Добрый бог возвращается в город который год. Просто прыгает с неба и сам над собой хохочет. Проверяет блокнот — не забыл ли подъездный код.
Люди тоже немного похожи на тамагочи. Если им не хватает любви, они смотрят в пол, если их не кормить чудесами, они хиреют. Надо бросить монетку — в кармане штанов обол, лунный камень, великое множество и Корея. Но монетка, конечно, становится на ребро. А Корея сегодня не в тему, до скорой встречи. Сел однажды за книгу, решил расписать перо. Так увлекся, что пару эпох настрочил за вечер. Начинается дождь. Хорошо, что придумал зонт. Даже помнит когда — ещё глупо застрял в циклоне. Добрый бог возвращается в город, ему резон. Добрый бог непременно обязан зайти к Алёне.
Он бы мог поручить это заму, но лучше так, чтобы лично поздравить, проведать: жива-здорова? Бога кто-то толкает портфелем. Закрыт МакДак, бог опять проглядел, замотался же, право слово.
Он проходит сквозь стены: как дети, глазок, замок. Через стены цветут гладиолусы и левкои. Запланировал торт, только выбрать, увы, не смог. Обнимай, красота, хэппи бёздей и все такое. Я богат, — говорит, — потрясающе я богат. У меня есть вино. Есть батон и филе макрели. И ещё говорит: полюбуйся, какой закат. Нереально красивый. Три тюбика акварели.
И Алёна смеётся, взахлёб, как давным-давно. Впрочем, правда, давно. Столько лет понимать друг друга. И сидят они долго на кухне, и пьют вино. С юга Франции или Италии, в общем, с юга. Молодое хмельное сокровище. Или чай. Из Китая. Пар тянется вверх, пар ложится сбоку. Уходя, бог, конечно, бросает из-за плеча. Неприлично ему уходить по-английски, богу: я вернусь для того, чтобы снова сказать — привет. Навсегда не исчезну, останусь невидным глазу. Торт куплю, обещаю. Любуйся, какой рассвет. Фантастически щедрый. Три кисточки перемазал.
А ты видела цены на краски, совсем беда. А на кисточки видела? Да обнаглели, братцы. Не скучай. Жизнь — она бесконечная, как вода.
Мне надолго нельзя. Мне с Кореей бы разобраться.
Арт: Marс Folly