- Может, я с тобой посижу? Не нравится он мне, - Леший тихо, но настойчиво спросил Ягу уже не в первый раз за утро.
- Справлюсь, - уверенно повторила бабка. - Справлюсь, Лешенька, справлюсь. Чай, сказочный он...
- Сказочный-то он сказочный, а нрав у него дикий, необузданный. Маньяк он, понимаешь?! Короче, Ягуша, чо хошь говори, а я отсюда не уйду.
- Да, не откроется он мне, если тебя увидит.
- А я невидимым для него буду.
- Я-то тебя, Лешенька, увижу. А значит, буду врать гостю. Да и негоже, чтобы кто-то слушал откровения, окромя меня.
Яга видела тревогу Лешего и просто так не могла выпроводить его. Он сразу, как только почуял беспокойного гостя, примчался к Яге. "Эх, надо было его заплутать, да Ягуша бы не простила за самоуправство".
- И правильно сделал, что не заплутал, - услышала мысли мохнатого Яга. - Человеку помощь нужна. Я не по этой части, но раз идёт ко мне, значит, сначала я с ним покалякаю. Потом направлю, куда следует. А ты, родной мой, иди за баньку. И близко, и не видно, и не слышно. Я гостеву тайну соблюду, ты - мою сохранность. Да иди-иди, не боись, я колдану, если чо. А почую слабину, зов тебе тайный кину.
Леший сделал было попытку возразить, но почуял бабкину уверенность и отступил.
- Ладноть. Но смотри, Ягуша, не тяни, если чо.
- Хорошо, Лешенька, - бабка мягко взяла его за мохнатый локоть и легонько повернула Лешего к выходу. - Всё хорошо будет. Иди. Он ужо близко, а у меня ещё стол не готов.
Леший резко развернулся к Яге.
- Ты что? Ещё и кормить его собралась? Упыря этого!
- Гость моего дома должен быть накормлен. И сам знаешь, сытый ярости менее подвластен.
Леший замотал головой. Не согласен, но ничего с бабкиным упрямством поделать не мог. Упрётся, не сдвинешь. "Характер".
Пока Яга выпроваживала Лешего, в её голове, где-то на заднем фоне, крутилось меню для обеда. Привычный рассольник почти готов, перчику да лаврушки бросить. Каша гречневая тоже на подходе. Котлетки надо пожарить, рыбку солёную из погреба поднять, из ягод рябину, из сладкого... Бабка задумалась, кормить ли сладким. От души не получится, а без души и сладость горчит. "Ладноть, по ходу разберусь".
- Есть кто дома?
- Заходи, коли не шутишь. Здравствуй тебе! - Яга пригласила в дом и обыскным взором проверила гостя на наличие оружия. "Кажись нету. Странно". Ещё раз охватила чутким взглядом. "Точно нету. Леший что ли отобрал? Он может! И не заметишь."
- Садись, Борода, за стол. Отобедай с дороги. Поговорим потом.
Синяя Борода охотно сел за стол и принялся за трапезу. Яга тоже начала есть и исподволь наблюдала за едоком. Борода ел аккуратно, без спешки, не уронив ни одной капли, ни одной крошки. Когда насытился, сложил приборы по этикету, провёл по губам вышитой салфеткой и поднял глаза на Ягу.
- Добавочки? -спросила Яга.
- Нет. Давай к делу!
- А чаю?
- Вина бы.
- Вино не к делу. Не обессудь.
Борода кивнул, мол, нет так нет. Помолчал немного и заговорил:
- Репутацию хочу сменить. Поможешь? Я озолочу.
- Репутацию? - спросила бабка, а сама подумала: "Убийца просит не отвести от него грех, а сменить репутацию? Может, неправильно поняла?" - В чём ты её хочешь сменить?
- Все думают, что это я виновен, а я ж не виновен, это всё жёны мои нос суют куда не следует.
- Это как же? Поясни-ка, - и жестом пригласила гостя от стола к дивану. - Располагайся. Здесь удобнее.
Борода придирчиво осмотрел диван. Оценил устойчивость, презрительно повёл носом, увидев потёртости на богатой когда-то ткани, и всё же сел. Диван мягко принял гостя и внял посылу Яги на готовность сковать Бороду в случае опасности.
"Уф, сел". Бабка только сейчас поняла, что напряжена. "Всё хорошо, Лешенька, он на диване," - послала мысль своему сердечному. И почуяв что-то новое, продолжила: "Да не ревнуй, я в своём рабочем кресле. Я ж в своём уме. На кой мне маньяк".
Яга сосредоточилась на госте и повторила вопрос:
- Поясни-ка про репутацию.
