Часть 1
Погоня
— До-о-о-о-рого, — протянула я.
— Неважно, — отрезал Аркадий и купил два билета в спальный вагон, в двухместное купе!
— Предупреждаю, — промолвила кассир.
Таким загробным голосом немногие могут говорить.
— Ваш поезд прибывает на станцию в восемнадцать ноль пять и трогается ровно в восемнадцать десять. Не опоздайте! — предупредила кассир.
— Знаем, — весело и хором заорали мы, рассмеялись и выбежали прочь из душной кассы.
Взявшись за руки, счастливые мы пробежались метров двести, и, выдохнув, остановились около продмага. Поесть бы чего? До вечера-то далеко ещё. Да и с собой в дорогу надо что-то взять. Супруг не дал мне войти внутрь.
— Сюрприз, сюрприз, — он аккуратненько усадил меня на скамеечку напротив магазина, — сиди, а я сейчас.
Вышел с двумя пакетами.
— Чего набрал так много? — недоумевала я.
— Я же сказал — сюрприз! — заговорщицки подмигнул Аркадий.
Из этого маленького посёлка мы всегда уезжали в Оренбург. Ехали из Ташкента до Чимкента, потом до посёлка на машине. Там у матери Аркадия был дом, оставшийся в наследство от ее родителей. Когда-то в нем жило много народу, но вот уже много лет он пустовал.
С полными пакетами еды мы направились именно туда. Уже по дороге начали мечтать, как окажемся в мягком двухместном купе. Ни я, ни Аркадий никогда не ездили в таком и никогда не видели его. Поэтому мы могли лишь представлять, как же это будет здорово: мягкие широкие диваны, раковина прямо там же, мало людей в вагоне, в два раза меньше как минимум, чем в обычном купированном, и в три, чем в плацкарте.
— Как там все по-другому, шикарно, — щебетала я, — будем ехать как в кино!
Я мечтательно прижалась к мужу.
…Пришли в дом. Аркадий распаковал один пакет, но только один. Второй он сразу же аккуратно убрал в сумку.
— Что там? — снова правила любопытство я.
— Терпение! Я же сказал сюрприз. Всему своё время, — Аркадий был непреклонен, чем еще больше разжигал мое внимание.
Ну а пока стал метать на стол нехитрый завтрак туриста! Так мы обычно называли такую трапезу.
Свежий батон, шпротики, чай, шоколадка. Перекусив на скорую руку, мы отправились в сад поесть малинки, которая в огромном количестве уже вялилась прямо на кусте. И снова мы мечтали о том, как вот уже через несколько часов окажемся в купе представительского класса. Мы наперебой рассказывали друг другу о своих ожиданиях.
— Диваны будут бордовые, — предполагала я, — такие знаешь, мягкие, велюровые, я видела в кино.
— Нет, — сморщился супруг, — не люблю бордовый. Ты же знаешь. Диваны будут коричневые.
Я лишь прыснула. Можно подумать, что нам купе под его заказ приготовят.
— Ну ладно, — я решила согласиться, — а шторы на окне настоящие, как дома, с тюлем.
— Конечно, — в этом вопросе наши мнения быстро совпали, — дорожки новенькие, ковровые, чистенькие. И вообще все везде будет сверкать и благоухать чистотой.
— Ну это обязательно, — опять же поддержал меня муж.
Время до пяти часов прошло незаметно. И вот уже мы, заблаговременно пришедшие на перрон, топчемся в ожидании своего поезда. И вот он, но почему-то в 18.03, а не в 18.05, да какая разница! Что решают две минуты? Это потом выяснится, что многое.
Поезд стремительно занесся на станцию, тяжело притормозил. Мы примерно рассчитали, где будет одиннадцатый вагон, моментально оказались у вышвырнутой проводницей тяжелой двери. Она профессионально быстро заглянула в наши билеты, и мы оказались в тамбуре, и в тот же момент поезд тронулся с места, стремительно набирая скорость. Все произошло молниеносно, и впечатление было такое, что мы на полном ходу вскочили в свой вагон.
Немного постояли в тамбуре, отдышались и, предвкушая этот шик, вошли в коридор вагона. Я даже закрыла глаза. Сделав, несколько шагов, я куда-то ткнулась. Открыв глаза, поняла, что ткнулась в спину мужа. Тот стоял как вкопанный.
— В чем дело? — спросила я удивлено. — Ты чего остановился?
Аркадий быстро развернулся ко мне и ответил:
— Мы сели не в свой вагон. Какой это вагон? — спросил он у проводницы.
— Одиннадцатый, — ответила та, хмыкнув презрительно.
— Не может быть, — поразился Аркадий, — у нас СВ.
И тут только я заметила, что вагон совсем обычный. Ну должен же был СВ как-то отличаться от ординарного купейного вагона!
А тем временем проводница посмотрела на Аркадия возмущённо и каркнула:
— В нашем поезде нет СВ.
— Как это нет? Взгляните на наши билеты. В них черным по белому!
Проводница ещё раз придирчиво посмотрела наши билеты.
— Верно, — вдруг проговорила она растерянно, — как же так?
Но уже через мгновение от ее растерянности не осталось и следа. Вернулась прежняя наглость, и женщина фыркнула.
— Это ж другой поезд. У вас Чимкент-Саратов. А этот Чимкент-Сочи.
— Как же так, — у меня моментально брызнули слёзы из глаз.
— Ваш поезд на две минуты позже из Чимкента отправился.
— А может мы сможем на ближайшей станции на него пересесть? — надежда теплилась в вопросе Аркадия.
— Может быть, — ответила проводница, — следующая станция через два часа! Идите и сидите на своих местах. Благо, у меня вагон свободный.
