Первый устойчивый, плотный снег в нашей деревне...
Замел, засыпал, законопатил все...
И карусельное дерево под синим небом, и машину, на которой возят в школу шестилетнего Матвея, и крыши, и дома , и дороги...
Но вдоль по улице все также бежит, мотыляясь, маленький Торька...
Он до одурения рад снегу, он не прочь поваляться на его пушистой ,искрящейся шубе...
Все также неторопливо, но более лениво, будто замороженная ртуть, течет по мостом река, с обрыва смотрит в нее многострадальный музей, узбеки с пилорамы прорубили под мост , к роднику, земляные ступени, сосны у Спасской церкви незаметно выросли, а сажали их всей деревней когда- то на субботнике...В старом сиротинском доме столпотворение.
На машинах причаливают мальчишки к отцу . Здесь живёт сейчас сын бывшего ветеринара. Ветеринар умер, а сын со своими сыновьями вечно что-то мастерит...
А Сергей Сиротин ( отец Сергий, тот , кого увезли холодной осенью 1939 на подводе в пустоту и неизвестность) давно- давно пропал где- то в мариинских лесах... Да и его дочь Нина, которая писала в наш музей, тоже скорее всего уже соединилась с ним...
Но село наше живо...
Теплятся дымы над пуховыми крышами, бороздят дороги мягкие шины автомобилей, люди, потомки старых борзынцев, турлаевцев, кармановцев ходят в магазин и из него... На выходные к ним приедут дети и внуки, начнут кататься с музейной горы, чуть - чуть уворачиваясь от говорливой речки...
А матушка Пресвятая Богородица будет все также смотреть на это все из холодной Спасской церкви , смотреть и улыбаться чему- то своему...
Читайте...