Меня зовут Федор Лопухов, и я долго не знал с чего начать эту книгу. Мне хотелось рассказать о каждом человеке в нашем отряде, ведь любая история, она, прежде всего о людях. Хотелось показать наш быт и объяснить, как так случилось, что я сейчас просто не могу дышать (!!!) – дед, который раскинулся на кушетке напротив, по всей видимости, последний раз стирал носки, когда меня еще на свете не было. И да, честно говоря, до сих пор не понимаю, чем я думал, когда соглашался на его участие в нашем предприятии. В какой момент мне вдруг показалось, что хлестать самогон из собственного сапога и спорить с настольной лампой — это нормально? Но вернемся к старику чуть позже, ведь герой моей книги совсем другой человек. А дед, если не удушит вонючими носками, то обязательно выкинет, что-нибудь по пути. Просто хотел внести некую ясность и составить некий свод правил на тот случай, если вновь придется отправиться в путешествие по Гигахрущу. Пункт первый: даже, если сумасшедший старик выглядит полезным, лучше не рисковать и не трогать его. Не трогать – это значит вообще никак не контактировать!
Начнем с названия. Логичный ход, между прочим! Эту часть озаглавим (слово какое дурацкое) «предисловием» или «словом автора». Да, «Слово автора» - звучит, кстати, неплохо! А раз автор - я, то буду обращаться к своему читателю, нести «слово», так сказать! Ведь кто-то обязательно прочтет мою рукопись…по крайней мере, мне бы очень хотелось так думать. Я напишу первую книгу, которую назову…а как я ее назову? «Синий пёс» (слишком банально), «Путешествие к неизведанному» (ерунда какая-то), «Дорога в один конец» (слишком мрачно), «Федя Лопухов или путешествие туда и обратно» (нет-нет и нет. Я ведь даже не главный персонаж)…
Ладно, вернемся к этому вопросу позднее. Я еще даже не представил главных героев книги, а уже хочу как-то дать имя тому, чего нет. Блин, я только что все перечитал и понял, что начало никуда не годится. Вышли какие-то незрелые рассуждения, вместо толкового предисловия. Тогда поступим следующим образом: обзовем страницу «черновиком» и вернемся к ней после окончания рукописи.
ЧЕРНОВИК
Моя история началась на «– 759» этаже в блоке «П-33», где 22 года назад родился я, Федор Лопухов. От матери мне достался карий цвет глаз и русые волосы, а от отца - худощавое телосложение и печатная машинка «ХрущИК-02», на которой я сейчас и работаю. Главный ее недостаток заключается в невозможности исправить ошибку или опечатку, чего нельзя сказать о «ХрущИКе-03». Он работает от электричества и прежде, чем нанести чернила на бумагу, автор проверяет текст через голограмму. А на «ХрущИКе-02» для исправления ошибок нужен белый корректор, который нигде не достать.
В нашем жилом блоке осталось не так много семей. После того, как двумя этажами выше прогремела сирена, оповестившая всех об очередном Самосборе, отправленный на место отряд ликвидаторов потерпел неудачу. Вторая команда решила не рисковать, залив бетоном весь блок, лифтовые шахты, лестницы, по сути, оставив жителей блока П-33 ниже -757 этажа на медленную и мучительную смерть. Однако повезло, что под нами продолжал работать завод по производству пищевых концентратов «Лёлик» - кусаешь мыло, на вкус не так противно, как собственные ногти или сваренная обувь. Поэтому жизнь продолжилась, без надзора партии и поддержки ликвидаторов.
Теперь мы могли свободно передвигаться по другим этажам без оглядки на НКВД, однако каждый Самосбор приближал нас к концу. Мы прятались за гермодверью, установленной в коридоре у жилого комплекса. После каждого выброса мы надевали противогазы и два костюма химзащиты (один – дяди Коли, второй – ученого, который застрелился в первый же день, когда узнал о том, что нас отрезали от верхних этажей), брали два допотопных огнемета, автомат, - все, что осталось от ликвидаторов с -757 этажа, и зачищали коридоры. Обычно опасную повинность на себя возлагали мужчины, остальным же приходилось ждать в жилой ячейке. Пока нам по большей части везло – Самосбор терроризировал редко, примерно раз в несколько месяцев. Но топливо и патроны были на исходе, равно как силы последних жильцов.
Никто не мог точно сказать сколько этажей в Гигахруще; никто не представлял, сколько людей в нем; никто не знал, остались ли жилые ячейки под нами после того, как ликвидаторы превратили здание в непроходимый лабиринт. Однако не хочу, чтобы у читателя возникло ощущение, будто мы полностью оказались отрезаны от верхнего мира. Ликвидаторы продолжали наведываться к нам через блок «Г», через пятидесятисантиметровую геромодверь, которая для простых смертных была закрыта. В первые дни после чистки верхних этажей, многие жильцы побежали к ней, умоляя впустить, но вместо помощи получили огонь. Остались лишь тени на стенах и пепел, как напоминание живым, что надежда ушла вместе с ними.