— Постойте, — вскрикнула я, — как Сочи? А нам же в Оренбург надо.
— Насчет этого не волнуйтесь, — сказала проводница, — мы через него проедем.
— Ну спасибо, успокоили, — промямлила я.
Надо ли говорить о том, в каком настроении мы пребывали! У нас словно случился крах всех наших надежд! Мечтали об одном, а получили совсем иное.
Два часа ехали почти молча. Поезд очень часто останавливался, и это был плохой признак. Потому что поезд, на который не попали, был скорый, и он вряд ли так много и так надолго тормозил почти у каждого столба.
Я вышла в коридор. Проводница подметала на дорожке невидимый мусор, и надо сказать, что чистота в вагоне была идеальная. Я осмотрелась. Шторы на окнах, конечно, не с тюлем, да и Бог с ним, но занавески белоснежные. Дорожки не ковровые, но новенькие, а потому чистые, незамусоленные. Диваны в купе не бордовые и не коричневые, и не широкие, а синенькие, узенькие, но тоже новенькие. Раковины в купе нет, да и ладно. Ведь ездили же без раковины всегда. Зашла в туалет, все просто стерильно. Что и говорить, наглая проводница хорошо исполняла свои обязанности.
— Поезд-то добавочный, — вдруг ни с того ни с сего сообщила она мне, — сегодня только пустили первый раз. Никто не знает о нем. У меня только вы вот едете, а у Маши в десятом никого нет. В двенадцатом тоже только трое. Зачем пустили его?
Она пожала плечами и продолжила:
— Меня с отдыха выдернули. Отдыхала я, — зачем-то ещё раз повторила проводница и представилась, — меня Зоя зовут.
— Таня, — прошептала я и не стала поддерживать разговор, но и уйти было неудобно, на глаза наворачивались слёзы.
— Да ты не реви, — вдруг смягчилась Зоя, — догоним. Ночью.
А подумав немного, добавила:
— Может быть.
Я всхлипнула, почувствовав, как убывает последняя надежда.
Зоя быстро скрылась в чертогах своего служебного купе, а вышла с огромным красным яблоком. Таких больших я никогда раньше не видела.
— На вот, — грубоватая Зоя неумело хотела меня утешить. — Апорт. На даче у меня растет. Чего мне стоило его вырастить. Чуть ли не из зернышка. Сама!
— Спасибо, — прошептала я.
К станции подъезжали готовые как на войну. Стояли в тамбуре, Зоя тоже на изготовку, чтобы быстро открыть дверь и выпустить своих неожиданных затворников. Прибыли на второй путь. Зоя научила, что скорый, на который не попали, прибывает только на первый путь. Сразу туда, и в любой вагон.
— Потом найдёте свой, — наставляла она.
Но на первом пути было пусто, и надежды, что наш поезд ещё не подъехал, и вот-вот подъедет, не было никакой, поэтому вышли спокойно, никуда не торопясь. Стоянка была двадцать минут, за это время успели сходить в справочное на станции и узнать про свой поезд.
— Так отбыл, — сообщила девушка, беззастенчиво разглядывая моего симпатичного смуглого мужа, — минут сорок как.
Надежда ухнула в бездну. Понурые мы вернулись в вагон. Зоя терла невидимую грязь на поручнях. Было заметно, что она очень волнуется.
— Ну что? — выдохнула.
— Ничего. Уехал сорок минут назад.
Зоя в сердцах долбанула рукой по железной ручке, ойкнула, видимо, причинила себе боль, но тем самым выбила Аркадия из забытья.
— Дамы, — сказал он, — через пятнадцать минут я приглашаю вас в купе номер четыре. Зоя, а вас попрошу захватить фужеры и приборы.
Зоя недоуменно посмотрела ему вслед.
— Что прихватить? — переспросила она у меня завороженно.
— Ну стаканы и тарелки с вилками, и с ножами, если есть, конечно… — добавила я.
— А как же! — громогласная Зоя скрылась в своей вотчине.
Через пять минут поезд тронулся, и ещё через десять мы входили в купе, где Аркадий шокировал накрытым столом на три персоны. Шампанское, шоколад, тоненько порезанная салями, консервированные грибочки, и о чудо — апельсин!
— Боже, где ты взял апельсин?
— Тебя только это интересует? — улыбнулся муж. — Дамы, приглашаю к столу.
И он галантно рассадил нас по обе стороны столика.
Бахнул шампанское со словами:
— За наш великолепно начавшийся отпуск!
Мы с Зоей захлопали в ладоши и выпили по глотку шампанского. Оно было превосходное и почему-то даже холодное.
Зоя оказалась приятной компанейской дамой. Рассказывала много интересных путевых историй и анекдотов из той же области. В общем, через пару часов всем нам казалось, что знаем мы друг друга давно и хорошо. Разошлись уже за полночь. Ну то есть Зоя пошла к себе, а мы с Аркадием расположились на своих диванчиках.
Спала я чутко, можно сказать вообще не спала, а около шести утра растолкала мужа.
— Слушай, ну зачем-то мы уселись в этот поезд?
— Как зачем? — не понял спросонья Аркадий, — к маме же поехали.
— Ну да. Только поезд-то в Сочи едет.
Именно в этот момент в купе кто-то поскребся, я открыла. Это была Зоя.
— Не спите уже? А я тут вот чего подумала, ну если у вас время конечно есть, вы ж вроде в отпуск? Мы в Сочи три дня будем, а потом назад.
Больше она ничего не успела сказать. Мы с Аркадием начали смеяться, сначала тихо, а потом все громче и громче. Зоя продержалась ровно минуту, но глядя на нас запрокинула голову назад и засмеялась заливисто и задорно вместе с нами.
Татьяна Алимова