Калашников, Виктор. Был сам тому свидетель.
Именно Александров решил проблему так называемой «водобоязни» разрушения затворного узла при попадании в ствол воды: на малом калибре стал сказываться так называемый «капиллярный эффект», когда вода не выливается сама собой. В руководстве службы по М16 рекомендовалось после преодоления водной преграды несколько раз энергично встряхнуть винтовку. Александров замкнул чашечку затвора и отодвинул на 1,5 мм вперед ствол, аннулировав при этом заходную лунку в устье патронника. Трясти АК-74 нашим бойцам нет необходимости.
Осенью 1972 года он начал обдумывать идею пулемета с комбинированной подачей. Помню, как сидя за своим рабочим столом, держал в руках ствольную коробку АК с выфрезерованным над левым угольником пазом. Идея самой первой компоновки пулемета с комбинированной подачей ПУ – приемник ленты на левой стенке ствольной коробки и использование левого боевого упора для досылания патрона принадлежала Юрию Константиновичу. А вот претворять её в живой образец он поручил мне.
Два года спустя Александрова назначили на должность заместителя главного конструктора по серийному производству военного оружия. Почти три десятилетия производство АК-74 и СВД шло под его «присмотром». И в том, что АК-74 был успешно доведен до массового производства, что этот поток был образцово отлажен, что детище его учителя – Евгения Федоровича Драгунова, в которое и он вложил немало труда, снискало себе столь же высокую репутацию в войсках – во всём этом заслуга Юрия Константиновича Александрова.
Мощь нашего оружейного комплекса 1950-х – 1980-х годов держалась на том, что за спиной у тех, чьи имена известны всему миру, стояли вот такие, как Александров, готовые сменить своих учителей и наставников. На том, что в те годы паренек из маленького сибирского городка Усть-Кута (это в Иркутской области) мог поступить в престижный столичный ВУЗ (как-то умудрялись обходиться без ЕГЭ!). На том, что руководители производства были плоть от плоти заводской среды; путь в кресло генерального директора начинался с должности сменного мастера, а то и от станка.
Юрий Константинович ушел из жизни 22 февраля 2021 года, на 87 году жизни. Последний из «команды победителей», выигравшей конкурс на самозарядную снайперскую винтовку; команды Евгения Федоровича Драгунова. «Да, уходит наше поколенье… Рудиментом в нынешних мирах, словно полужёсткие крепленья или радиолы во дворах» – так сказал об этом, последнем предвоенном поколении Юрий Визбор, ровесник и тёзка Александрова. Высокий профессионализм, нацеленность на конечный результат, а не на красиво оформленную презентацию – это тоже становится «рудиментом в нынешних мирах».
****************
ps Уважаемые, прошу оценить по достоинству материалы этого канала, в зависимости от широты ваших душ и толщины кошельков:
Спасибо!