В советском союзе в дефиците были многие вещи, в том числе и товары широкого потребления. Сегодня я расскажу, какие проблемы испытывали советские граждане с трикотажными изделиями. Почему красивого нижнего белья не было в продаже и что случилось, с теми люди кто пытался хоть как-то изменить систему выпуска не красивой, не комфортной одежды, конечно не забывая о своих огромных прибылях.
Милая кофточка, какой-нибудь шарфик, детский костюмчик или приличные кальсоны, при Хрущеве советского человека сделать счастливым было просто. Трикотажа в стране выпускали мало. Вся жизнь людей была битвой за самые простые вещи.
Главная проблема вообще всей советской эпохи была во все времена - эта проблема дефицита.
Несколько предприимчивых граждан в разных уголках Советского Союза решили наладить выпуск дефицитного трикотажа. И это частная инициатива обойдётся им очень дорого. Это была совершенно невероятная жестокостью, которая была осуществлена в назидания остальным.
Апрель 1961 года невероятная радость, восторг, да что там шок вся страна на вершине счастья. Юрий Гагарин советский человек первым облетел планету. Праздник в каждом доме, все говорят исключительно об этом. Но во множестве квартир в Киргизской СССР слышен громкий женский плач — это начало масштабной национальной трагедии. В дома десятков людей приходит милиция. Милиция собирает в кучу все самые ценные вещи в доме, стаскивает в одну комнату опечатывает дверь, кормильца семьи уводят в неизвестность. Семья остаётся один на один с нищетой и вопросом за что.
Киргизское СССР при Хрущёве была одной из самых слабо развитых и захолустных республик Советской империи. Здесь добывали урановую руду для военно-промышленного комплекса и больше ничем для кремлёвского начальства эта республика примечательно не была. Одна из пятнадцати, но рейтинг как говорится невысокий. Здесь было много пастбищ, традиционно производили много шерсти, самыми успешными в республике были предприятия лёгкой промышленности.Именно в Киргизии в конце 50-х стали выпускать первые в Советском Союзе мужские носки с резинкой — это был огромный прорыв, великое достижение народного хозяйства.
Зигфрид Газонфранц работал на Аламудийской трикотажной ткацкой фабрике простым помощником мастера, имел очень скромную внешность, небольшую зарплату - обычный советский человек. И мало кто знал, как живет Газонфранц на самом деле. У него была прекрасная квартира и дача, жена носила украшения с бриллиантами, супруги имели прислугу, ещё помнили Сталина и боялись нарушать законы особо в оттепель не верили.
Но Зигфрид был человеком рисковым, он смело ринулся в далёкое капиталистическое будущее организовав масштабный тайный бизнес. Лёгкая промышленность советского союза всегда поражала своим размахом. Фабрик, выпускавших ткани, одежду и обувь было очень много, но продукцию они штамповали ужасную. Не гнущиеся ботинки из каменной кожи, какие-то страшные пальто на ватине, уродливые шапки, безобразно уродующие фигуры костюмы и платья. Технологи иногда робко предлагали запустить в производство какие-нибудь приличные модели, но их жёстко критиковали за любую попытку ненужного украшательства и лишней траты. И с конвейеров продолжал сходить убогий ширпотреб.
Во времена Хрущёва была лёгкая, очень лёгкая промышленность. Выпускала какие-то тряпки и было непонятно зачем делать плохо, зачем делать дурно и никого это не беспокоило. Потому что все знали, что это мусор пройдёт и всё это купят, потому что ходить-то в чём-то надо было.
