Я не заходила к бабке до самого вечера. Было слышно, что она стонала, переворачивалась в кровати, и у меня сжималось сердце от жалости. Она, наверное, кушать хочет и скорее всего у нее что-то болит…
Соседка точно с головой не дружит, потому что с каждым часом я убеждалась, что Тина Спиридоновна не настолько больна, чтобы умирать. Умирающие так не выглядят. Да, она больна, как и любой пожилой человек, но не настолько, чтобы в скором времени отравиться к Богу.
Я развесила вещи в шкафу во второй спальне, постелила чистое белье, растопила печь, которая стояла холодной и только потом снова пошла к своей родственнице.
- Может, вы чаю хотите? – спросила я, включая торшер в изголовье кровати. – Чайник горячий.
- У меня свой чай, - проскрипела бабка. – Обойдусь без твоих помоев.
Я в изумлении уставилась на старую флягу, которую она поднесла к губам и жадно напилась из нее. Пахнуло ядреным самогоном, но бабка даже не поморщилась.Вот это выдержка!
- Вы что, пьете?! – воскликнула я, совершенно не понимая, что происходит. – Да разве можно?!
- У тебя забыла спросить, - огрызнулась старая Тина, доставая из-под подушки смятую пачку папирос. – Сопля зеленая.Учить меня вздумала?
Я находилась в таком шоке, что даже не замечала ее оскорблений. Через минуту по комнате поплыли сероватые кольца дыма, щекоча слизистую.
Не выдержав, я подошла к окну и открыла форточку, впуская свежий воздух.
- Закрой! – донеслось с кровати. – Застудить меня хочешь, зараза?!
- Да здесь задохнуться можно! – я помахала руками, разгоняя сигаретный дым, а потом еще дальше одернула плотную штору.
- Я тебя сюда не приглашала! – рявкнула старуха, провожая меня злобным взглядом. – Дома командовать будешь!
Чтобы не наговорить гадостей пожилому человеку, я покинула комнату и уже из кухни услышала, как хлопнула форточка. Точно встает бабка! Возможно, у нее под подушкой и качалка колбаса найдется с консервой.
Мне ничего не оставалось делать, как поужинать пирогом соседки и забраться под одеяло. Из-за того, что я не спала почти две ночи, сон навалился на меня моментально, затягивая в свои темные глубины.
Меня разбудили тихие голоса, звучащие совсем рядом. Кто-то стоял у кровати. Я испуганно замерла, боясь выказать свое пробуждение, и прислушалась:
- Что ж ты от меня-то хочешь? – спрашивал мужской голос. – Чтобы я ее того…
- Не того, а просто выживи ее из дома! – в этом недовольном голосе я узнала бабку. – Будто никогда не занимался таким!
- Не хочу я! У меня потом сил не остается! – тоскливо возразил незнакомец. – Болеть я буду!
- Болеть ты будешь, когда я на тебя нашлю гадость какую-нибудь! Вот тогда запоешь по-другому! – отвечала ему Тина. – В узел скручу, а потом по углам пылью развею!
Голоса стали тише, а потом совсем стихли. Я осторожно открыла глаза и в свете настольной лампы увидела склонившегося надо мной рыжего парня. Рыжими были не только его взъерошенные волосы, но и глаза, зрачки которых напоминали кошачьи. Его длинные ресницы закручивались таким странным образом, сто каждая из них торчала в разную сторону.
- Мама-а-а! – закричала я… и проснулась.
За окном серел осенний рассвет, лампа так и горела, отбрасывая оранжевое пятно на белоснежную скатерть, а мое сердце колотилось с бешеной скоростью. Кошмар… мне приснился кошмар…
Я села, тупо таращась на раскачивающиеся сосновые лапы. По позвоночнику побежала струйка холодного пота, холодя кожу, и на моих голых руках появилась гусиная кожа.
Это все от нервов и нехороших эмоций, которыми ознаменовалось мое путешествие в Злобовку. Нужно начать пить успокаивающее.
Услышав, как надрывно кашляет старая Тина, я натянула халат и пошла на кухню. В печи еще оставался жар, на который я положила дрова, после чего поставила на плиту чайник.
- Нинка! Нинка! – раздался бабкин крик. – Иди сюда, окаянная!
Интересно, зачем я ей понадобилась? Снова выгонять будет?
У меня перед глазами все еще стоял странный парень из сна, и я даже удивилась, каким ярким был его образ. Он напоминал рыжего кота в человеческом обличье.
- Доброе утро, бабушка, - поздоровалась я, войдя в спальню. – Вы меня звали?
- Нет, не я, - язвительно произнесла она. – Наверное, послышалось! Ты какого черта допоздна спишь, если помогать приехала?
- Восемь утра только, - я посмотрела на часы. – Разве это допоздна?
- Нечего мне тут бока вылеживать, иди на колодец, купаться буду, - проворчала старуха. – И чаю мне сделай. Да покрепче!
- Хорошо, - мне хоть и было чудно такое отношение, но я решила потерпеть. Кто знает, может, удастся наладить отношения с «умирающей».
Ведра я нашла в коридоре, там же стояла и здоровенная, почти пустая бочка. Похоже, в нее и нужно было набирать воду. На улице моросил дождь, но под сосной было сухо, что не могло не радовать. Не хотелось промокнуть и слечь с простудой.
- Ну что, все сделала?
От неожиданности я выронила ведро, и оно полетело вниз, в колодец, звякая цепью. Соседка стояла возле забора, одетая в дождевик и с любопытством наблюдала за мной.
- Я не пойму, что вы от меня хотите, - я не собиралась слушать ее сказки. – Бабушка умирать точно не собирается. Вот, купаться сегодня будем.
- Да ладно! – она недоверчиво хлопнула глазами и еще сильнее навалилась на забор. – Я ведь видела, как возле ее трубы бесы кружат! А они просто так не прилетают! И выходить Тина перестала! Я ее неделю точно не видела!
- Вам все привиделось, - я схватилась за ручку ворота. – Поэтому хватит всех этих историй.
- Ой, глупая ты… - протянула тетя Катя с таким лицом, будто я совершаю какую-то страшную ошибку. – Ой, глупа-а-ая…
Я принялась крутить ворот, чувствуя тяжесть полного ведра, а соседка не собиралась уходить. Она что-то рассказывала мне, отчаянно жестикулировала, а потом вдруг нелепо взмахнула руками и упала прямо в грязь.
Это выглядело так странно, что оставив ведро на колодце, я помчалась к ней, надеясь, что она не сломала себе какую-нибудь конечность.
- С вами все в порядке?! – открыв калитку, я присела рядом с ней. – Вы целы?!
- Вот! Началось! – запричитала тетя Катя. – Нечисть шалить начала! Меня кто-то толкнул! Я даже руки на своей груди почувствовала! Горячие!
- Поднимайтесь, - я помогла ей встать на ноги. – Вы просто поскользнулись. Вот и все.
Но как только женщина выпрямилась, ее снова понесло в сторону, и она завалилась на бок, охая и ахая. В этот раз соседка подскочила на ноги сама, огляделась, а потом помчалась к дому так быстро, что грязь с калош влипала ей в спину.
- Дурдом какой-то… - прошептала я и вернулась к колодцу. Ведро, стоящее на нем было пустым…