Детство, это, обычно, хорошее время, чтобы там не говорили!
Мой сын почему-то считает, что в детстве я был ботаном (или ботаником).
Да нет, в детстве я доставлял множество хлопот своим родителям, потому что кроме общих игр у меня были свои приключения. И на уроках, иногда, нам было не до уроков.
С ранней весны до мая я, со своим школьным другом Юркой, осваивал просторы луж в долине реки Сетуни. Для начала мы делали плот и оттачивали свое мастерство плавания и управления. Господи, сколько раз плот нырял носом под воду, и мы были по колено в воде, если мы неправильно оттолкнулись шестом/палкой от дна или, когда мы вдвоем вставали с одной стороны. Всё равно, с мокрыми ногами мы продолжали наши круголужные путешествия (благо луж и небольших озерец весной было много) пока холод не пробирал до костей. Если моих родителей не было дома, мы бежали к нам и сушили обувь и носки на еще теплой печке.
Зато в марте-апреле-мае мы были в полной готовности, чтобы идти на охоту за лягушками и тритонами. Мы делали себе гарпуны, привязывали к ним веревочки, чтобы вытаскивать их обратно и подавались вниз, к пруду и к его окрестностям. Каюсь, мы лупили гарпунами лягух. А тритонов надо было поймать живыми, чтобы потом растить его в банке на подоконнике, пока не надоест. Тритонов мы ловили старыми чайниками, которым надо было зачерпнуть тритона с водой (у меня до сих пор на ноге есть шрам от носика чайника, когда тритон оказался слишком близко к моей ноге).
Летом мы ходили на реку Сетунь в места, где она делала крутые повороты и собирали разные окаменелости: отпечатки листьев, длинных водорослей. А один раз попался отпечаток скелета типа саламандры сантиметров пять длиной. Я точно помню, что я привез его из Кунцево, я точно помню, чоо выбросить я его не мог, но сейчас найти не могу. Такое ощущение, что время играет с нами в прятки. Может сын найдет...
А еще у нас во дворе, вернее в огороде, находился ДОТ (ЖБОТ по современному). Использовали его под помойку, поэтому, один раз там побывав, желания лезть еще не было ни какого. Сейчас, я думаю, он просто засыпан землей.
Дома у нас были собака и кошка (у всех нормальных людей должны быть собака и кошка), тритоны и рыбки. Летом из школьного живого уголка (да, у нас в школе учительница биологии держала живой уголок в классе биологии) мне отдавали (или я сам брал? Не помню) на содержание еще морских свинок, хомяков, черепашек и еще рыбок. Все грызуны у меня жили в сарае, в специальном загоне.
А еще мне отец сделал лабораторию! За «новым» сараем он сделал мне узкую клетушку длинной метра два и шириной с метр, у которой было окошко и пара обструганных досок изображала стол. Но это была МОЯ лаборатория – я ее так прозвал. Откуда-то появились пробирки, баночки… Я что-то разводил (чаще всего землю, которую собирал из огорода), что-то пытался рассмотреть, добавить пару листиков одуванчиков и ждать, когда это забродит.
Мои друзья тоже были вхожи в мою «тайную комнату», но трогать там что-либо разрешалось не всем.
А когда наш пятый класс стал вожатым над первоклашками, то родители этих первоклашек точно знали, где искать своих детей.
Конечно, я взрослел, и охота за лягушками сменилась увлечением фотографией и чтением, благо у нас в школе и городская библиотека предоставляли большой выбор литературы (плюс еще богатства сарая). Читал я «запоем», не переставая, переходя от фантастики к «справочнику атеиста» и истории партии, от биологии и приключений к занимательной литературе по физике и математике.
Сейчас я удивляюсь великому терпению своих родителей, которым война покорежила жизнь, но они сделали всё, чтобы мой старший брат и я получили высшее образование.
Кроме игр и приключений у нас, у детей, были и свои обязанности.
Но об этом в следующий раз.
хххх
С уважением,
Следующий >>>
<<<< Предыдущий