1945 год стал поворотным в отношении со стороны Иосифа Виссарионовича Сталина к Лаврентию Павловичу Берии. Многие историки полагают, что именно в 1945 году Сталин начал «присматриваться» к одному из ближайших своих соратников и даже думал о его устранении. В этой статье мы хотим рассказать о том, почему в 1945 году Иосиф Виссарионович Сталин начал с осторожностью относиться к Лаврентию Павловичу Берии.
Берия стал одним из самых влиятельных людей, после Иосифа Виссарионовича Сталина
В 1945 году, Лаврентий Павлович Берия окончательно укрепился в своих позициях. Наряду с Андреем Ждановым, Берия был одним из наиболее влиятельных людей в СССР, после самого Сталина. Берия возглавлял НКВД, но на ряде определяющих постов, Лаврентий Павлович имел «своих людей»:
· Всеволод Меркулов – на момент 1945 года возглавлял госбезопасность
· Владимир Деканозов – на момент 1945 года заместитель наркома и министра иностранных дел СССР
· Лев Влодзимирский – возглавлял следственную часть МГБ по особо важным делам
· Павел Мешик – командирован создавать польскую госбезопасность
Кроме того, Лаврентий Павлович сумел «подмять» по себя всю грузинскую СССР. Практически все высокопоставленные посты, а также все силовики напрямую подчинялись именно Берии, что естественно вызывало раздражения у Иосифа Виссарионовича Сталина.
Сталин приказал «демонтировать» созданную Берией «империю»
Подобное развитие событий не нравилось Сталину. А потому с конца 1945 года, «империя» Берии начала разрушаться. Причем приказ «демонтировать» созданную Берией «империю» приказал лично Сталин.
Все началось с Лаврентия Павловича, которого «убрали» из руководства внутренними делами страны. Позже, все его соратники также были «убраны». Дольше всех продержался только Деканозов, который изначально был сильно понижен, а после и вовсе отправлен в запас. Остальных ближайших соратников Лаврентия Павловича, «списали» сразу же.
Лаврентий Павлович сумел отвести своих соратников от «репрессий», отправив их в «Главное управление имуществом СССР за границей». Но, самого Берию репрессии не могли коснуться. На тот момент, на кону стоял «атомный проект», который был гораздо важнее, нежели придворные интриги.