Конечно, Мара Филипповна немедленно сообщила Аристову о необычном дожде и серёжках. А как было не сообщить? Сначала она действительно подумала, что началось инопланетное вторжение. Тут кто хочешь начнет бить в колокола, когда за окном ветхозаветный потоп начался! Не для того она столько работала, чтобы мокнуть под проливными дождями. Жизнь в стратосфере обладала массой преимуществ, и одним из них было полное отсутствие этой мокрой субстанции за окном. Солнце, космос и никаких там погодных явлений! А здесь такой крюшон.
Аристов приказал отставить панику и выяснить причину дождя у хранителя высотки, но это оказалось не таким простым делом. На двухсотом этаже лифт сломался, и ей пришлось подниматься по старинке, пешком, отчего настроение чрезвычайно испортилось.
«Ведь просила у товарища Семарга выделить ключ от служебного лифта на всякий случай! Так ведь нет, уперся “обожаемый” товарищ Семарг:
“Я не могу так рисковать. Вдруг самому понадобится, а вы его займёте”. Скупердяй стратосферный!» – мысленно резюмировала своё раздражение Мара, поворачивая звонок у входной двери в бункер хранителя.
Ситуация и взаправду оказалась нестандартная. Религиозные деятели решили кастрировать академика.
«Тьфу-ты, не кастрировать, а обратить в магометанство!» – поправила сама себя Мара Филипповна.
Она решительным образом не понимала, чем обрезание может помочь. Если академик захочет, то в любом случае найдёт способ, как сбежать навсегда из высотки вместе с Персефоной.
«Ему-то что, у него заказ от самого императора! А вот обиду может затаить, и отомстит непременно. Нет, так не пойдёт. Высотку надо спасать. Мне здесь ещё жить. Другой квартиры в ближайшем будущем не предвидится!» – подумала Мара и поинтересовалась у ассамблеи:
– А с ней что будете делать? Убьёте, святые отцы?
– Тоже в ислам. Тут никаких сомнений, – категорично заявил Абдула-Заде.
– С крыльями?
– Вопрос, тут как-то непонятно. Товарищ Семарг, что будем делать с оснасткой демона?
– Я не могу рисковать её здоровьем! Я с ней по воскресеньям музицирую. Это совсем глупая идея. Предлагаю оставить как есть: демоном. Вдруг у неё что-нибудь в голове измениться? Мне высокие ноты, конечно, нужны, но не в таком количестве. Вдруг после обращения вопить начнёт.
– Вы что-то имеете против ислама? – нахмурился мулла, подумав о призыве к намазу через осипшие динамики.
– Что вы, что вы. Только против высоких нот. На своём этаже, пожалуйста. Никто не против, но только на своём. Мой мы не трогаем. Вернёмся к дождю! План:
Первое, делаем ему, академику, обрезание. Пусть при свидетелях читает шахаду. Потом не отвертится: везде найдём!
Второе: вы товарищ мулла, лично отвечаете за процесс! В противном случае всем кирдык. Я, понятное дело, в космос. Начну жить заново. Жалко, конечно, потраченных усилий, но я готов терпеть ради светлой мечты человечества.
– Против его воли нельзя!
– А что с волею? Сейчас решим. Фрол Демидович, магометанство?
– И не подумаю, режьте хоть на ремни, не сдамся.
– Зачем? Ну сами посудите, нет никакого резона. Вы нам живой нужны. Только кусочек бесполезной плоти. Чик и всё?
– Подождите, не вижу логики. И после этого я останусь здесь с вами? Как же! Лучше на Голгофу, чем так!
– Эк вас расквадратило! Там всепрощение: беззубая религия! А здесь всё по настоящему. Чик и в дамки, как говориться! Правоверный навечно. Что нам и нужно. Говорите немедленно, как снять осаду, или зовём табиба.
– Позвольте, у меня ещё один вопрос: почему не сообщили в ЦУП? – напомнила о своём существовании Мара.
– Мара Филипповна, какая вы всё-таки настойчивая женщина. Совсем всех запутали. Мы здесь ещё с первым пунктом не решили, а вы уже в президиум стартуете.
– Я, например, телеграфировала Харитону Сергеевичу об инциденте. Чего ждём? – председатель Домкома опять подняла брови, но уже с другим значением, с упрёком.
