Каждое утро, выходя из дома, Полина потягивалась, заламывая за голову свои красивые руки с острыми локтями. Потом брала ведра и - за водой к реке. На мостике скидывала тапочки и полоскала ноги в прохладной воде, наслаждаясь свежестью летнего утра. Иногда забредала в речку, зажав подол платья между колен.
Совершив своеобразное омовение, брала ведра – и домой: до работы надо успеть управить хозяйство, Сашка в школу собрать. Стремглав носилась по двору, демонстрируя свою расторопность. До смотреть-то, больно, некому. Если кто-нибудь увидит ее растрепанные на ветру волосы. Вдвоем с сынишкой уже много лет. Это на работе нет прохода от мужских шуточек. Косились на нее они постоянно, цепляя всякими словами.
Что красива была Полина, то красива. Во всей ее фигуре, походке мужики находили всякие соблазны, а потом переглядывались, перешептывались между собой.
Выросла молодая женщина здесь же, в родной деревеньке с говорящим названием Иволга. Росла как все: длинноногая, худощавая, особо и смотреть не на что было. Ходила постоянно в шлепках да в резиновых калошах. После школы учиться дальше не пошла, осталась дома – матери надо помогать. Тяжело ей было, ноги болели, а в деревне без хозяйства жить туговато. Не оставлять же ее одну. Да и выучить дочку у матери не было средств. Хотя надои на ферме были высокие, а все равно платили копейки. Так и жили вдвоем, пока на уборку урожая не приехали командировочные шоферы. Поселились они у бабки Груши, дом большой, а она одна, да и председатель пообещал ей доплачивать за постой приезжих.
Одному пареньку уж очень понравилась девушка. Стал к ним захаживать, проводить с Полиной все вечера. Мать ей постоянно твердила о девичьей чести. Ей казалось, что дочка усвоила, что мужчины, если речь не идет о браке, только испортят ей репутацию и обязательно предадут. И приводила свой пример, когда 20 лет назад ее обманул заезжий москвич. Побаловался с ней все лето, а осенью укатил. Вот так и живет Валентина, потеряв веру в мужчин. Не хочет она такой участи своей дочери, поэтому предостерегает ее постоянно.
Уборка закончилась, паренек уехал. Правда, раза два наведывался в их деревеньку. И с тех пор Полина его не видела.
И только стала замечать Валентина, что дочка начала округляться. Сначала даже обрадовалась, что Полинка превращается в настоящую красавицу. Но опасения ее оправдались: дочь беременна. Девчонка ходила как потерянная. А после женского дня, в марте, родила сынишку. Назвала в честь отца, очень к сердцу был ей тот паренек. Долго сохла по нему, все надеялась, что приедет, ведь клялся, что любит.
Время идет. Сашок подрастает. Бабы всегда провожали ее молчаливым взглядом, жалели:
- Найдет себе… Молодая.
Да где в деревне найдешь? Знают все ее историю, поэтому парни старались обходить ее стороной, а молодые мужики – им бы только позабавиться. Часто слышит: «Пусти на полчасика». Как надоел ей этот тайный намек. Ни по улице пройти, ни к подругам сходить… Устала женщина и стала прятать свою точеную фигуру под бесформенными платьями, халатами.
Как-то возвращался ее сынок из школы, остановился около магазина: мамка велела хлеба купить. Стоит, считает мелочь: не останется ли на мороженое. Около него останавливается машина. Видит: дяденька идет прямо к нему. Остановился и стал пристально разглядывать. Он в детстве, точь-в-точь.
- А маму твою не Полина зовут? – поинтересовался незнакомец.
- Полина. А вам зачем? – чуть испугавшись, ответил мальчик.
Мужчина протягивает руку: «Саша». Ребенок от удивления заулыбался: «Меня тоже – Саша»
- Тезки значит. Ну что, поехали к мамке?
- Нет, мне мама не разрешает с незнакомыми ездить. Я еще хлеб не купил, - отнекивался мальчик.
- Садись, я тебя не обижу, как раз еду к вам, - настаивал незнакомец.
Наш незнакомец, действительно, направлялся к Полине. Пока Сашок бегал в магазин, у него вся жизнь пронеслась перед глазами. Нравилась ему девушка, но дома его ждала еще одна. Вот и женился почти сразу после командировки. Мать настояла, чтобы он не болтался, а остепенился. Жили недолго, вроде лет пять нормально, а потом все началось. И это ей не так, и это не эдак. Придиралась к каждому слову, детей не хотела. Видите ли, она еще молодая, чтоб с пеленками возиться и ночей не спать. Как-то само собой и дело двигалось к разводу. Затем пытались еще начать все заново, но ничего из этого не вышло. Все чаще стал вспоминать о Полине, но ничего не знал о ней. Может, уже замужем, а он заявится…
Мальчонка показался из дверей и с неохотой приближался к машине. Все- таки забрался на переднее сиденье, чтобы показывать дяденьке дорогу к дому, но тот сказал, что он ее прекрасно помнит.
Все тот же дом, правда забор новый, дощатый. Ива под окном, где часто сиживал он с девушкой, стала невероятно высокой, раскидистой.
Остановился в нерешительности: ему предстоит встреча с человеком, которого он предал. Не знал, с чего начинать свою речь, но тут его размышления прервались словами женщины:
- Сынок, да ты не один. – И застыла на месте, увидев знакомое лицо. Часто ночами ей грезились их встреча, но только не такая. Она стояла и не чувствовала онемевших ног, через силу выдавила:
- Что стоишь, проходи в дом. Нам есть, о чем поговорить.
Мужчины поднялись по высокому крылечку и скрылись в сенях. Все эти годы она думала только об этом человеке. В одиноких невысказанных мечтах примеряла его к своей жизни. И вот он приехал – она испугалась. Ждала, ждала этого часа, а самой жутко стало.
Неспешно пошла в дом, ноги еще ее не совсем слушались. Отец с сыном возились около магнитолы. Что-то последнее время она барахлить стала. Накрыла на стол, отобедали, Сашок пошел уроки делать, а Полина с мужчиной вышли на крыльцо.
- Я вижу: Санька – мой сын. Как две капли похож на меня в детстве. Спасибо за сына, - и нежно, как раньше, поцеловал ее в щеку.
- Ты совсем или как? – прошептала женщина.
- Если простишь, насовсем. У сына должен быть отец. А работу я везде найду, кроме шофера я еще и сварщик. Полиночка, милая, прости, - хотел поцеловать ее в губы.
- Сашок увидит, нельзя. – и отвернулась. Счастье или нет, но чувствовала, что не зря все эти годы ждала своего любимого. Долго сидели и не могли наговориться, пока не замычала корова в сарае. Тут только Полина вроде как очнулась, вскочила и за подойником.
- Я с тобой, - заторопился мужчина.
- Глупый ты мой, я скоро. Иди к сыну. Ему нужен папка.