Сегодня вспомним одно знаменательное событие в творческой биографии Виктора Цоя и группы "Кино". Событие, которое имело место осенью 1982 года. В свете нашей темы (Цой и Петербург) привяжем это к конкретному адресу. А именно: улица Рубинштейна, 18. Да, та самая улица Рубинштейна, столь близкая сердцу ленинградскому року. Но речь здесь пойдёт не о рок-клубе, который находился буквально через дорогу на улице Рубинштейна, 13, а о Малом драматическом театре (МДТ). Да, вы не ослышались. Малый драматический театр, в студии звукозаписи которого поздней осенью 1982 года молодые Виктор Цой и Алексей Рыбин попытались записать новый (после "45") альбом. Или, вернее, просто зафиксировать новые песни. Совершенно случайно и неожиданно подвернулась такая возможность и грех было ей не воспользоваться. Забегая вперёд скажем, что, полноценного альбома так и не получилось, на записи остались. Впрочем, всё по порядку.
Для начала немного позанудствуем и скажем пару слов об истории этого театра. Много истории не бывает. Будущий Малый драматический театр был основан в 1944 году, но в здании на улице Рубинштейна, 18 поселился лишь в 1956 году. Современный вид здание приобрело в 1911 году (архитекторы Г.А. Косяков и Ф.В. Васильевич). К слову, до 1918 года улица Рубинштейна (в честь композитора Антона Рубинштейна, который одно время жил на этой улице) носила название Троицкой. Отсюда и название кинотеатра "Троицкий", который находился на Рубинштейна, 18 в 1920-х годах.
В 1930-х здесь расположился театр Гостехникума, затем в 1940-х - колхозно-совхозный театр имени Леноблисполкома. Уже в наш рок-н-рольный век в 1983 году художественным руководителем театра стал Лев Додин, под руководством которого театр приобрёл всемирную известность и с 1998 года стал именоваться "Театр Европы". То есть, стены здания на улице Рубинштейна, 18 на протяжении всей своей истории служили искусству. И не только кинематографическому и театральному, но, как мы увидим сейчас, и рок-искусству.
В это трудно поверить, но в студии этого академического театра записывали свои песни Виктор Цой и Алексей Рыбин. Молодые "Гарины", хотя к тому времени уже "киношники". Помогал им в этом барабанщик группы «Зоопарк» Валерий Кирилов. Ни больше ни меньше! Весьма подробно и красочно историю этой записи описал сам Валерий Кирилов. Здесь же мы лишь вкратце приведём его слова.
Валерию позвонил некто Рыба и попросил помочь записаться на внезапно подвернувшейся студии МДТ. Работали всего одну ночь. Времени было в обрез. Гитару с голосом писали одновременно. Таким образом, песни звучали под две гитары и барабаны. Запись получилась уникальной хотя бы потому, что некоторые песни, как например «Последний герой», звучат не в привычном нам варианте, а много медленнее и чуть с другой мелодикой. Здесь надо сказать, что Цой с Рыбиным потеряли плёнку. Копия осталась только у Кирилова. Причём, часть записи в буквальном смысле съела (погрызла) кошка Валерия Кирилова - Киса. Та самая легендарная Киса, образ которой будет красоваться на пластинке "Зоопарка" 1991 года "Музыка для фильма". Кошка Кирилова стала как бы символом, талисманом группы "Зоопарк". То, что осталось от "несъеденной" записи, в 1991 году было отреставрировано усилиями того же Валерия Кирилова и гитариста "Зоопарка" Александра Храбунова. Сами записи вошли в сборник «Неизвестные песни Цоя». Вот список песен, которые были записаны той осенне-зимней ночью 1982 года: "Лето", "Около семи утра", "Последний герой", В поисках сюжета", "Весна".
Впрочем, всё же, предоставим слово самому Валерию Кирилову:
«Работы не было, и пришлось было мне собираться преподавать школьникам ксилофон и малый барабан, как тут произошло странное событие, которому я не придал тогда никакого значения. Мне позвонил незнакомец, назвался Рыбой и попросил записать с ним и его приятелем Витей несколько песен на внезапно подвернувшейся студии МДТ.
