Если вы читаете эту историю, меня, скорее всего, уже нет в живых. Я не знаю, откуда они взялись, и почему никто, кроме меня, не попытался их остановить. Я даже не уверен, что моя жертва не будет напрасной. Но я больше не могу молчать и делать вид, что ничего не происходит, больше не могу игнорировать то, что случилось со мной и продолжает случаться. Они должны быть уничтожены, и я готов заплатить за это свою цену.
В том лесу никогда не было мирно и спокойно. Когда я появился на свет, туда уже давно не ступала нога живого человека. Потому что все – и старики, и дети, и взрослые, которые должны быть самыми разумными из нас – до смерти боялись даже подойти к границе, где заканчивается первый ряд деревьев и начинается чаща.
За все эти годы границы леса придвинулись к нашему городку непозволительно близко. Почему-то никому, даже тем, кто платил большие деньги за свободную землю, не пришло в голову рубить деревья на благо общества. Лесники не работали на той территории, охотники не забредали внутрь пострелять дичи, грибники и гуляки предпочитали обходить лес стороной, чтобы даже намека на их присутствие не было. Но… откровенно говоря это никогда не помогало.
Наш лес был знаменит не деревьями, не животными или краснокнижными растениями. Он был скорее печально известен, потому что каждый год – да что там – каждую неделю – в лесу находили… повешенных. Тех, кто добровольно решил расстаться с жизнью. Вот только даже у грудничков нашего городка были сомнения в том, что это было действительно добровольно.
Еще моя мама вспоминала, что в ее детстве туда не рисковали соваться без особой нужды. Но тогда и жертв было намного меньше – несколько человек в год, может по парочке в месяц, не местных, а тех, кто, наплевав на запреты, приезжал издалека. Но чем больше становился лес, чем дальше простирались деревья, тем активнее было то, что поселилось внутри.
Нас, тогда еще детей, эти истории впечатляли, но не настолько, чтобы ужаснуться и поверить в потустороннее вмешательство. К сожалению, время тогда было такое – опасное само по себе, когда человеческая жизнь не стоила примерно ничего. И люди уходили из жизни, не только в лесу – повсеместно, часто даже без помощи других. Мне отчетливо запомнилось надутое, зеленое лицо соседа, которого успели прилично потрепать раки в нашей тихой речушке – ему и его семье угрожали расправой, если он не принесет деньги какому-то важному авторитету, и он выбрал вот такой путь спасти всех, кого любил.
Так что и люди, которых регулярно, пару раз в неделю, снимали с ближайших веток в лесу, нас не настораживали, как и пояснения сбивающейся с ног милиции, что это не более чем самовыпил таким вот оригинальным образом. Почему эти люди выбирали самые крайние к людям деревья, а не уходили в чащу, оставалось загадкой, которая на самом деле никого не волновала. Как и причитания старожилов, заводящих очередные скорбные завывания над телами о том, что милиция слепа и не видит – вовсе не человек причастен к такому неприличному количеству смертей, а зло, таящееся за вековыми деревьями.
Так вот, нас, детей, эти истории не пугали, скорее… давали обратный эффект. Если куда-то активно запрещают ходить, значит там точно есть что-то интересное, не так ли? Поэтому мы – я и двое моих приятелей – достигнув возраста противоречий, то есть одиннадцати лет на брата – твердо решили сходить и посмотреть, что же взрослые прячут от наших любопытных глаз.
Соваться в чащу ночью мы, понятное дело, не стали – не настолько были храбрыми, а вот сразу после школы свернуть с привычного маршрута, прыгнуть в автобус, добраться до границы леса с городом и пойти, исследовать все, сумели. Почему нас никто не остановил? А кому, собственно, было дело до чужих, незнакомых ребят?
Уже на подходе к границе я почувствовал, что идея наша, мягко говоря, паршивая. Жить-то хотелось, и как бы сильно я не пытался бахвалиться, убеждая себя, что все истории – не более чем предрассудки и попытки запугать детишек, было… страшно. Страшно соваться в чащу, куда даже взрослые не рискуют заходить. Страшно потеряться, страшно найти что-то, страшно…
Я… отказался. Почти в последний момент я сказал друзьям, что никуда не пойду и вообще, лучше прямо сейчас отправлюсь домой. Понятное дело, меня тут же обозвали трусом, посоветовали поменять трусишки на подгузник и, не став слушать мой жалкий лепет, мои друзья решительно скрылись за деревьями.
Не знаю, почему я действительно не ушел сразу. Может хотел дождаться их, может еще какой-то мотив у меня тогда был, не помню, правда. Но факт – я не ушел, сел на свой рюкзак прямо на землю, и приготовился ждать. И дождался. Только вовсе не того, на что рассчитывал.
Какое-то время я еще слышал, как они разговаривают – нарочито громко, явно боясь остаться в тишине один на один с лесом – и смеются, вспоминая и мое имя, а потом… Потом все затихло. Вообще все. Как будто лес вдруг в одну секунду поставили на паузу. Даже деревья перестали шевелиться под ветром, замерев.
А когда я уже решил, что сошел с ума от страха за друзей, и мне просто мерещится вся та чертовщина, раздались крики. Дикие, громкие, почти нечеловеческие от испытываемой кем-то боли. Хотя почему «Кем-то»? Я точно знал, что это кричат мои друзья. И сделал то единственное, что мне казалось правильным – кинулся в обратном от леса направлении. Нет, я был не настолько отбитым трусом, чтобы просто уйти, но разумная осторожность говорила мне, что сам я точно не справлюсь, и надо лететь на максимуме сил за помощью. К взрослым.