- Это жёны мои виноваты. Они нарушили моё требование! Они все одинаковые! Каждая открыла каморку, которую я запретил открывать! Ни одна не удержалась! Ни одна! Неужели я так и не найду смиренную, послушную жену? Все женщины изворотливые, порочные, глупые существа! - Борода горячился, не по-дворянски махал руками, а диван становился мягче и пышнее, просаживая гостя чуть глубже. - Говорят, даже тролль с болота женился удачно. Чем я хуже?
"Тролль никого не убивал". Бабка старалась смотреть на Бороду спокойно. "Он болен. Он не твой клиент, но он пришёл к тебе. Работаем".
- Как мне тебя величать?
Борода от неожиданности удивлённо воззрился на Ягу.
- Ну, имя твоё какое? Или так и называть Синей Бородой?
- Зови как хочешь, - махнул рукой гость. - Можешь Бородой, можешь месье.
- Мусье так мусье. Так какую репутацию, мусье, ты хотел бы?
- Богатый, щедрый. Завидный жених. Верный муж. Удачливый в делах.
- И всё?
- А что ещё?.. А! Чтобы не говорили про меня, что я злой и бессердечный.
- А ты добрый?
- Я всё своим жёнам позволяю. Кроме одного. Но это же такая мелочь! Если они не могут её выполнить, значит, не уважают меня!
- Давай определимся. Тебя репутация волнует или причина женского любопытства?
Борода коротко задумался.
- Репутация. И всё же почему они все нарушили моё требование? - он опять замолчал. - Не знаю. Я хочу, чтобы ко мне по-людски относились. Чтобы уважали, ценили. А они... Откуда в женщинах столько недоверия и любопытства?
Яга хотела выложить ему все свои мысли, но остановила себя. Примет ли Борода? Он в таком порочном кругу крутится, что слова на него не подействуют. Ещё и разозлится.
- Дай подумать, мусье.
"Показать его в зеркало, чтоб сущность свою уразумел? А коль сердце его не выдержит? Это ж не страсти Кота в сапогах, тут корневое нарушение. Встреча с совестью даже у самых крепких мужиков к удару может привести. На фик не надо. Объяснить ему, откуда недоверие у его жён? Что это даст? Ещё лучшую маскировку? Да и поймёт ли? С репутацией его и вовсе не резон работать. Обман это будет. И не столько его новых жён, сколько его самого. Репутацию сколько не разглаживай, всё равно морщиной истины выйдет".
- Скажу как есть, мусье, - бабка приняла решение. - Ты за репутацией пришёл - могла бы сделать новую, но гарантии даже на один к ста не дам. Вылезет твоя суть, как есть, вылезет. Жёны твои недаром шли к каморке запретной. Не потому что запретный плод сладок. Вовсе не поэтому. Причина в другом - они чуяли в тебе опасность, а где она эта опасность, не понимали. За тебя ж замуж шли только опосля пира да даров щедрых. Усыплял ты их бдение этим. Не цвета бороды твоей боялись девушки, а тебя самого.
- Так я ж до свадьбы ничего плохого не делал им. Откуда ж страх?
- От внешнего и от тебя самого.
- Как это?
- Внешнее - это просто. Слухи. Женился ты много раз, а жён никто потом не видел. Куда девались?
- А может, они уехали? Могут же женщины путешествовать!
- Все? Тут я тебе крутить дальше не буду, перейдем к тебе самому. Ты можешь скрывать свои тёмные стороны, а они всё равно прорвутся. Тонкий глаз всё распознает. Какой дух от тебя идёт...
- Дух? Пахнет от меня что ли не так? - перебил Борода.
- Запах ни причём. Дух... Посыл от тебя какой идёт. Ну, тайные мысли, поступки твои и всё прочее. Всё, что ты скрываешь. От одного скроешь, а другой почует. Невесты-то твои за жизнь свою опасались, когда рядом с тобой находились. Только не понимали причин. А когда ты им ключик от страшной каморки давал, тут они и спешили узнать эту скрытость. Не успевали только убежать, родимые.
Борода брезгливо поморщился.
- Так не поможешь, значит, старая?
- В том, что ты просишь, нет. Честно тебе говорю. Не в силах. Ни в моральных, ни в профессиональных. И переделать тебя супротив твоей воли тоже не могу. Но есть один ход. Согласишься, помогу пройти рубеж.
- Какой рубеж?
- Знаешь, куда и к кому пришёл?
- В лес, к тебе, - и увидев, что Яга ждёт уточнений, добавил, - В сказочный лес, к тебе, к Бабе Яге. К тебе тут кто ни попадя ходит. Вот и я решил.
