Часть I. Происхождение и начало деятельности.
Уважаемый автор «Истории России с древнейших времен», будучи не знаком с современными теориями, выводящими происхождение казаков как особого этноса прямо из глубины веков, и хронологически находясь от своих героев на расстоянии всего двух веков, однозначно заявляет: «…казак – человек бездомный, изгнанный из общества, человек, которому тесно, тяжело в обществе при известных условиях, и так как самые тяжелые отношения в обществе были отношения рабские, то понятно, что большинство казаков составлялось из людей, бегством в степи отыскивавших себе свободы: отсюда казак и беглый холоп или крестьянин были синонимы».
Вы можете возразить автору, что великое видится на расстоянии. Автор по естественным причинам не имеет возможности возразить, я же предлагаю основываться в своих мнениях и выводах просто на известных источниках и свидетельствах современников, ни один их которых не дает нам ни малейшего права предполагать каких-либо чудес в вопросе происхождения казачества.
Для государства в казачестве, помимо несомненного вреда в виде убыли рабочих рук и постоянного беспокойства на границе, а иногда и внутри нее, была и некоторая польза: через казачество государство освобождалось от предприимчивых людей (субпассионариев, по терминологии Гумилева), которые, если б оставались в его пределах, были бы виновниками всяческих брожений и возмущений, да, пожалуй, и уголовщины.
Казак бежал в степь вовсе не для того, чтобы трудиться: он бежал для того, чтобы быть вольным казаком, а не мужиком-тружеником; «казак-молодец вовсе не хотел работать или хотел работать как можно меньше, хотел жить на чужой счет, на счет чужого труда».
Справедливости ради надо сказать, что в XV-XVI веках, когда зарождалось казачество, и условий для мирного труда в диком поле не было. Чернозем, конечно, был хорош, но другие условия отсутствовали.
Казаковали беглые холопы одинаково по всему пространству огромной степи, ограниченной с севера древним лесом, покрывавшим Восточно-Европейскую равнину с незапамятных времен, а с юга – Черным или Русским морем. Кормовой базой для них и одновременно постоянным кадровым резервом служили два государства: Московское и Польское. Эти государства по-разному решали проблему казачества, которое, помимо прямого грабежа своих доноров, еще и вовлекало оба государства не только в привычные конфликты между собой, но и в опасную и крайне нежелательную вражду с Турцией, которая была в то время «Дамокловым мечом» Европы. Соответственно, по-разному сложилась судьба «восточных» казаков, которые грабили Московскую Русь, и казаков «западных», которые «добывали зипуна» в Речи Посполитой.
«Восточные казаки показали ясно характер своих отношений к Московскому государству в Смутное время, в начале XVII века: под знаменами самозванцев они внесли страшное опустошение в государственную область; государство благодаря усилиям земских людей очистилось от казаков, которые после не находили никогда такого благоприятного времени для успешной борьбы с государством; восстания их, иногда довольно сильные и опасные, особенно по сочувствию низшего земледельческого народонаселения, оканчивались, однако, всегда торжеством государства, которое наконец достигло того, что вполне подчинило казаков своим требованиям».
Не так было на западе, в Польском государстве, которое не было столь монолитным как Московское, и, кроме того, имело в плоти своей глубокую незаживающую рану, которую сама же и расчесывала: «то была религиозная борьба вследствие унии, постоянное гонение, которому подвергалось русское народонаселение, верное отцовской религии, со стороны католицизма, гонение, отягчавшее уже и без того тяжкое состояние крестьянства».
«Отсюда казачество, принадлежа по вере и происхождению к русскому народу, при восстаниях своих против польского правительства за свои интересы, имело возможность поднимать священное, народное и религиозное знамя (вспомним речь Тараса Бульбы перед решающей битвой с ляхами), возбуждало сочувствие к своему делу в единоверном государстве Московском, вследствие чего произошло и соединение Малой России с Великой».