ГЛАВА 10
Прямо мне на голову прилетел ком снега. Я очнулась и затрясла головой. Скинула тяжелый пласт снега с плеч. Задумалась и не заметила, что местность опять изменилась – теперь мы ехали среди огромных разлапистых елей. Их зеленые мохнатые верхушки терялись в мареве низко плывущих снежных облаков. Ветра почти нет, а зимнее небо так низко, что кажется, стоит поднять руку и достанешь серое облако над головой. Туман кругом – пришла оттепель.
Снег огромными белыми шапками укрывал красивые ели от макушек и до нижних веток. Мой конек неожиданно свернул с тропы и направился прямиком в сторону огромной ели, наклонил голову и прошел под низко растущей веткой. Я попробовала нагнуть свою голову, капюшон куртки поехал, и голова все равно встретилась с колючей преградой – шапка снега с мохнатой ветки съехала мне за шиворот. Это хорошо взбодрило и помогло окончательно вернуться из грез прошлого. Еще раз посмотрела на небо. Понять, который сейчас час не смогла. Ни солнца, не прочих ориентиров. Пригляделась к очередной елке, едем на восток. Вот и вся информация.
Этот лес был заметно чище. Нигде не встречалось завалов, да и старых, погибших, деревьев не было видно. Высокие, красивые, величественные ели. Темная зелень пробивается сквозь белизну снега. В сгущающихся сумерках я разглядела, что мы движемся на подъем.
Сколько же я так уже еду? Не помню, так как я пребывала не здесь, а там, в своих воспоминаниях. И еще, я не могла вспомнить эту дорогу. Местность сильно изменилась. Я оглядывалась по сторонам, силясь рассмотреть хоть что-то. Эх! Эти мои воспоминания! Лучше не теребить память, а постараться больше думать о сегодняшнем моменте. Я же погрузилась на время пути в прошлое с головой. Не скажу, что мне это доставляло какое-то неудобство, беспокойство или переживания. Скорее наоборот, я вспоминала свою жизнь с некоторой тоской по безвозвратно ушедшему.
Я хмыкнула себе под нос. Сама себя не узнаю! Я что, скучаю по нелюдям? Вокруг меня – люди, близкие мне по крови. Может быть дело в том, что эти представители человеческого рода еще несколько дней назад представлялись мне совсем другими?
***
Между тем как-то незаметно стемнело. Люди тихо переговаривались друг с другом. Место остановки было еще не определено. Пока едем вперед.
Небо так и не показало свой цвет, а вот между елями, что росли на приличном расстоянии друг от друга, стали попадаться большие валуны темного камня, в некоторых местах встречались целые каменные глыбы. Увидеть, что же чуть дальше по ходу нашего движения или хотя бы, что же по сторонам, – никак не удавалось. Туман все сгущался и сгущался. Во влажном мареве все сливалось в один серый цвет.
Неожиданно прямо из сумрака выплыла гора камня, а чуть правее нее – еще одна. Первые всадники один за другим стали проезжать в узкое ущелье, образованное этими горами. Когда я проехала между ними, то подняла голову – вершин не было видно. Или очень высокие, или же это небо опустилось так низко. Сумрак в узком ущелье только усилился. Ели росли у самых гор, их ветки тянулись к середине узкого прохода, по центру которого ехали мы в сгущающейся темноте.
Так мы поехали далее – один за другим, голова коня – в хвост впереди идущей лошади. Наш отряд растянулся, я ехала ближе к голове отряда. Вокруг нас уже невысокие каменистые горы. Лес заметно поредел, все те же величественные ели, растущие на некотором расстоянии друг от друга. Сколько же мы проехали? Сколько можно пройти за один дневной переход?
Движение вперед застопорилось. Сзади раздались резкие команды посторониться, кто-то пытался проехать в голову отряда. Всадник доскакал до меня, и я направила коня с тропы в снежную целину. Лошадь сделала несмелый шаг и провалилась по грудь в рыхлый снег.
– Не в ту сторону! Здесь обрыв! Спрыгивай с лошади! – прорычал командир. Это его лошади я хотела уступить дорогу.
Два раза повторять мне не нужно. Я быстро спрыгнула в снег и утопла по грудь, став рядом с моим конем. Голова как раз на уровне холки. Арленд, не останавливаясь, пронесся мимо, загнав в снег и всех остальных. Что дальше, я не увидела. Какое-то копошение впереди.
Ко мне приблизилась чья-то лошадь.
– Тяни руку, мелкая.
Это Олес наклонился вправо и протянул мне руку. Я вцепилась в перчатку, и воин выдернул меня из снега. Поднял в седло и усадил впереди себя.
– А ты сильная, подтянулась! Продолжаешь меня удивлять!
Я промолчала. Повод моего коня был у меня в руках. Олес тронул лошадь вперед, и я вытащила своего коня из ямы.
Обернулась:
– Все, спасибо за помощь. Дальше я сама поед…
Олес притянул меня к груди, и окончание фразы договорить мне не удалось.
– Сиди тихо. Впереди что-то случилось.
Олес пошевелился и вложил мне в руку нож.
– Твоя задача не умереть. Ясно?
Я с задержкой в секунду утвердительно мотнула головой. Осторожно попыталась высвободить голову из лапы воина, но не вышло, мне только сильнее натянули капюшон куртки на глаза.
Хорошо, что я была развернута лицом к груди воина. Вдруг – яркая вспышка. Я сразу ослепла. Покачнулась. Повод, который я держала в руках, натянулся, и мой конек постарался выдернуть меня из седла. Олес не дал. Кругом творилось что-то невообразимое. Я ничего не видела. Чувствовала, как мечутся кони и вскрикивают люди. Еще одна ярчайшая вспышка. Я на миг увидела, как днем, окружающие нас ели. И все – открытые глаза обожгло жаром.
Прямо мне в ухо зарычал Олес и в следующую секунду с силой толкнул меня в снег. Я влетела лицом в сугроб и ушла в него вглубь с руками. Сверху мне на спину прыгнул мой конь.
Я отпустила повод. Давно надо было! Теперь, лежа в снегу, я пыталась прикинуться трупом. Даже желания выглянуть и осмотреться не возникало. Кругом раздавались крики и стоны, звон клинков и какой-то непонятный лязг. А еще свист и следом жуткий… Скрип?