Продолжаю размышлять над статьей Ксении Ермишиной. Читаем приводимые ею слова патриарха российского евразийства князя Николая Трубецкого: «До XVII века Россия развивалась органично, согласно его культурологической схеме, предполагающей гармонию и взаимообмен информацией, энергией, языком, традицией и т.д. между “верхами” и “низами” общества. Россия была наследницей и самой талантливой ученицей Византии, от которой восприняла христианство.
Второе наследство Руси – школа татарской государственности, опыт пребывания в лоне Евразии под единым управлением. Это был бесценный опыт организации огромных пространств, налоговой системы, транспортного сообщения, необходимости находить компромисс и вступать в диалог с восточными народами. Китай и Россия тогда были единым государством, объединившим огромную территорию от края Восточной Европы до Японского моря».
Насчет византийского наследия. Разумеется, отрицать его, в особенности духовную роль, бессмысленно. Хотя и касательно данного вопроса в научном сообществе долгое время шла полемика. Ибо часть исследователей, в частности Антон Владимирович Карташев и Михаил Дмитриевич Приселков полагали, что Русь приняла христианство из Болгарии. Однако в настоящее время большинство профессиональных историков склоняется, все-таки, что из Византии. Но.
Но учитывая скандинавское происхождение русской военной элиты, не стоит преуменьшать и западное наследие. Речь именно о мировоззрении князей и дружин, заложивших основу Древнерусской государственности. Ибо для викингов, равно как и для германцев в целом, война представлялась естественным состоянием, каковым она и являлась для Хререка, Хельги, Ингвара и Свендослава, да и для Владимира – тоже.
Во многом миросозерцание военной корпорации на Руси строилось на представлениях, описанных в великолепной – настоятельно рекомендую к прочтению! – монографии Франко Кардини «Истоки средневекового рыцарства».
О месте же Крещения Владимира до сих пор в научном сообществе ведутся дискуссии. Но не это важно – важно другое: полагаю, можно утверждать, что он, подобно германцам – тем же франкам, – видел во Христе не в последнюю очередь Бога, дарующего военную победу, а не преобразующего внутреннего человека, хотя в написанной спустя столетие после смерти кагана – таков титул Владимира в «Слове о законе и благодати» митрополита Иллариона – Повести временных лет утверждается обратное.
Но ПВЛ – не столько исторический источник, сколько источник, отражающий представления образованного книжника XII столетия об идеальном правителе представляющий собой во многом пересказ библейских сюжетов с заменой действующих лиц и мест на русские.
Думаю, не сильно ошибусь, если предположу, что каган русов комфортнее бы себя чувствовал в компании, скажем, франкского короля-христианина Хлодвига, нежели интеллектуала Константина Багрянородного, утонченного сибарита Иоанна Цимисхия или склонного к богословским рассуждениям Юстиниана.
Я понимаю, что в каком-то смысле упрощаю картину, но то же самое делает и Трубецкой в своем утверждении о византийском наследии Руси. Вообще тема мировоззрения элит, начиная от Хререка и заканчивая, скажем, бароном Врангелем, думаю, еще ждет своего исследователя.
Что касается «татарского» в самом широком смысле влияния на власть, об этом – в следующий раз. Да, и конечно поговорим о «верхах» и «низах» – не преувеличивает ли Трубецкой их единство в допетровские времена?
Если Вам понравилась статья — подписывайтесь на мой канал .
Игорь Ходаков