Ну все, хватит воспоминаний (здесь должен быть плавный переход дальше) ЧЕРНОВИК
Совсем недавно я нашел настоящий клад – стопку чистой бумаги! Вы только представьте, что это значит для меня, человека, мечтающего написать собственную книгу. Это, как ящик пищевого концентрата для голодной семьи, как огнемет для ликвидатора, как очки для слабовидящего, как Синий пес для Саши, как... Но об этом чуть позже.
Вновь перечитал свои записи и понял, что мысли плохо структурированы (Ну какой Синий пес??? Как читатель поймет о ком или о чем идет речь? Я ведь еще ничего не рассказал о нем). Но ничего, всегда можно обозвать лист волшебным словом:
ЧЕРНОВИК!!!
Я все пытаюсь представить нашу команду смельчаков (лучше другое слово*), но меня постоянно уносит в сторону.
********Так, теперь все, что помечаю звездочкой – исправить/обратить внимание!!!!!!*********
Про себя я вкратце рассказал – обычный парень Федя Лопухов с очками в круглой оправе и печатной машинкой «ХрущИК-02» за спиной. Живу уже больше года один - родители пополнили «Стену памяти». Все, что от них осталось - накарябанные гвоздем на стене имена. А я пытаюсь найти причину продолжать просыпаться каждый день и имитировать бодрость духа. И чем больше я об этом думаю, тем отчетливее понимаю, что лишь мысль о книге по-настоящему греет сердце. Возможно, это звучит наивно, странно или даже глупо, но за последний год умерло так много людей, и никто из них ничего не оставил после себя кроме брошенных вещей, которые тут же растаскали по своим «норам» голодные соседи.
Думаю, теперь настало время представить вам следующего и самого главного участника нашего «приключения» (я пока не определился, как лучше назвать, возможно поход было бы уместнее*). Ничего бы не случилось без Саши – нашего маленького героя. Ему всего одиннадцать, а он уже такой взрослый.
Неделю назад, наш единственный оставшийся на этаже врач, дядя Коля, вышел из «палаты» мрачнее тучи и лишь покачал головой. Мальчика убивал страшный вирус. Подобно пауку, он плел свою смертельную паутину, расползаясь по всему организму и отравляя все, к чему прикасается. Его прозвали «Убийцей детей», поскольку никто из взрослых так ни разу и не заболел. Продукт ли Самосбора или очередной неудачный эксперимент ученых – мы никогда не узнаем. Но мы привыкли жить в сплошном неведении, жаль только, что лекарства от этой заразы нет.
«Неделя, может меньше» - дядя Коля никогда не отличался излишней красноречивостью.
Не стану скрывать - это был сокрушительный удар для многих из нас, ведь Саша – последний ребенок в жилом комплексе. Мы смотрели на него, как на последнюю радость. Особенно Надя, моя соседка. Ей не повезло с родителями-пьянчугами - отец вечно срывал на ней злобу, когда заканчивался самогон, а мать поддакивала из-за спины. Редкие ночи проходили без криков, грохота посудой и плача. Надя немного младше меня, ей вроде семнадцать или что-то около того. Если охарактеризовать ее в двух словах, то при невысоком росте и излишней худобе, она довольно миленькая, особенно, когда улыбается. Правда улыбка у нее всегда какая-то грустная.
Всю следующую ночь, после страшного диагноза, Надя провела возле Сашиной постели. Она взяла карандаш и пару агитационных листовок, чтобы с обратной стороны мальчик мог порисовать.
Примерно через час, когда я уже почти уснул, меня вдруг кто-то застряс за плечо. Открыв глаза, я приятно удивился – Надя выглядела взволнованной (но в хорошем смысле*) и что-то быстро шептала. Я включил настольную лампу и попросил ее повторить все снова. Тогда она показала Сашин рисунок, при виде которого по моей спине пробежал тревожный холодок, будто привет из прошлого.
Мальчик изобразил собаку в коридоре, замаринованном костями и слизью, на стене - отчетливо видны буквы и цифры: «З-33» и чуть выше: «-788». А в нижнем правом углу надпись: «Синий пёс».
Сперва руки потянулись порвать и сжечь рисунок, сделать вид, словно и не было его вовсе. (Здесь я, как автор, должен сделать небольшое отступление и рассказать причину тревоги*).
****ЧЕРНОВИК****
Продолжение:
Автор: ivan
Источник: https://litclubbs.ru/articles/41564-na-svet.html
Содержание:
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь и ставьте лайк.
Читайте также:
