Оно опять здесь. Сидит в самом дальнем углу бани, глядя на Нину злыми маленькими глазками. Нина боится, ведь кроме неё, этого больше никто не видит. Значит ли это, что девушка сошла с ума, как её знакомая, или?...
Нина заметила это впервые, когда однажды отправилась в баню после двенадцати часов ночи. Она тогда засиделась допоздна за курсовой, а, когда поглядела на часы – было уже за полночь.
- Не ходи туда, – убеждала ее мать – после двенадцати наступает время банника, незачем его тревожить.
- Это все пережитки – отозвалась Нина, готовя свежие вещи для бани. Однако, по темноте идти было все равно жутковато, и она взяла с собой сестру, десятилетнюю Нану. Та все равно не спала, потому что следующий день был выходной от школы.
В этот раз как-то сразу все пошло не так: свет в бане начал сам собой мигать, и Нана запросилась домой:
- А может, это правда? – испугано спросила она, прижимаясь к двери.
- Что правда, Наночка? – Нина старалась не обращать внимание на мигающий свет: ну подумаешь, напряжение скачет.
- Ну, то, что мама говорила. Про банника. Что его нельзя тревожить.
- Это все сказки, солнышко – Нина старалась успокоить девочку, хотя, если совсем уж начистоту, ей и самой было страшно— Наночка, это всё сказки, не бойся.— А мне всё равно страшно — упорствовала Нана — я тебя на улице подожду, ладно?Нина знала, что с Наной спорить бесполезно. Ещё истерику устроит.— Ладно, так и быть, подожди меня там — согласилась старшая сестра, входя в баню.Когда мытье было окончено, Нина, накинув махровый халат, вышла из бани в предбанник. Однако, к её неприятному удивлению, свет там не горел. "Да ладно, может быть, лампочка перегорела. Не просто так ведь мигала" — попыталась успокоить себя Нина, но противный червяк страха уже прокрался в её душу.Вдруг в уголке что-то тихо зашуршало, как будто там обосновалась мышь, и теперь скребла пол. В полной тишине и темноте предбанника этот звук казался особенно жутким:
— А ну, пошёл отсюда! — заорала Нина. Когда она боялась, то всегда становилась ни на шутку смелой и даже дерзкой. А сейчас она боялась. Очень.
Однако, в следующую минуту Нинину смелость как рукой сняло: из щели в старом банном окне пробился лунный луч. Он был слабый, но его света было вполне достаточно, чтобы разглядеть то, что сидело в дальнем углу старой бани.
У существа была огромная голова неправильной формы, на этой голове старой паклей висели седые волосы, закрывая лицо. Ручки у пришельца были маленькие и морщинистые, как у старушки, а из-под одеяния-хламиды проглядывали маленькие ножки, больше напоминающие ножки младенца.
Нина попыталась открыть дверь и выбежать из бани, но ее словно бы удерживали с той стороны. Жуткое существо не нападало: оно все так же сидело в своем углу, сверля девушку зелеными, как у кошки, злыми глазами.
«Верую, верую в Единого Бога-отца». – зашептала Нина, и дверь, наконец, поддалась. Выбежав из бани в одном халате и босая, Нина наткнулась на Нану: та все так же ждала ее в условленном месте:
- Ну наконец-то. Я уж думала, что ты там уснула – недовольно прошептала сестра – пошли скорее.
- Т-там – попыталась сказать Нина, но страх мешал ей говорить, поэтому она вместе с сестрой просто рванула прочь от старой бани.
Дома она кое-как сумела рассказать матери и сестре о том, что видела. Мама, побледнев, выдавила с трудом:
- Нана около года назад видела то же самое, но я не предала этому особого значения: подумала, что твоя сестра сочиняет.
Нана закивала в ответ:
- Оно сидело в углу, но ко мне не подходило.
- Вот что: я завтра же обрызгаю все углы бани святой водой – решительно сказала мама – пора это прекратить.
Это было сделано на следующий же день, и нечто ушло. Вот только, как только прошло десять дней после ритуала, оно вернулось. Вернулось, чтобы мстить тем, кто его прогнал. А Нине в особенности.