Зигфрид Газенфранц и его друг мастер ткацкого цеха Исаак Зингер видели, как плохо и нерационально устроено производство на их трикотажной фабрике. Прекрасных носков выпускали почему-то мало, при этом зачем-то много шили страшных семейных трусов, которых в магазинах и так было в избытке. Идея открыть третью смену и шить другую востребованную продукции по ночам, принадлежала Газонфранцу. Средняя зарплата рядового сотрудника какой-нибудь текстильной фабрики в СССР была 80-100 рублей и работа это престижной никогда не считалось. В Москву строчить на машинках и стоять у ткацких станков ехала в основном лимита. Бедные, провинциальные девушки, которые рады были жить в общежитии и вкалывать за радость жизни в столице. Все текстильные предприятия постоянно вели набор рабочей силы, её не хватало везде. А вот на Аламудиской ткацко-трикотажной фабрики от желающих работать не было отбоя. По городу ходили слухи, здесь платят огромные деньги. Рабочие, которые там работали, они на фабрике получали копейки, а во время своих смен ночных получали в два в три раза больше.
Через год Исааку и Зигфриду приходит в голову новая блестящая идея, нужно строчить дефицитный тюль, лёгкий прозрачные занавески были на пике моды.
Хрущёв затеял массовые строительство жилья, граждане въезжают в новые хрущёвки и спят и видят, как украсить окна тюлем — эта продукция нужна миллионом. Газенфранц и Зингер становятся всё богаче и богаче, их ежегодный доход составляет немыслимую для советского времени сумму - 400 000 рублей, а Волга, к примеру стоила 5000 рублей. Надзорные органы закрывали глаза, они делились своими доходами вплоть до верхушки республиканской власти. Главной крышей всех киргизских трикотажников был Бекжан Дюшалиев - председатель госплана Киргизской ССР. О его богатстве в республике ходили легенды, с одной стороны он получал огромные откаты от цеховиков, с другой премии и ордена из Москвы.
Криминальные трикотажники изобретали всё новые способы обмана государства. Во-первых, использовали так называемый “отчёс” отходы прядильных фабрик, из него умудрялись делать полноценную нитку. Во-вторых придумали делать изделие полу-шерстяные, на этикетках которых стояла при этом шерсть 100%.
Когда у Шая Шикермана умерла жена, то больше всех его поддержала жена его друга - Якова Брика. Роза казалась ему воплощением доброты и женственности, её слова и забота спасли его от запоя и чёрных мыслей. Глядя на неё, он однажды понял жизнь продолжается, через пару месяцев Роза уже въехала в его квартиру заявив, что оставила своего мужа без малейших сожалений. Потому что Шая гораздо лучше, она уважает его за ум и щедрость, таких мужчин она никогда не встречала.
Однажды к Шикермену приехал в гости его приятель Борис Ройфман. Борис был пижонски одет, от него веяло, что в конце 50-х было просто фантастикой импортным парфюмом. Ройфман принес бутылку дорогого коньяка и сделал Шикерману предложение, от которого отказаться было невозможно - пойдём Шая работать ко мне в психушку.
Диспансер находился на Малой грузинской улице. Диспансер состоял из несколько тысяч больных - это был весь Краснопресненский район, а тогда района были большие. Тушинский район тоже обслуживался этим диспансером. Советская психиатрия носила дикий, отсталый характер душевнобольных людей у нас лечили варварскими способами, закалывая убойными психотропными препаратами, превращающими их в безвольных зомби, мучили электрошоком и другими ужасными процедурами. В псих больницах царили жестокость и равнодушие персонала. Это идеальные условия для организации нашего дела решили Ройфман и Шикерман и выпили за своё светлое будущее.
30 апреля 59 года появилось распоряжение, которое обязывало все психоневрологические диспансеры Советского Союза иметь лечебно-трудовые терапевтические мастерские. Психически больные люди чьё состояние позволяло освоить швейную технику стали настоящими рабами Шикермана и Ройфмана. Если другие цеховики организовавшие подпольные производства должны были оплачивать труд своих работников, то эти рабочие руки обходились двум жуликам совершенно бесплатно. Мастерская, в которой работа кипела по 18 часов в день, располагалась в сыром подвале. Поскольку люди были недееспособные ими было легко манипулировать, они выпускали нормальную продукцию, но помимо неё они выпускали ещё и продукцию, которая списывалась и не указывалась в документах.
