79
Вета продолжала работать в лазарете, но каждый день теперь был для неё испытанием. Она удивлялась, как раньше не замечала всего ужаса и убогости обстановки и бесцельно прожигаемой жизни. Именно такой казалась ей её собственная жизнь: пустой и ненужной.
Помощь, оказываемая беднякам и редким спасшимся из лап инквизиции женщинам, была с её точки зрения бесполезной. Спасённые люди чаще всего оставались калеками. И многократно возвращались к ним, пока не уходили навечно.
Вету раздирали противоречивые чувства, с одной стороны ей было жаль их, с другой, она видела, что никто из них даже не пытался изменить свою жизнь. Хотя среди пациентов лазарета встречались молодые, сильные мужчины, которые могли пойти в те же солдаты и получать жалование, а не прозябать на улице.
Но осуждать их она не бралась. Ведь сама тоже ничего не меняла в своей жизни, хотя она ей не нравилась
Иногда ей встречались женщины, выбравшиеся из застенок монастырей, в их глазах застывал такой страх, что Вета избегала смотреть им в глаза. Одна из девушек, чей разговор она случайно подслушала некоторое время назад, попалась ей на паперти, когда Вета шла на рынок за продуктами для лечебницы.
Она остановилась и хотела подойти, предложить помощь. Например, работу в лазарете, рук там всегда не хватало, но девочка, узнав её, убежала. Вета пошла дальше с тяжёлым сердцем, ей казалось, что всё, что она делает, напрасно.
Единственное, что придавало силы, это редкие визиты солдата, который спас её осенью в таверне, а потом она помогла ему. Вард приходил ещё несколько раз, чтобы перевязать руку.
К нему тогда подошла одна из сотрудниц лечебницы, но мужчина попросил позвать именно Вету. Слегка усмехнувшись, женщина выполнила его просьбу. А после этого начала внимательно присматриваться к Вете. И даже шепнула, что если та вздумает родить ребёнка, то его придётся отдать в приют.
- Лекарь никогда не разрешит держать младенца рядом с прокаженными, которые у нас бывают, - сказала она.
Девушка испуганно посмотрела на неё. Она не собиралась рожать здесь ребёнка и даже не имела отношений с Вардом, но предостережение коллеги насторожило её. И ещё раз уверило в том, что никому, кроме себя самой, она и её возможные дети не нужны.
Весь день Вета пыталась отвлечься от грустных мыслей, думая о том, что Вард скорее всего больше не придёт - его рука почти зажила и солдат больше не нуждался в лечении.
Но ближе к вечеру она увидела его высокую фигуру в холле лечебницы. Он озирался по сторонам, пытаясь среди наплыва бедняков, которые пришли за помощью, найти Вету.
Спустившись к нему, девушка провела мужчину в смотровую, под неодобрительные возгласы других больных о том, что они уже давно ждут. Солдат грозно посмотрел на них и нищие притихли.
Наклонившись над рукой Варда, она с небольшим сожалением заметила, что рана полностью зажила. Аккуратно прикоснувшись ко шву, она провела по коже мужчины пальцами, будто пытаясь разгладить повреждения. И заметила, что по руке солдата пробежала дрожь.
Вета подняла глаза и столкнулась с устремлённым на неё взглядом темно серых глаз. Лицо Варда было так близко, что она чувствовала его прерывистое дыхание. Инстинктивно отпрянув назад, девушка отвела глаза.
- Твоя рана зажила, - сказала она, - больше перевязок не понадобится.
Это звучало как «можешь больше не приходить», хотя именно его визитов девушка ждала больше всего и не бросала работу в лазарете ради того, что не пропустить встречу с солдатом.
Повисло молчание. Мужчина одёрнул рукав. Поправил свою форму и уже собирался уходить, когда обернулся к Вете.
- В наш город приехала труппа актёров, они поставили большой шатёр на центральной площади, хочешь сходить на представление? - предложил он.
- А разве в пост разрешены развлечения? Церковь осуждает праздность и смех во время воздержания, - удивилась Вета, помнившая ещё с проповедей в своей деревне о том, что актёры, это павшие люди, несущие грех и разврат, бесцельно прожигающие свою жизнь...
- Эта труппа показывает библейские картины, - ответил Вард, - поэтому им не только разрешили дать представление, но и разместиться на центральной площади.
- Хорошо, пойдём, - улыбнулась Вета.
- Я зайду за тобой завтра вечером, - сказал мужчина, - ты во сколько освобождаешься?
- Я здесь круглосуточно, но могу уйти в семь, - проговорила девушка.
Мужчина кивнул и вышел, а она осталась в помещении, глупо улыбаясь и радостно сжимая кулачки, как маленький ребёнок.
Переведя взгляд на своё платье, она поняла, что её единственный наряд совершенно не подходит для посещения представления. Она с грустью вспомнила, какие платья ей шила мама, когда отец привозил им отрезы тканей с ярмарки. Какие оборки пришивала она по краям, как вышивала рукава и воротнички долгими ночами, пока все спали.
Но всё это было давно утеряно. Покидая родительский дом Вета взяла с собой два сменных платья, но они остались на постоялом дворе Берты, откуда девушка убегала, не успев собраться. И хотя деньги у неё были, на каждой своей работе она получала жалование, но тратить его на одежду, пока та ещё не проносилась до дыр, считала лишним.
И в таверне, и в лазарете сверху своего платья она надевала рабочую форму - и никто не видел её затёртого платья.
- Я не могу пойти в нём на встречу с Вардом, - подумала Вета, - где же взять новое?
В городе были портные, которые шили одежду для богатых жителей города их услуги были девушке не по карману. Вспомнив, что недалеко от лазарета есть лавка с тканями, она решила попросить у лекаря выходной и сшить себе платье.
За несколько месяцев работы, она ни разу не отдыхала, потому что идти ей было некуда. А брать выходной и весь день сидеть в лазарете, было глупо.
Она подошла к старенькому доктору и спросила, можно ли ей отдохнуть один день. Он с удивлением посмотрел на неё, за прошедшие месяцы врач несколько раз предлагал Вете свободный день, но она отказывалась.
А сегодня выпорхнула за двери лечебница, а вернулась через час, неся в руках какой-то свёрток. После этого закрылась в своей каморке и не выходила до вечера. Персонал перешёптывался, но девушку не тревожил. Из-за двери потом раздавалось бурчание и топанье ногами. Шить Вета умела, а вот кроить не очень. Этим обычно занималась Имма.
Девушке оставалось только сшить раскроенные материю полотнища ткани. А сейчас всё пришлось делать самой. К вечеру следующего дня наряд всё-таки был готов. Для этого Вете пришлось взять ещё один выходной, но платье она дошила и с нетерпением ждала прихода Варда.