Ведунья проводила Алину, Людочку и нерожденную девочку до станции. С ними решила не ехать, несмотря на все уговоры Людочки. Слишком тонким был лед, по которому сейчас следовало пройти всей семье лицом друг к другу, и Вика не хотела мешать процессу принятия и рождения новых чувств. Теперь все будет так, как и должно, с любовью и прощением.
На обратном пути Вика любовалась желтыми яркими пятнами от столбов, которые по очереди выстраивались на ее пути, освещая скользкие края невзрачной дороги. В лунном свете, ровно лившемся сверху, таился покой и умиротворение.
Чей-то незнакомый голос скользнул в темноте и пропал. Ведунья прислушалась. Нет, показалось. Наверное, сорока загодя встречает домой стрекотом. Внезапно откуда-то сорвался ветер. Вика нахмурилась.
Шестым органом чувств, который до сих пор так никто и не смог описать научными терминами и объяснить с точки зрения физики, биологии, химии или любой другой человеческой науки, ведунья чуяла, как нечто нечеловеческое наблюдает за ней через лунный свет. Вика оглянулась и ускорила шаг.
Дом встретил ее приветливо как ребенок своего родителя. Все внутри празднично брызнуло светом навстречу хозяйке, признавая в ней после сегодняшнего тяжелейшего обряда не только наследницу силы Анисьи, но и новую самостоятельную сильную хозяйку дома.
Вика почувствовала, как прошлое дома нуждается в общении с ней, как настоящее приветствует ее, как будущее больше не страшит, а дружелюбно улыбается в окна. Ведунья собрала на стол что было, пригласила Большака, сороку, кота, погасила свет, зажгла свечи и тихо сидела в своей новой семье, где не было лишних, и каждый чувствовал себя частью единого целого.
Не хватало только мамы ведуньи, но у той была своя земная жизнь, прошитая земными передрягами, невзгодами и радостями. Да и не вписывалась она в этот мистический круг ни мыслями, ни желаниями, ни возможностями.
Вике взгрустнулось. Плохо человеку, когда он один. Потусторонние помощники не в счет. Чтобы не потакать внезапной хандре, ведунья достала Анисьины тетради и начала вчитываться в различные пояснения, правила и предостережения. Много было прочитано за эту спокойную ночь, и тайного и запретного, но нигде не нашла ведунья ни одного словечка о ведуньиной любви, о мужчинах, о чувствах, об отношениях.
«Я бы очень хотела быть другой и не думать об этом», – краснея перед котом и Большаком, подняла голову от прочитанных слов ведунья под утро. Кот ничего не ответил, только промурлыкал и потерся изогнутой спиной о девичьи ноги, а Большак попросту заснул раньше хозяйки дома. Видать, после бойни с демонами еще не до конца восстановился.
Утро выдалось приветливым, солнце ласкало окна и обещало много хорошего.
– Какое замечательное солнце, – прошептала Вика, потягиваясь в кровати и чувствуя себя совершенно счастливой.
– При таком ярком солнце и крадущихся теней не заметишь, – назидательным тоном пробурчал в Викиной в голове Большак, – обед уже, хозяйка, вставать давно пора, а ты еще не умытая. Непорядок.
– Ой, ну ладно, выспать… – Вика замолкла на полуслове и уставилась на дверь.
Стук раздался с новой силой.
– Это еще кто? – ведунья подняла брови и прислушалась.
Постучали третий раз, и Вика, соскочив с кровати, натянув свой вчерашний свитер и джинсы, зевая, пошаркала к окну.
У дома стоял молодой мужчина и разглядывал забор, двери и сам дом.
– Вам кого? – Вика правым плечом прижалась к двери, не торопясь открывать незнакомцу.
– Мне сказали, вы дом сдаете? Тут через дорогу. – Небрежно ответил незнакомец, как будто его вопрос не имел особого значения.
– Я ничего не сдаю, – Вика поняла, что речь идет о доме бабы Насти и испугалась. Вариант со сдачей жилища в наем как-то не входил в ее планы. Вернее, на счет того дома вообще не было никаких планов.
Кот округлил глаза и дотронулся мягкой лапой до ноги ведуньи.
– Что? – развела Вика обе руки, уставившись на кота.– Думаешь, почему бы нет? Все лучше, чем без дела стоять?
Кот довольно сел и принялся нализывать лапу, а затем обмываться.
– Поняла я, поняла,– улыбнулась Вика, – гостей намываешь, – эй, вы еще здесь? – торопливо открыла дверь ведунья, съежившись от прохладного ветра, который тут же пробрался ей под свитер.
Парень уверенно стоял рядом с домом и, похоже, не собирался уходить, даже если бы Вика не изменила решение. Услышав скрип, парень уставился на Вику и молча застыл. Чувство общей неловкости происходящего заставило Викину кровь ударить ей в лицо. Парень стоял и смотрел на нее как вкопанный. Молча. Долго. Такое продолжительное молчание принесло ощущение тревоги, и Вика заговорила:
– Так вы снимать дом хотите?
Парень дернул одним плечом, будто выдернул себя из сна и быстро заморгал глазами.
– Ах, да, извините, просто мне сказали, тут бабка живет… Никак не ожидал увидеть такую милую девушку в глуши. – Начал оправдываться парень.– Меня Иван зовут.
– Зайдите в дом, – мотнула головой Вика, приглашая незнакомца и пшикнула на сороку, которая застрекотала громче, чем обычно. Та тут же примолкла, обиженно отвернулась и улетела в сторону.
Вика вглядывалась в лицо Ивана и никак не могла определиться с отношением к нему. Сначала ей показалось, что он уверенный в себе, наглый тип, теперь же перед ней стоял потерянный молодой человек с отсутствующим взглядом.
Он рассказывал о том, что хочет отдохнуть в деревенской тишине подальше от людей. Вроде живо так рассказывал, без нытья и лишних подробностей, а потом вдруг его лицо резко стирало свое выражение, как будто невидимая рука проходилась неизвестным ластиком, превращая лицо в маску. И тогда за доли секунд в застывшем лице Вика прочитывала глубокое отчаяние и полную потерю смысла в жизни у бедолаги.
Может быть, она заглядывала слишком глубоко, туда, куда ее никто не приглашал, но не могла иначе. Заметив тонкую, как паутинка, морщину, прорезавшую его белый лоб, Вика поняла, что Иван чувствует, как она пытается разгадать чужую душу, и ему это неприятно.
– Ладно, – решила поставить точку в разговоре Вика, – я сдам дом, если обещаете предоплату за последний и первый месяц проживания, и не будете там дебоширить.
– Я? – Вике показалось, что будущий постоялец даже оскорбился от последнего условия, настолько искренним было его удивление, приправленное синхронно поднятыми бровями и разведенными в стороны руками.
Вика молча пожала плечами.
– Да. И бабушкины вещи я заберу некоторые сначала. А потом можете въезжать.
– Я помогу! – с готовностью пионера дернулся к двери Иван.
– Подождите, пожалуйста, на улице, я сейчас, – смутилась от стремительности развивающихся событий Вика.
Еще полчаса назад она ничего не думала о доме бабы Насти, а теперь новый постоялец уже готов помочь ей с вещами. – Кстати, а где его вещи? – Вика искоса взглянула из Ивана.
Новый постоялец отошел от двери на несколько метров, так что оказался вне зоны слышимости. Набрал чей-то номер.
– Она согласилась, – сказал он кратко и сухо.
– Молодец, – щелкнул язык на том конце провода.