Граждане, которые приходили в советские магазины не догадывались, что многие изделия сделаны в исправительно-трудовых учреждениях или попросту говоря на зоне или в мастерских при психбольницах. Это была политика советского государства, считалось что труд может исправить зеков, а психически больных людей вернуть к здоровой жизни. Это никогда не считалось эксплуатации больных, а всегда старались занять больных, выдумывали чем бы ещё им заниматься, чтобы они были при деле. Ройфман и Шикерман вовлекли в свой бизнес кладовщицу, а главное главврача.
Если смотреть на них глазами сегодняшнего человека, то это были талантливые предприниматели, тонко чувствующие спрос и конъюнктуру рынка. Наладившие массу полезных связей в магазинах, на базах, среди поставщиков сырья. Больные вкалывали, а они миллионы на этом зарабатывали, а внешне были интеллигентными людьми. На каждую субботу и воскресенье Ройфман летал на Рижское море, потом возвращался. На зарплату директора лечебно-трудовых мастерских такое было немыслимо делать.
Всех теневиков Хрущев без разбору называл спекулянтами и тех, кто открывал подпольные производства и валютчиков, и фарцовщиков, он просто их ненавидел. Ведь в глазах простых людей получалось что при Сталине непорядка было меньше. В шестьдесят первом Никита Сергеевич ужесточает наказание за экономические преступления. Людей ставят к стенке уличив в незаконном получении суммы от 10.000 руб. Количество смертных приговоров высшей меры наказания выросло в три раза. Дело предприимчивых трикотажников, которые строчили дефицитный ширпотреб в подполье или на государственных предприятиях в третью смену сразу назовут еврейским. Объяснялось только тем, что в этой среде цеховиков было достаточно большое количество евреев. Арестовывали 20 человек из них 10-15 евреев. Никита Сергеевич Хрущев был известным антисемитом, и все участники этой истории погорели за свои фамилией.
Главным на всех предприятиях в Советском Союзе всегда было выполнение плана. Сколько нужно выпустить продукции спускалась сверху и директор фабрики, который не выполнил наказ госплана должность свою моментально терял. Трикотажная фабрика, на которой устроили нелегальное производство левой продукции Газенфранц и Зингер была на прекрасном счету. План здесь всегда перевыполняли в Москву уходили рапорты, за которые руководство Республики всегда хвалили. Газенфранц считал себя большим учёным по вечерам он любил смотреть на звёзды и создавать свой кодекс строителя коммунизма. От которого у следователей волосы встали дыбом - в общем-то такой банальный цинизм вора, хорошо все что хорошо для тебя, самое главное благо это деньги, деньги сделают всё.
Социальное неравенство разных круп населения при Сталине в глаза не бросалось. Даже высшая Кремлевское знать жила достаточно скромно. Дорогие наряды и публичное прожигание жизни позволялось только творческой богеме. Да были сливки советского общества, в домах которых работала прислуга, а дамы к ужину выходили вечерних платьях, но всё это было вне поля зрения простых советских граждан. При Хрущёве количество богатых граждан значительно выросло, за счёт огромного клана цеховиков, организаторов различных подпольных производств, спекулянтов и прочих барыг. И они, не стесняясь громко гулять в дорогих ресторанах и выгуливать своих дам, украшенных бриллиантами.
Председатель КГБ Александр Шелепин создает специальный отдел для охоты за расхитителями государственной собственности. Задача показать, что конкуренты из МВД работают плохо - ОБХСС никуда не годится и получить очки в глазах Хрущёва. В условиях СССР какие-то возможности борьбы с организованной преступностью были только у КГБ. Там, где начинал светиться какой-то партийный деятель, начальник дело у милиционеров тут же забирали и передавали в КГБ.
