Бабушка продолжала смотреть в экран, но ее внимание уже было сосредоточено на том, кто пришел в ее дом.
- Если ужин ищешь, то ты опоздал… Нету ничего! - спокойно проговорила старушка, не поворачиваясь на звуки с кухни. По сути, в этом доме не было отдельных комнат, кухонную зону отделял ветхий дореволюционный сервант, густо покрытый многолетней пылью, паутиной и мумиями мошек. Стоял он перпендикулярно входу и за его спиной находилась та самая жилая комната со столом, на котором горка шелухи от тыквенных семечек росла с каждой минутой. Со стареньким, но вполне крепким телевизором и чугунной сетчатой кроватью. На телевизор была накинута ажурная вязанная салфеточка, поверх которой громоздилась уродливая стеклянная ваза, похожая на замысловатую ракушку, не понятно какого цвета…
То ли коричневого, то ли синего. Если приглядеться, в ней виднелись нитки, бумажные наборы с иголками, на конвертах которых ещё четко синели советские печати ГОСТа. Над телевизором висел портрет серьезного мужчины в пиджаке, рубашке и галстуке. Поседевшие волосы, по старой моде, зачесаны на затылок, но слегка топорщились, придавая объем. Стрижка была как у Маяковского, но весь вид портили очевидные залысины по бокам. Кустистые ещё чёрные брови, сурово упирались в переносицу, а серые глаза мужчины с портрета коршуном следили за всем, что происходило в этой части домика. Шкафа в комнате не было, но была простая вешалка, прибитая к стене и занавешенная цветастой шторкой.
- Я в шоке, бабуль, как вы тут живете?! - наконец сказал мужчина и тяжело опустился на табурет у стены. Он устало стянул с головы тонкую вязаную шапочку и положил в карман. Руки у него начинали оттаивать и все суставы нестерпимо болели. Мужчина поднес озябшие пальцы ко рту и громко подул в них.
- Как хотим так и живем… Никто нам не указ! - ответила бабушка, которая снова, как будто ни в чём не бывало, вернулась к просмотру программы.
- Подкинь хоть семечек, что ль! - попросил отогревающийся мужчина.
- Рано тебе семечки щелкать... Дай пальцам отогреться… - так же не поворачиваясь ответила хозяйка дома.
- Вот карга старая… - тихо прошептал он и стал активнее дышать в сложенные руки, меняя их после каждого выдоха.
Старушка подозрительно скосила глаза на мужчину, но сделала вид, что ничего не услышала, увлеченная теле-шоу.
Спустя некоторое время, когда душещипательную программу прервали на рекламу, старуха внезапно повернулась к пришельцу всем корпусом и спросила:
- А ты вообще кто такой будешь?
Гость даже не поднял голову на её вопрос.
- Кто я… Кто я… Вы кто такая? В глуши такой живете! - мужчина замолчал и несколько раз сжал пальцы.
Старуха испытывающее посмотрела на мужчину и отвернулась, ворча себе под нос:
- Припёрся... Не звал его никто… Ещё и огрызается! - потом чуть громче добавила. - Чё тебе от меня надо, упырь, говори!
- Вот ведь, все старухи одинаковые - наглые, хамовитые… Чуть что сразу крик поднимают!
- Так может дело не в старухах вовсе… А в тебе, упырь? - бабушка в упор поглядела на обескураженного её ответом гостя.
- Ладно, ладно, извините! Что-то я… перемерз, наверное. Зовут меня Золотарёв Захар Михайлович… Может слышали обо мне? - мужчина вопросительно поглядел на хозяйку дома, но та молча ждала, продолжая смотреть на него.