- А лес этот не просто сказочный, он на рубеже жизни и смерти находится. Погодь, не торкайся, - спокойно охолонила Яга гостя. - Не боись, тебя никто убивать не собирается. Я не по этой части. Ты сказочный герой, нельзя тебя убирать на веки вечные. А вот пройти сквозь незримую границу, чтоб получить помощь от веков, можно. "Я туда часто хожу, да не всем расскажу". Проведу тебя до нужного человека, Зигмундом зовут. Хороший дядька. Он с тобой поговорит, расскажешь ему все свои сомнения, может, ещё какие мысли-желания...
- Я потом вернусь?
- Вернёшься, мусье. Только не здесь, через другую дверь.
- Не обманешь?
- Захотела бы обмануть, гадалкой бы промышляла. Меня по всему миру знают, мне из-за тебя своим именем рисковать не гоже. Если пропадёшь, с меня спрос.
- Пропаду, никто искать не будет. Ещё и обрадуются, - грустно и совсем тихо промолвил Борода.
- Искать будут, ты часть литературного наследия. А обрадуются те, кто корявыми переделками сказок занимается. Сказке быть. Пусть страшной, но быть. В назидание, в научение.
Бабка смотрела в окошко. Чуяла душу Бороды, мокрую от слёз, хотела отчаянно рвануться в работу с ним. Но остановила себя. "Здесь тока моими силами, даже волшебными, даже мощными, даже сказочными, не выдюжить. Отведу его в надёжные руки. Там помогут".
- Готов, родимый?
- Готов.
Бабка легко встала с кресла, подала незаметный знак дивану. Тот отпустил седока. Борода даже не удивился, подумал, что у самого состояние изменилось. Яга внимательно смотрела на гостя, а рукой будто дотронулась до двери. Тут же напротив в стене появилась дверь. Обычная, как в бане. Невысокая, крепкая, рубленная из толстых досок. Бабка ещё раз сделала лёгкое движение и дверь отворилась. Без звука, как на масле.
- Идём, родимый, - и первая пошла к двери. "Не бойся, Лешенька, я затылком его чую".
- А ты не боишься меня? - хрипло спросил Борода.
- А толку тебе меня убивать? Ты помощи просишь. А кроме меня тебе никто сейчас не поможет. Ты ко мне пришёл. Сам к помощи не доберёшься, не знаешь дороги. И никто не подскажет. Убежать из леса тебе лесные жители не дадут. Да и убиваешь ты по другой причине. Иди за мной, путь неблизкий, - и нырнула в низкую дверь.
"Господи, страшно-то как!" - подумала Яга.
Борода повременил не больше трех секунд и, глубоко наклонившись, последовал за ней.
***
Пути за рубежами жизни и смерти хитрые. Долго вела Яга болезного крюками, да тайными дорожками. Борода потерял время, там не было ни солнца ни звёзд, просто свет сумеречный, а откуда, непонятно. Шёл терпеливо, поверив бабке безоговорочно. То ли какое-то слово упало на его сознание, то ли душа его почуяла, что надо наконец дойти до истины. Шёл, подстраиваясь под бабкин шаг. Не уставая, не бодрясь, не всматриваясь в окружение. Просто шёл и шёл. Так надо.
Наконец добрались до высокого забора. Яга пальцами тронула калитку, как по коду прошлась. Калитка послушно отворилась. За ней открылся цветущий сад. Яга по-хозяйски мотнула головой "заходи, гостем будешь". Борода послушно последовал.
В саду буянили яркостью подстриженные кусты, цветы и зелёные газоны. В глубине стоял аккуратный белый домик с бордовой крышей.
Путники прошли по галечной дорожке прямо к крыльцу. Дверь была не заперта. Яга по-свойски её открыла и для приличия стукнула в косяк.
- Зигмунд Яковлевич! Я гостя привела!
- Батюшки, радость-то какая! - хозяин коротко кивнул Яге и сразу перешёл взглядом к гостю. Осмотрел внимательно Бороду и будто предвосхитился сложностью проблем и каверзностью решений. - Благодарствую, либе фрау! Сразу к делу? Или отдохнёте с дороги?
- К делу. Дело не терпит отлагательств, - Яга хорошо поняла нетерпение Зигмунда. Здесь не часто приходили к нему со сложными случаями. - А я пойду. "Леший там, поди, с ума сошёл".
- Фрау Яга, мы с вами непременно должны встретиться! Давненько не приходили ко мне со своими пирогами, - расплылся в улыбке психиатр.
- Сегодня пустая пришла, - посетовала Яга.
- Не пустая. С клиентом, - хозяин было хотел разговориться с желанной гостьей, но и у самого нетерпение к работе, и заметил, что Яга беспокойно торопится домой, не стал продолжать. - Потом поговорим.
- Потом, Зигмунд Яковлевич, потом, - Яга слегка приклонилась с пояса, прощаясь с ним, и отпустила лёгкий поклон головой Бороде. - Ладныть, я пошла. Мусье, ты в хороших руках.
