«В концлагере близ города Опо́ле голодные военнопленные питались травой – за это их убивали. (Со слов гида)
В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО
И ЭТО СЛОВО БЫЛО ЛЮБОВЬ
А В КОНЦЕ БЫЛА ЦИФРА
И ЭТА ЦИФРА БЫЛА КЛЕЙМО
А МЕЖДУ РОСЛА ТРАВА
И ДВА НЕСМЫШЛЕНЫХ ТЕЛА
СОПРИКАСАЯСЬ НЕЧАЯННО
НЕ ТОРОПИЛИСЬ В ВЕЧНОСТЬ
И СЛОВО БЫЛО У БОГА
А ЦИФРА НА ЧЕЛОВЕКЕ
ТЕЛЕФОННЫМ НОМЕРОМ АДА
ГОРЕЛО КЛЕЙМО НА ТЕЛЕ
Пускай исчезнут все слова и цифры
молю лишь об одном чтоб ты была жива!
На Одере,
верней, на О́дре,
точней, на смертном на одре
лежит концлагерь,
сытой мордой
припав к воде:
концлагерь жаждет!
А может быть,
концлагерь на́с ждёт,
весь скрюченный как ишиасом,
лежит и ждёт
и жаждет
на́с он?..
Пусть жаждут все концлагери на свете
молю лишь об одном чтоб ты была жива!
В концлагере близ города Опо́ле
земля не цвета хаки –
цвета беж.
Лишённая на зелень всех надежд
искусственная плешь
Земного Шара –
обглоданная пленными Саха́ра:
трава уже не вырастет
тут боле –
в концлагере близ города Опо́ле.
Пускай умрут воспоминанья горя
молю лишь об одном чтоб ты была жива!
Суд идёт! –
и встаёт трава во весь рост.
Суд идёт! –
и даёт трава
показания рос:
...их было двое
она и он
на поле боя
он был пленён
пленён и загнан
как конь в загон
их было двое
она и он
а между ними
как телеграф
минуя мины
морзянка трав
передавала
любви слова́
ты жив любимый
и я жива
трава лекарство
от всех разлук
малышка здравствуй
шептал ей луг
их было двое
он и она
одна неволя
судьба одна…
Приказ по концлагерю номер Ноль:
«Травы́ не есть!»
- Есть!
- Не «есть», а «яво́ль!»
- Яволь!
(Что означает: «Слушаюсь!» –
стрелять без предупреждения
в каждого, кто ест
зелёные насаждения…)
...и всё внутри оборвало́сь
ЯВОЛЬ!
…я вор твоих волос
ещё я крал глаза твои
зелёные глаза травы
и губы крал
и тело крал
но я тогда был слишком мал
и я не знал
что делать с телом
таким упругим
юным
спелым
которое я грешным делом
как невидимка воровал
я опоздал
я опоздал
к тебе на целую войну
прости мне не мою
вину…
Я мёртв, любимая, а ты ещё жива.
Будь молодой, прекрасной и любимой –
пускай другим, но только будь жива!
А я как лебедь с песней лебединой
припал к траве… Забвения трава
пускай развеет по́ ветру слова́,
которых я не досказал, любимая…
Молю лишь об одном
чтоб ты была жива!
Всю ночь до самого утра
на землю падали закаты
и ярко вспыхивали хаты –
комочки белые из ваты,
как почки дерева-Днепра.
И чужеземные лопаты –
гиены, грифы, просто гады –
упрямо дожирали хаты,
их серый пепел, как халву…
Пришельцы ранили траву!
И было утро наяву…
Пускай потухнут зори на рассвете
молю лишь об одном чтоб ты была жива!
Было утро в Приднепровье –
будто не было ни крови,
ни пожара, ни неволи,
ни осколков тишины –
только утро озорное
да трава да над травою
только небо голубое
да белёсый след луны…
Это было в Приднепровье,
это было поневоле
в безымянный час войны.
Пусть я уйду задолго до заката
молю лишь об одном чтоб ты была жива!
Это было в Приднепровье –
на траве лежали трое,
поуставшие от крови,
опьянённые росой,
три обычных оккупанта –
жертвы истины простой:
«Палачам
вредит
простой!»
- Медхен!
- Медхен!
- Медхен!
Стой!!!
Пусть мир сместится
со своей орбиты…
Она летела навстречу Богу,
она бежала навстречу маме.
Но Бога мало,
а гада много –
с шестью руками!
с шестью ногами!
…молю лишь об одном…
…Трава примята
ногой примата.
…чтоб ты была жива!
И в этот миг, когда зверьё
по телу шарило в разведке,
а колокольни остриё
втыкалось в облако сквозь ветки, –
мир вынул вилку из розетки,
мир отключился от неё…
И в сон её вползли из яви
и на траве её распяли
не звери – нет! – людские слепки…
И два зрачка её зияли,
как пара дырочек в розетке…
И если даже ты уйдёшь за мною
молю лишь об одном чтоб ты была жива!
Всё трава перемешала
на челе Земного Шара.
Все окопы,
все канавы,
все извилины Земли –
все травою поросли…
Но покуда есть трава –
Жизнь жива!
Любовь жива!
Лишь бы только трын-трава
не взросла на этом поле –
поле памяти в Ополе,
в Приднепровье,
в Подмосковье –
на любом краю Любовья –
лишь бы только трын-трава
не взросла
на этом поле!!!
Я – ТРАВА. Я – ДЕТИЩЕ
ГОЛУБОЙ ПЛАНЕТЫ,
ЗЕЛЁНОЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО
ЖИЗНИ НА ЗЕМЛЕ.
ХЛОРОФИЛЛ, КАК ЮВЕЛИР,
ВЫГРАВИРОВАЛ НА МНЕ:
«Здесь
берёт
начало
мир…»
декабрь 1971 г.
Оскар Грачёв