13. Евдокия насела на яблоню и, ухватившись за крупную ветку, со всей силы потрясла дерево. На землю градом посыпались красные полосатые яблоки. Стали собирать их в ведро.
— Видела я Светку сегодня. Совсем не та уже, что 5 лет назад. Обабилась дико. Стоило ребенка родить, и все - тёткой стала, - сказала она.
— Ты про жену Кузи? - уточнила Татьяна.
— Ага.
— А раньше была красивой?
— Да нет, никогда не была, но как-то держалась, ухоженной казалась. Вот интересно, а я со стороны тоже тёткой теперь кажусь? Только правду скажи, я не обижусь.
Татьяна протерла о передник одно яблоко и откусила. Сочное, с кислинкой, как раз то, что нужно для варенья. Сестру обижать не хотелось. Все хотят быть вечно молодыми и красивыми, а собственные изменения во внешности не так режут глаз, ведь происходят постепенно. Но в 17, конечно, Евдокия была другой, более свежей и лёгкой, ничем не обременённой.
— Ну, что ты, сестричка. Ты у нас очень привлекательная молодая женщина.
— Фу... Женщина. Сказала тоже.
— Так ты же замужем и с ребёнком. Я только поэтому.
— Всё равно звучит как-то старо. Так ты с Кузьмой говорила? Что он собирается делать с этой своей женой?
— Говорила. Сказал, разберётся.
— Зная Кузю, разбираться он будет до второго пришествия.
— Ну, столько ждать я не могу.
— А если с женой останется, что будешь делать?
— Не знаю. Жить дальше.
Яблок набралось полное ведро: наливные, сочные - красота! Евдокия притащила для сбора и таз.
— А поехали пока к Виноградову в гости? Как раз у меня отпуск. Он всё зовёт, о тебе спрашивает!
Татьяна поморщилась. Не самые приятные впечатления оставил ей о себе Виноградов, хотя внешне красивый, да и мужчина серьёзный.
— Дуся! Он лупил свою жену! Нет, это однозначно не мой вариант, хотя сперва зацепил, признаюсь.
— Люди меняются! Уверена, он всё переосмыслил!
— Ну так и езжай к нему, а я тут с твоим Ваней останусь. Мы с ним прекрасно ладим.
— Ты чего? - кудахтнула Евдокия, - у меня Ваня самый любимый.
— Вот и хватит нахваливать других мужиков! А я сама разберусь со своей личной жизнью.
— Да просто в гости! - не сдавалась Евдокия.
Татьяна махнула на неё рукой и потащила ведро с яблоками в дом.
Приближался сентябрь. Сокращался световой день, и хоть солнце ещё припекало, по ночам температура стремительно падала вниз столбика термометра. Если днём ещё можно было пройтись в лёгкой кофте, а иногда снять и её, то вечером без осенней куртки уже не обойтись. С сестрой ходили в лес по голубику, пробовали кедровые орешки, но они ещё не совсем дозрели, в сентябре будут в самый раз. Кузьма совсем запропастился, хотя слышала Татьяна, что играл он в субботу в клубе, но сама туда больше не ходила, умышленно сводила их общение на нет, а дом его обходила тридесятой дорогой.
В один из последних дней уходящего лета решила Татьяна съездить в райцентр, надо было кое-что из одежды прикупить, и шампунь, да и крем для лица почти закончился. По-хорошему надо вообще ехать домой, решать вопрос с продажей квартиры, но неуверенность в завтрашнем дне её останавливала. Сможет ли она жить в одной деревне с Кузьмой, если он останется с женой? Будут ли эти места ей казаться такими же прекрасными и чистыми? А куковать в одиночестве дни? Стоит признать, именно Кузя наполнял их романтикой и искрой, именно благодаря его ухаживаниям, его искренности (а была ли она на самом деле? Обманщик!) Таня почувствовала себя вновь молодой, именно он заставил её поверить, что ничего ещё не закончено, что самое лучшее только ждёт её впереди.
Татьяна села в автобусе позади. От баб пахло чисто деревенским: коровами, курами, чем-то хозяйским, а кто-то явно давно не мылся. Сама Татьяна всегда тщательно следила за своей внешностью, особенно когда выходила в люди. От недавно волосы она стала укладывать в пучок, так она казалась милее, да и по возрасту более подходило, чем простая коса. А пахло от Татьяны всегда любимыми польскими духами "Быть может", которые начинались с пыльных герани и бергамота, а раскрывшись, обволакивали Татьяну свежестью ландыша и теплотой мимозы. Вдыхая их, казалось, что всё ещё может быть... И обязательно будет, главное, сохранять позитив.
Когда автобус уже почти наполнился, а Татьяна была погружена в свои мысли, параллельно наблюдая за худым псом, обнюхивающим углы остановки, в салон вошёл Кузьма. С ним была пухленькая женщина, она неуверенно обвела взглядом пассажиров и осторожно поздоровалась, словно боялась, что кто-нибудь на неё наброситься с обвинениями.
Бабы стихли на мгновение.
— И тебя с добрым утром, Свет, - ответила ей одна бабулька и кто-то тоже сказал "здравствуй".
"Так вот она какая, - думала замершая Татьяна, - а я её совсем другой представляла, наглой и склочной". По-своему даже стало её жаль - а, может, ей и вправду деваться некуда, может, Кузьма остался её единственной надеждой... Кузьма увидел Татьяну, изменился в лице, кивнул и уселся вместе с женой в середине салона. Всю дорогу Татьяна не могла перестать за ними следить, как бы не пыталась заставлять себя смотреть в окно. С женой он почти не беседовал, перекинулись за все полчаса пути парой вялых фраз. Приехав, они одними из первых вышли из автобуса и быстрым шагом направились в центральную часть пгт.
"Нет, так дело не пойдёт!" - размышляла Татьяна, скитаясь по магазинам и выстаивая длинные очереди. "Пусть живут, ради Бога, пусть живут! А я и сама не пропаду."
Вернувшись домой, Татьяна день ходила сама не своя, а потом заявила сестре:
— Всё, Дусь, поеду я домой. Хватит с меня приключений.
— А к Виноградову, Тань? Ну, почему бы не дать ему ещё один шанс?
— Да пошёл он к чёрту твой Виноградов! - вспылила Татьяна, - И Кузьма тоже! Оба пусть катятся к чёрту!