Но, увы, к тому времени, как хоть кто-то поверил мне, было уже поздно. По возвращении с взрослыми на границу леса, я увидел то, что и предполагал – мои друзья, оба сразу, висели и покачивались на ближайших к дороге деревьях. Милиция, допрос, «добровольное повешение». Они сделали это сами – так сказали милицейские эксперты – им никто не помогал, даже друг другу они не помогали.
На мои робкие попытки объяснить, что все было совершенно не так, и никто из них вовсе не собирался ничего такого делать, я же оказался крайним – раз я знал, что друзья пойдут в лес, от чего не остановил? Почему не сказал никому? Почему не помешал друзьям? Трус, предатель – так меня стали называть после того происшествия. Может и правильно…
Мои родители отдали много сил и денег, чтобы восстановить мой пошатнувшийся тогда разум. К обидным, но справедливым кличкам добавилась еще одна – псих, потому что я действительно лежал в психушке, и даже не один раз. Вот только людям это не помогло, потому что каждую неделю милиция продолжала снимать с ближайших к дороге деревьев одного-двух любителей повисеть с петлей на шее.
Прошли годы, я вырос, выучился, устроился на приличную работу… С личной жизнью у меня не складывалось: слишком уж маленьким был наш городок, а детские клички с меня так никто и не снял. Да я и не хотел, если честно, не до того мне было. Наверно я и правда был психом, потому что все эти годы в моей голове вертелась одна только мысль – не знаю, как остальные, а мои друзья точно не сами ушли из жизни. Им помогли. Те, кто до сих пор живет в лесу. Правда ни одной внятной теории, кроме того, самого пресловутого «зла» в моей голове не было.
И я решил следить. В свободное от работы время приходил к границе леса, сидел там, как... псих, да, и просто смотрел, смотрел, смотрел на ряд деревьев, смыкающийся в непроходимую чащу метра через три от начала. Даже умудрился спасти жизнь парочке таких же психов, которые зачем-то додумались пойти в лес, просто развернув их в обратном направлении.
Не скажу, что многих я спас, нет, тела продолжали появляться с завидной регулярностью, причем непонятно откуда – это были не местные, это были какие-то незнакомцы, личность которых потом устанавливали через всю ту же милицию, но свою жертву лес получал регулярно. А меня стали считать не только психом, но и маньяком – слишком часто я мелькал около покойных, слишком многие видели меня на моем посту. Но доказательств не было, так что меня не трогали.
А я продолжал ходить на свой пост как на работу. Я просто хотел понять… И в конце концов зацепил ИХ, кем бы они ни были.
Сперва я услышал голоса. Из леса. Они звали меня, сперва тихо, потом громче и громче, пока звуки речи не сменились призывными криками. И если в самом начале это были незнакомые голоса, то через какое-то время ОНИ как-то нащупали меня, почувствовали, и сменили тональность. Из леса меня звали мама, отец, давно покойная бабушка, позже к ним присоединились и друзья, те самые, повешенные на деревьях пятнадцать лет назад. Они уговаривали меня зайти, просили, звали, потом, поняв, что мне в целом все равно на уговоры, стали требовать и приказывать, а когда и это не сработало, звать на помощь. Громко. Протяжно. С болью в хрипящих, срывающихся голосах. Если бы я не знал точно, что половина из зовущих мертва, а вторая – дома, я бы повелся, обязательно.
Потом ОНИ стали выходить ко мне. И даже видя их темные, пустые силуэты непонятного совершенно вида, я не мог понять, кто это такие. ОНИ были… никакими. Вообще. Сгустки тени, туман, растекающийся и меняющий форму по своему желанию, серое ничего. У НИХ не было ни глаз, ни лица, ни конечностей. ОНИ – точно не люди, и никогда не были людьми, я даже не уверен, что хоть кто-то из них был когда-то живым.
ОНИ пытались дотянуться до меня своими туманными конечностями, но я слишком хорошо успел изучить их, чтобы попасться так глупо. Пока ОНИ звали меня к себе, я наблюдал, следил, видел, как они охотятся и выбирают жертв. Я искал их слабые места, то, что поможет мне совершить свою месть. И наконец нашел.
У одного из случайных путников, которого ОНИ завели в лес, была зажигалка. Маленькая, недостаточная для того, чтобы спасти его глупую жизнь, но все же в первые несколько секунд, пока огонек пламени крутился около испуганного лица человека, тени отступили, сжались, не пытаясь нападать. А потом огонек погас, и… Тот парень стал очередным украшением ближайших деревьев. А я узнал, что есть кое-что, повергающее ИХ в ужас. Огонь.
Сейчас я допишу это, чтобы хоть кто-то знал, что случилось со мной. Чтобы, если у меня ничего не получится, мои потомки и последователи знали, что делать. А потом я возьму канистру с бензином из гаража, коробок охотничьих спичек, и пойду туда, в лес. Надеюсь, что у меня получится сжечь их раньше, чем ОНИ поймут, зачем я, наконец, согласился зайти на их территорию.
А если нет… Что ж, вы знаете, что вам делать, не так ли?
*********
Понравилась история? Не забудь поставить лайк и написать свое мнение в комментариях. И подпишись обязательно, чтобы не пропустить новые истории!
*********
Любите слушать, а не читать? Подписывайтесь на мой ютуб канал: https://www.youtube.com/channel/UCwPP1yMhIaZPeL9K6O6Rg3A
Там я озвучиваю свои истории, не входящие в категорию "Игра для вас"
*********
По вопросам сотрудничества: cheschirewolf@gmail.com. Истории на озвучку или в свои группы брать можно, но только с указанием меня как автора и ссылками на мои соц.сети.