КГБ получал гораздо больше полномочий они стали непосредственно приносить в кубышку государства достаточно большие деньги разоблачая все эти цеховые дела. Председатель госплана Киргизской ССР Бегжан Дюшалиев глава трикотажной мафии прекрасно понимает с КГБ шутки плохи. Каждый день он ставит перед подчинёнными новые задачи требуют трудовых рекордов и наивно полагает что перевыполнение планов станет его охранной грамотой.
Примерно в те же годы, но уже на официальном уровне цеховое производство было организовано в одном из крупнейших столичных магазинов Москва.
Мария Каршилова директор универмага Москва прямо в стенах универмага начала активное производство исподнего для советских граждан. Смогла выбить и оборудование и вообще само разрешение организовать этот цех у Министерства торговли. То есть всё шло по государственному каналу, а кроме всего прочего снабжение осуществлялось ещё и по каналам подпольным.
Нечистые на руки производители, создающие излишек материалов гнали их налево и очень много попадало в универмаг Москва. По бумагам проходила лишь половина произведенной продукции, другая половина произведённая тайно от государства нигде учтена не была. Но при этом толкалась тут же в универмаге Москва. Схема Каршиловой была идеальна, в отличие от других цеховиков ей не приходилось ломать голову над каналами сбыта. И со свойственным женщинам чутьём она очень, верно, угадала, что в миллионершу её превратит нижнее бельё.
Всё что пряталось под одеждой советских мужчин и женщин, было просто отвратительно. Возможно государство сознательно унижало человека подобным образом, что бы он был послушным винтиком системы с пришибленным сознанием в трусах непомерного размера которые уродуют фигуру и торчат из-под любой одежды.
Каршилова богатела и завязала тесную дружбу с Екатериной Фурцевой,которая в последствие спасла её от смертного приговора.
Зигфрид Газенфранц и Исаак Зингер были людьми с огромной как говорят сегодня чуйкой. Умели предвидеть и рассчитывать все, но накануне ареста жизнь двух королей трикотажной мафии не была омрачена даже тенью тревожной мысли. Жизнь удалась, они планировали дальнейшее развитие бизнеса. Ничего не предчувствовал и их покровитель глава госплана Дюшалиев. В тот вечер он обсуждал с женой предстоящую поездку в Сочи – милиция, арест всё было как в страшном сне, к нему за что?
А арест трикотажников развернувшим нелегальное производство в престижном универмаге Москвы прошёл без шума и пыли. Юрий Евгеньев и Александр Хейфиц пытались объявить, что всего лишь выполняли задание директора универмага Марии Каршиловой. Но в тюрьму увезли только их, Каршилова осталась на свободе моментально подключив высокие связи. Её отмазала подруга министр культуры Екатерина Фурцева. Каршилова проходила по этому делу как свидетель. Милиция и сотрудники КГБ действовали четко и быстро. Шансов на побег или спасение у трикотажников не было. За короткое время по всей стране была арестована почти 100 организаторов подпольных цехов по выпуску трикотажных изделий.
Шая Шикерман разбогатевший на использовании труда пациентов психоневрологического диспансера сначала ударился как говорят в народе в несознанку - всё отрицал и кричал про клевету. Через пару часов сотрудники правоохранительных органов приступили к описи поразившего их богатства. У Ройфмана так же были проведены обыски дома и на даче у него была обнаружена гораздо больше не только денег, но и бриллиантов, монет на 3,5 млн., на 1 млн больше, чем у Шикермана. От этих двух людей в кубышках государств поступило 6 миллионов полноценных советских рублей.
Сначала Борис Ройфман пытался всё валить на Шикермана, потом говорил, что конечно зарабатывал, но всё отдавал наверх всевозможным чиновникам. Дело по обвинению Ройфмана, Шикермана и более 20 их сообщников составило 77 томов.
