Думаю, что если бы кто-то из нас был бы настолько крупным, что мог бы позволить себе зайти в любой кабинет и протащить любую инициативу, то вряд ли бы нас остановила перспектива оставить МСП без дохода, без работы, без мечты.
Не, ну а чё?
Что с ювелирами (помните, ко второму чтению подложили поправками запрет на применение спецрежимов), что теперь с рыболовами: тихонько, чтобы никто не заметил. К тому же основные рыболовы в ДВО, поэтому пока они шумят, в европейской части общественность спит. Да и кому особое дело до такой сложной формулировки, которую даже я с третьего захода смогла одолеть:
проект закона, внесенный Правительством, предусматривает условие принудительного прекращения права на добычу водных биоресурсов в случае нарушения обязательства инвестора в рамках инвестиционных квот в объеме не менее 70% таких квот в течение 2 лет подряд с момента распределения инвестиционных квот на береговой объект инвестиций.
Поняли? Это не сама норма, а ее изложение из пояснительной записки. То, что написано в проекте закона в п. 10.1 части 2 статьи 13 о рыболовстве (166-ФЗ), вообще без ста грамм не разобрать. А некоторым, полагаю, и литра не хватит.
Далее читаем пояснительную записку, которая на этот раз, в отличие от сотен других проектов разных законов аж на 16 листах (для убедительности, полагаю):
Относительно субъектов МСП, которым предоставляется право на добычу (вылов) в периоды с 2004- 2008 годы, с 2009-2018 годы и с 2019-2033 годы, следует отметить, что количество таких компаний и ИП, включенных в реестр субъектов МСП и осуществляющих промысел минтая и сельди, составляет 66 (всего - 124 компании и индивидуальных предпринимателя), по крабам - 44 (всего - 82 компании и индивидуальных предпринимателя), по беспозвоночным гидробионтам - 34 (всего - 44). То есть половина или чуть более.
Половина из этих субъектов МСП работают в группах компаний, которые владеют суммарно большими долями квот и являются участниками первого этапа инвестиционных квот. Также некоторые компании прошли стадии реорганизации путем выделения или слияния в соответствии с ГК РФ.
Вышеуказанные периоды составляют более 15 лет, за которые предприятия получили доходы, позволяющие возместить затраты на приобретение права и получить прибыль.
Предлагаемые законопроектом нормы предусматривают участие субъектов МСП в конкурентных процедурах и не ограничивают их деятельность. Кроме того, в устанавливаемых актами Правительства нормах определена широкая линейка инвестиционных обязательств в части строительства крупно-, средне- и малотоннажных судов.
Так что в обмен на квоту по вылову построить хоть какое-нибудь суденышко субъект МСП сможет, даже если он, субъект, не является частью более крупного холдинга, который раздробился умышленно для целей получения других льгот.
Смешанные чувства: с одной стороны, вроде как почему бы и нет – вы ловите, в обмен строите что-то полезное, создавая тем самым круговорот в ВВП. Но такой подход, с другой стороны, создает неконкрурентые преимущества для крупного бизнеса, у которого есть возможность (и даже потребность местами) в строительстве «береговых объектов инвестиций». В ситуации, когда в стране не хватает рыбы в магазинах и в ресторанах, когда она по цене крыла Боинга, вводить такие жесткие меры борьбы с бизнесом – это точно перебор.
Даже некоторые депутаты в своих телеграм-каналах справедливо возмущаются продвижению втихушку проектов законов, которые вырезают МСП из целой отрасли. Вот, Дмитрий Гусев, мой дорогой (в некотором смысле) депутат от Справедливой России Первый заместитель руководителя фракции "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ – ЗА ПРАВДУ"), который хлопал глазами в ответ на мою тираду про то, как они дружно прошляпили законопроект, сносящий спецрежимы у ювелиров, разразился в адрес инициаторов закона.
Для любителей почитать первоисточник: законопроект за № 173016-8 в базе Госдумы.
#мспживи