Ой, какая чудесная история русского политического сарказма хранится в Вене. Посмотрите, это братина (сосуд для вина и меда), которую царь Михаил Федорович отправил в подарок польскому коллеге Владиславу IV по случаю его бракосочетания с с Цецилией Австрийской в 1637 году. Владислав — это тот, который сам чуть не стал русским царем.
Я вчера восхищался мастерством немецких ювелиров. А вот и нам есть чем ответить (точнее, тем, кто был здесь до нас). И эта братина сделана всего лишь через 25 лет после того, как польско-литовский гарнизон был выбит из Москвы.
Столица тогда была разорена, сокровищницу Кремля вынесли полностью, ничего не осталось. Сейчас даже специалисты не могут точно сказать, сколько и чего там было. Будете в Оружейной палате, обратите внимание: вещей до 1612 года — считанные единицы.
Коронация 16-летнего избранного царя Михаила в июле 1613 года прошла скромно, и даже бедно. Не было ни денег, ни приличной посуды. Мастерские Кремля больше не существовали. Но погляди, Владислав, мы все восстановили. Вот братина (27×18 см): тут золото, эмаль, рубины, сапфиры, изумруды, жемчуг. Высочайшего уровня работа.
И ведь не только братину сделали. Посмотрите на личные вещи и государственные регалии Михаила, которые хранятся в Оружейной палате.
А еще: подарок-братину прислали всего через три года после того, как Владислав, наконец, отказался от притязаний на российский трон и вернул в Москву царские регалии, которые он получил от русских послов.
Напомню, в 1610 году Семибоярщина свергла Василия Шуйского и избрала царем того самого Владислава Вазу, 15 лет от роду на тот момент. Но стороны не договорились по религиозным вопросам. А потом успешная народная война закрыла этот вопрос.
Владислав даже предпринимал попытку захватить власть в России военным путем (в 1616 году). И до 1634 года включительно во время торжественных приемов надевал т. н. «московитскую корону». Сделанную, впрочем, в самой Польше.
И еще про братину: именно в тот год, когда из Москвы прибыл богатый подарок, в Речи Посполитой была выпущена пышная золотая медаль, посвященная победам Владислава над Россией, Турцией и Швецией.
Ну так что ж: обычно на братине писали что-то вроде: «Господа, гостите, пьяны не напивайтесь, вечера не дожидайтесь» или «Безвинно вино, да проклято пьянство». А тут, по кругу: русская надпись, имя и все титулы дарителя:
«Божиею милостию, Великий Государь Царь и Великий Князь Михаил Федорович, всея Руси Самодержец Владимирский, Московский, Новгородский, Царь Казанский, Царь Астраханский... ну и так далее, там целых 654 знака с пробелами, если на современный лад.
Что-то вроде напоминания, кто все же царь в упомянутых местах, несмотря на все победы Владислава. А белый польский орел на крышке братины — вроде послания: «Сиди, брат, у себя».
Впрочем, возможно, я все это придумал. И братина — всего лишь вежливый подарок опасному соседу. Как там было на самом деле, уже не узнать. Из Владислава вышел вполне приличный король. Он, действительно, успешно воевал: Смоленск вернулся в Россию только в 1654 году, уже после смерти Владислава (1595-1648). Был веротерпим, покровительствовал искусствам.
А Михаил Федорович — не только поправил экономику страны, но и построил в Кремле первый каменный царский дворец (Теремной). Будете проезжать мимо по Большому Каменному мосту, приглядитесь — там в мешанине строений торчит маленькая (ну, относительно) красная крыша.
Там и сейчас резиденция президента страны.