– Экая вы быстрая. Наш пострел везде поспел. Из нас зоопарк сделают, если начнём на таких скоростях дышать. Узнает император, а он теперь обязательно узнает, благодаря вашей депеше, и что дальше? Фрол Демидович, звоните немедленно обожаемому Павлу: пусть придержит гвардейцев.
– Персефону отпустите.
– Это зачем? Хотите лишить нас козыря. Очень уж она у вас шустрая женщина. Только дай волю, всех превратит в петейнозавров. А нам это без нужды! Давайте так: сейчас товарищ секретер придаст ей вертикальное положение, но это все плюшки. Дальше сами думайте, что можете предложить гражданам высотки в обмен на свободу.
Чешуйчатый манипулятор из бронированной стали, укреплённый графитовыми нанонитями, схватил магнитное кольцо и поднёс к рельсе с противовесом от входной двери. Бедная Персефона изо всех сил держалась руками за грубый ошейник, чтобы не поранить нежную кожу на шее. Академик строго спросил:
– Ты как?
– Пусть только отпустят. Я им устрою галчатник, – с сухими от злости глазами пообещала Персефона.
– Вот, что и требовалось доказать: “галчатник”! Под “галчатником”, я так понимаю, вы имеете ввиду ассамблею? Так знайте, я против насилия. Так и запишите себе в мозгу.
Вернёмся в песочницу: Фрол Демидович, – Семарг подпрыгнул и подтянул к себе болтающийся над головой телефон, – держите трубку. Вам необходимо выиграть время, пока не найдется автор этого безобразия. Помните, всё в ваших руках! Иначе, Чики-Рики-Тави и всё, и вечный магометанин!
– Рики-Тики-Тави. Киплинга нужно знать!
– Уже неважно. Звоните!
Сморщившись Фрол Демидович взял телефонную трубку, словно азиатскую гюрзу.
– Алё, Ваше Величество, Павел Пантелеймонович, удобно говорить? Ага, не вовремя. Что с гвардейцем? Хорошо, хорошо. Так вот, здесь у нас дождичек образовался, а у меня полёты срываются. Что? Ой, да нет, конечно. Всё идёт просто замечательно, ещё немного и перейду к испытаниям на людях. Дождичек только не ко времени, а так всё идёт по графику. Работать усерднее? Хорошо, хорошо.
– Ну вот, как и просили, отговорился, – передавая трубку, сообщил академик. – Император ждёт результатов в самое ближайшее время!
– Я что-то не поняла, Фрол Демидович, вы женщин что, не считаете за людей? – сверкнула бриллиантовыми серёжками Мара.
– Ах, оставьте вы этот ваш суфражизм! Тут не до него. Теперь, если что, меня отправят в распылитель на ать два, и думать некогда.
– Это почему?
– А с кого гвардейца будут спрашивать – с вас, что ли? Так к делу, что у нас ещё есть кроме формы колец и странного презента? Кстати, Мара Филипповна, прекратите кобениться. В вашем возрасте это выглядит, пардон, слегка идиотски. Говорите, что в сопроводительной записке?
– Умеете гадость сочинить, интеллигент замшелый. Вот, сами читайте. Собственно поэтому и поднялась. Сорок шесть этажей отмахала пешком, хоть бы кто посочувствовал!
– Некогда, что там, Семарг Львович?
На официальном бланке с порядковым номером Верховного Совета Марса сообщалось:
Награждается именными серёжками в форме трансгулярных колец квантового перехода почётный пенсионер ВТС Земли Мара Филипповна Комиссаржевская за активное участие в борьбе марсианского народа за правду и справедливость в галактике Млечный путь и прочих глубинах Вселенной.
Верховный Совет Адмиралов Марса
На лицах членов ассамблеи застыл большой знак вопроса. Даже Персефона, прижатая щекой к железной рельсе магнитным кольцом, сделала вытаращенные глаза в сторону бывшей начальницы таможни.
–––––––––––––––––––––––––––––––––––––
Внимание! Знак Ер (Ъ) – указывает на вторую часть главы.
Глава 3 Удар ниже пряжки (Ъ)
Глава 4 Борьба интеллектов (Ъ)
#антиутопия #фантастика #стимпанк #детектив #юмор