И сотрудники правоохранительных органов применяли весьма оригинальные способы выколачивания нужных показаний. Одному из задержанных велели прикинуться мертвым, его положили в гроб и привели оставшихся цеховиков и указав на мертвеца заявили — вот он вас всех выдал, вам нет смысла отпираться. Потом их увели подумать, а ожившему мертвецу сказали, что сейчас они дадут на тебя признательные показания, так что и тебе нет смысла отпираться. Ройфману и Шикерману рассказали, что уголовный кодекс переписали и за такие дела теперь не 10 лет дают, а вышку. Следователь, который вел это дело, заявил, что 25 июня мы подведем вас к вышке если вы не будете плотно сотрудничать.
Хрущёву доложили – арестовано 150 человек, работа проведена по всему Советскому Союзу. Показывали списки, а в них сплошные еврейские фамилии. Евреи традиционно вот подобными коммерческими делами. Они наполняли в силу своих исторических традиций ряды цеховиков и большинство из них являлось главными организаторами производства. Хрущев сегодня признан многими историками достаточно последовательным антисемитам, хотя он, конечно, открыто об этом не говорил, но всё время проговаривался. То называл их политически неблагонадежными и говорил, что из-за них Гитлер напал на Советский Союз, то в разговоре с французским журналистом Сержам Гросссаром заявил, что они не любят коллективного труда и дисциплины всё стремятся в университеты.
Он закрыл почти 300 синагог, принципиально не допускал евреев в близкое окружение. Русские были провозглашены 38 году старшим братом первым среди равных в семье советских народов Хрущев конечно очевидно был заложником вот этих самых настроений. Еврейское дело было очень громким, о наглых расхитителях народного добра трубили все газеты. Такой идеологический рычаг был если газета Правда написала — это значит уже все, земля треснула, катастрофа в стране произошла. Советские граждане думали посмотрите подлецы какие, на народной крови наживаются.
Когда милиция пришла за женой главы госплана Киргизской ССР она была к этому готова. Муж уже был три месяца в тюрьме, и она слышала, что для выбивания показаний у трикотажников по всей республике идут аресты их близких. Впереди у неё страдания, которые выдержать могут единицы. Страшные вещи делались при допросах - людей сажали в бочки с водой на сутки, забивали решетку сверху, человек сутками сидел в воде. Воля её мужа была сломлена, когда он услышал, как пытают его жену – он сказал подпишет всё. Прошло немного времени со смерти Сталина среди следователей было много людей что пытали подследственных в тридцать седьмом.
Самое захолустная, самая провинциальная окраина Советского Союза, где это показательная порка должна была быть проведена с особой жестокостью, с особой неотвратимостью. Еще и потому что там не было очень влиятельных кланов партийных государственных таких, как например в соседнем Узбекистане или Казахстане.
Все герои этого рассказа были приговорены к высшей мере наказания – расстрелу. Шая Шикерман и Борис Ройфман организовавших трикотажный цех в психушке, глава госплана Киргизской СССР Бигжан Дюшалиев, Исаак Зингер и Зигфрид Газенфранц их лишили жизни за производство кальсон и кофточек. Это была показательная история. их показательно расстреляли, причем неизвестно место захоронения до сих пор. Нужно было очень жестко наказать их и чтобы вся страна испугалась.
Расстреляли Александра Хейфица и Юрия Евгеньева сотрудников универмага Москвы, которые наладили производство красивого нижнего белья не унижающего достоинства советского человека. Расстреляно по этому делу было порядка 21 обвиняемых, 30 были осуждены к максимальному сроку тюремного заключения. А директор универмага Мария Каршилова автор этой прибыльной схемы осталось на свободе помогли обширные связи. Правда её заступница Екатерина Фурцева в итоге покончила с собой, а сама Каршилова спилась и умерла в одиночестве.
Через 3 года потерял свою власть Хрущёв жестокая расправа над мафией трикотажников была абсолютно бессмысленна, плохо кончили абсолютно все участники этой истории.
Спасибо, что дочитали. Не забывайте подписываться - этим вы помогаете развитию канала.