«Made in…» - это повесть, написанная советским писателем военных и шпионских бестселлеров в 1962 году Николаем Томаном, которая стала началом нового революционного жанра – шпионской фантастики, на котором впоследствии многие наши фантасты и детективщики сделали себе громкие имена и заработали приличные денежки.
В 1950-е годы, когда на радостях были сняты очень многие цензурные запреты на разгул авторской фантазии в литературе, расцвела и советская фантастика. Такой пышности, как за 10 лет до середины 60-х, этот жанр в СССР не знал никогда, даже в 70-е, когда Стругацкие начали культивировать новые идеи, ранее до этого никогда в советской фантастике не фигурировавшие, а отец и сын Абрамовы принялись бурно оттачивать мега-открытия Станислава Лема.
И вот во всей этой среде в конце 50-х появился новый фантаст, который, впрочем, фантастом никогда не позиционировался. До этого он писал повести на военные и шпионские темы, и именно благодаря этим произведениям он стал известен в литературной и читательской среде. Звали этого новичка-фантаста Николай Владимирович Томан (1911-1974 гг.), и сегодня он знаменит тем, что первый в советской литературе скрестил фантастику и шпионский детектив.
Ну, в военных и шпионских темах Николай Томан был не новичок – он до этого успел поучаствовать в трех войнах – советско-польской 1939 года, финской 1939-40 гг. и Великой Отечественной с самого ее начала и до самого конца. Первую половину войны он был сапером, а после 1943-го стал начальником инженерной разведки одной из армий, так что и войны будущий фантаст хорошо понюхал, и шпиономании.
А с фантастикой его связывали 30-е годы, когда он написал несколько повестей и рассказов в этом жанре, правда, эти опыты шли в ключе тогдашней линии партии и народа. И потому в основном Томану пришлось идти не по пути Жюля Верна и Герберта Уэллса, а со всем необходимым пафосом и верой в светлое коммунистическое будущее описывать фантастические свершения советского народа на ниве ударного труда. Правда, была у него одна более-менее занимательная повестушка, но сам Томан о ней не хотел вспоминать до конца дней своих, считая этот свой первый фантастический опыт сплошным позором. О нем будет чуть ниже.
Тем временем жизнь шла дальше, после войны уже зрелый писатель Томан переключился на более интересные жанры, где приключенческая составляющая не ограничивалась никакой линией партии. Это были военные приключения и похождения советских разведчиков, а потом и контрразведчиков, действовавших против многочисленных американских шпионов. И за 10 лет он написал целый ряд прекрасных повестей на военную и шпионскую тематики, которые даже у зарубежных издателей вызывали интерес, а наши переиздавали их при каждом удобном случае, сделав, таким образом, Николая Томана одним из корифеев этого ответвления приключенческого жанра.
Где-то к концу 60-х Томан в поисках путей расширения своих кругозоров решил снова заняться фантастикой, но кроме подзаголовков «научно-фантастическая повесть» ни одно его новое произведение на этой ниве по-настоящему фантастическим не было. Опять крах – Николай Томан просто не умел писать фантастику, придумывая новые идеи, а воровать идеи чужие ему просто не позволяла человеческая гордость. Повести «Катастрофы не будет, если...», «Пленники «Большого Джо», «Девушка с планеты Эффа», «Говорит Космос!..» - это все было не то, это была вовсе не фантастика, а всякие антиимпериалистические памфлеты и производственно-бытовые романы с фантастическими допущениями. Николай Томан, несмотря на популярность даже этой своей недофантастики и огромные ее тиражи, чувствовал, что не может вырваться из капкана штампов без репутационных потерь.
И тут его озарило. Ведь можно же не пытаться влезть в чужую шкуру, а просто совсем немного модернизировать тот жанр, в котором он уже преуспел, и не лезть в фантастику напролом, а только лишь воспользоваться ее возможностями. У него уже был довоенный опыт – повесть «Мимикрин доктора Ильичева», опубликованная в 1939 году в первых двух номерах журнала «Вокруг света». Там советский диверсант намазался изобретенной советским же ученым краской (мимикрином), делающей человека невидимым, и отправился в Германию, чтобы уничтожить гитлеровские атомные пушки, нацеленные на СССР.