Кто это такие, я не имел ни малейшего представления, но мне было достаточно того, что они сказали гордо:
- Мы играем биг-бит!
Я согласился, и в назначенный час Лёша с Витькой подъехали ко мне. Мы быстро спустили сложенную заранее установку вниз, затолкали её в машину, с большим трудом влезли сами и покатили на улицу Рубинштейна, в театр. Уже в машине я уточнил некоторые детали и ещё раз спросил:
- Так что играете-то?
- Биг-бит! – с заднего сиденья просипел придавленный бочкой Цой.
На студии я быстро расставил инструменты, и, пока инженер обвешивал их микрофонами, Цой наиграл мне приготовленные к записи песни. Я показал ему по несколько ритмических рисунков к каждой из них; он выбрал понравившиеся, разобрались с бреками, вступлениями и формами, а потом быстро записали болванки. Вернее, я не знаю, как назвать то, что мы записали.
Рыба играл подобие первой гитары. Цой играл вторую, баса не было, а голос писался сразу – то есть, все тогдашние законы звукозаписи были нарушены. <…> В студии Витя работал быстро и уверенно – если он и волновался немного, так это внешне было не заметно, а в «Поисках Сюжета» некоторое волнение добавило остроты и небольшой оттенок нервозности. <…> Для них это была первая запись в профессиональной студии, и я рад тому, что был с ними тогда».
Здесь мы обязательно назовём имя "невидимого героя" звукорежиссёра Малого драматического театра, который собственно и записывал для нас историю - Андрей Кусков.
После записи, Цой и Рыба в эйфории выскочили на улицу и куда-то убежали, оставив в ночи на пустынной улице Рубинштейна Валерия Кирилова одного. Он остался один в компании громоздких барабанов, без какой-либо возможности поймать такси. Счастливые же Виктор и Алексей растворились в ночи. Как выяснилось позже, они прямиком устремились к спящему Майку Науменко, который жил неподалёку на Волоколамском переулке. Молодым героям жуть, как хотелось похвастаться новой студийной записью, хотя песен было всего-ничего: «В поисках сюжета», «Весна», «Последний герой», «Я из тех» и «Лето». Дверь без особого удовольствия открыл сонный Майк, который был вынужден принять гостей и слушать запись. Сам Майк вспоминает ту ночь так: «Помню, я сонный её слушал; сначала я даже не хотел им совсем дверь открывать, но Наталья настояла». «Я помню, как после своей самой первой записи они в состоянии некоторой эйфории ввалились к нам в квартиру около полуночи и буквально физически принудили нас прослушать плёнку».
Здесь мы предлагаем услышать историю записи от первого лица. Рассказывает сам Валерий Кирилов. Следующее видео - сюжет о реставрации "неизвестных песен". Сюжет 1991 года.
Марианна Цой в своей книге "Точка отсчёта" вспоминает:
"Рыба с Цоем затеяли новую запись. По чьей-то наколке они познакомились с одним театральным звукорежиссером, который из каких-то своих соображений помогал некоторым музыкантам. Разыскали барабанщика, которым оказался Валера Кирилов, впоследствии – барабанщик «Зоопарка». Было записано несколько вещей, но что-то не сложилось. Поначалу Вите всё очень нравилось, но потом он как-то быстро к этому остыл. Однако несколько вещей всё же было закончены. По странному стечению обстоятельств единственная бобина с фонограммой сохранилась именно у Кирилова, с которым сразу после той записи пути разошлись".
Интересная деталь. В середине 1980-х в этом же театре работал молодым, только что окончивший театральный институт, режиссёром Роман Смирнов. Тот самый Роман Смирнов - муж Марины Смирновы, исполнительницы роли Дины в фильме "Игла". Цой и Смирновы дружили. Впрочем, это была одна большая компания Цой, Башлачёв, Курёхин, Кинчев, Смирнов... Так вот, молодой режиссёр Роман Смирнов на свою постановку пригласил в качестве композитора Сергея Курёхина. К великому сожалению, постановка тогда не состоялась по независящим от Романа причинам. Много позднее, уже в 2000-х Роман всё же поставил спектакль "Каприччио" с музыкой Сергея Курёхина.
Вот такая связь времён и переплетение событий, людей и музыки. История, одним словом...