Правда, та повесть оказалась сущей нелепицей по самым разным направлениям, и непонятно, как ее вообще опубликовали в таком уважаемом всесоюзном научно-популярном журнале. Но уже зрелый Николай Томан прекрасно знал, как эту историю вывернуть так, чтобы она стала настоящим шедевром. Правда, он не стал придумывать никакого мимикрина, а занялся научно-технической проработкой, в пределах своей компетенции, конечно же. Он снабдил американских шпионов неким мини-роботом, который, обладая электронной начинкой на кибернетическом уровне, мог очень многое, и написал замечательную повесть «Made in…», которая и сегодня является несомненным шедевром и шпионского, и фантастического жанра одновременно.
Повесть по-своему гениальна и сегодня, хотя сюжет простой, как палка. Советские контрразведчики перехватили снимки одного очень секретного советского ракетодрома, на который даже теоретически не мог проникнуть ни один шпион. Но стало ясно, что шпион все же на этом полигоне орудует, потому что эти фотографии были сделаны как раз изнутри хорошо охраняемой зоны. Начинаются поиски этого шпиона, долгие и упорные, изобилующие самыми настоящими детективными линиями, однако в итоге все оказывается более простым, но одновременно и более серьезным.
Американцы (а кто же еще?), понимая, что заслать на такой важный советский военный объект человека невозможно, заслали на него кибернетического шпиона, который очень удачно маскируется под камни. А когда его никто не видит, этот робот просто фотографирует все, что надо, записывает звуки, производит анализы почвы и атмосферы, и всю полученную информацию отсылает куда надо с помощью закодированных радиосигналов.
Вот, в принципе, и всё. Естественно, наши все же обнаруживают этого негодяя и обезвреживают его, но между первым абзацем этой повести и последним разворачивается столько захватывающих событий, которыми можно было бы наполнить большой роман-эпопею.
Но Николай Томан мастерски втиснул весь сюжет в рамки повести, наверное, у него просто не было времени растягивать такую интересную идею на целый роман. Не будем забывать, что это был очень плодовитый автор, всего за 20 с небольшим лет он написал более трех десятков увлекательных повестей, к которым и сегодня не придраться по качеству, и примерно столько же рассказов. И это все постоянно издавалось большими, не менее чем 100-тысячными тиражами, да еще и иностранных публикаций было несть числа.
Но наряду с этим Николай Томан не был бульварным писателем, все его произведения, даже ранние, даже те, что он написал до войны, порождают интерес не только у детей и подростков, но и у взрослых, и всеми его повестями до сих пор зачитываются не только домохозяйки, но и маститые ученые.
Однако в свете описания только одного произведения А. В. Томана следует сказать, что «Made in…» - это произведение для нашей литературы революционное. Именно он первым открыл такой аспект «шпионской» темы, как необычный кибернетический диверсант. Не знаю, может быть, американцы уже тогда подобных роботов закидывали в нашу секретную глубинку, а может и наши шпионы такими устройствами тоже баловались. Но мы об этом наверняка не знаем даже сегодня, поэтому и приходится воспринимать это первое произведение подобного жанра как фантастику.
В заключение хочу сказать, что в СССР повесть «Made in…» была издана 7 раз, но не в виде отдельной книги, а в авторских сборниках, причем тиражи были впечатляющими. Кроме того, в 1963 и 1964 годах произведение было издано в ГДР и Румынии. Возможно, зарубежных изданий было и больше, и скорее да, чем нет, потому что западные издатели в те годы очень пристально следили за новинками советской литературы развлекательного свойства. А Томан был тогда одним из самых интересных наших авторов приключенческого направления.
Но и без этого Николай Владимирович Томан прожил хорошую жизнь, радуя своих читателей качественной литературой. Кстати, в одной из следующих своих публикаций я хочу поделиться со своими читателями информацией по самой первой повести Томана, о которой я упоминал выше - это «Мимикрин доктора Ильичева», произведение, которое он умудрился втиснуть в журнал «Вокруг света» в 1939 году, будучи в литературном мире еще вообще никем. Повесть изобилует столькими ляпами и нелепостями, что это просто удивительно даже для начинающего писателя.
Тем не менее, это по-своему выдающееся произведение, да и оформлено оно просто шикарно даже для наших времен. Так что можно сказать, что Николай Владимирович Томан в свои неполные 28 лет нашел, чем удивить читательскую публику, даже сам этого не ожидая. А мы сегодня можем удивиться еще больше, причем гораздо.
МОЖЕТ БЫТЬ, ВАМ ПОНРАВЯТСЯ И ЭТИ ПУБЛИКАЦИИ:
«Глиняный бог» Анатолия Днепрова – наилучший образчик советской приключенческой фантастики 60-х
Хорошо подзабытые фантастические романы и повести советских авторов 1920-х годов
