Поздним вечером, промокая в коротеньких ботиночках на скользких московских лужах, к своему дому подходила Елена Тихонова. Мысли её были, как ни странно, светлыми в этот день. Дочь уехала на фронт, зять ещё был в городе по своим военным делам, а потом проходил дополнительное обследование и врачи решили ещё продлить на недельку ему отпуск на долечивание. Она переложила свою сумку с сухим пайком, выданном на работе, из одной руки в другую и вошла под арку, ведущую во двор с проезжей части. Под тёмным козырьком подъезда стояла соседка Вера Георгиевна Попова. Она радостно заулыбалась, увидев Елену и, подойдя поближе, взяла её за локоть.
- Леночка, ну, как вы? Всё в порядке? - спросила она, шмыгая покрасневшим носом.
- Да, Верунчик, всё в норме! Ольга позвонила вчера из-под Ленинграда, они доехали с командиром хорошо, уже на месте.
- А я, признаться, думала, что Олюшка с Арутюновым Стасиком гуляет... Очень часто я их вместе видела прошлой весной. А она замуж за полковника махнула, вот ведь как бывает! - со смешком заметила соседка.
- Со Стасиком они в одной школе учились... А, ты, прости, откуда его знаешь? Что, твоя Вероника тоже с ним из одной школы? - спросила Елена и подошла ближе к подъезду.
- Как не знать, когда он в последнее время к нам зачастил, - ответила Попова и поправила свой синий шарф, накинутый на голову.
- К Веронике ходит? - переспросила Тихонова.
- И вовсе нет, к мужу... Появился вдруг у него приятель, какой-то старик, вот они через этого Стасика общаются. У супруга вдруг возникла страсть к коллекции монет, которые ещё мой папа собирал. Никогда не было интереса, а тут... Ну, лежал маленький альбомчик у нас в шкафу с небольшим количеством мелких монет в кармашках. И дела до них не было никому, муж всё норовился их продать, а тут вдруг, собирать начал. Вот они и обмениваются с этим Михал Михалычем.
- Этот старик, нумизмат, что ли? - Елену насторожило такое заявление.
- Не знаю... Только и слышу из соседней комнаты, когда этот Стасик приходит: Михал Михалыч, да Михал Михалыч, - а самого и не видела никогда.
- Понятно... Ну, чем ещё порадуешь? - поинтересовалась Тихонова, переводя разговор на другую тему и болтливая соседка стала рассказывать последние новости из детского сада, в котором работала уже много лет.
Они проговорили ещё минут двадцать и Елена Матвеевна начала подниматься на свой этаж. Она проходила мимо квартиры Поповых и, почему-то, остановилась у их двери, незаметно для себя, прислушалась. Там стояла тишина, но Тихонова ещё немного потопталась на поповском резиновом коврике, а потом снова с любопытством окинула взглядом их дверь.
Она пришла домой, положила сумку на кухонный стол и подозвала Алексея. Он сегодня пришёл раньше обычного из госпиталя и сидел весь вечер с книгой в руке.
- Знаешь, Алёша, какую новость мне соседка рассказала со второго этажа, мама Вероники, что у вас на свадьбе была свидетелем?
Деев вопросительно посмотрел на свою, теперь уже, родственницу и замер в ожидании. Елена, раздеваясь на ходу, снимая с себя пальто и платок, начала говорить:
- Помнишь, Ольга весной рассказывала, что познакомилась по просьбе Березина, со Стасиком Арутюновым? Из-за него, кстати, у неё потом проблемы были, следователь вызывал...
- Что-то припоминаю, Сергей рассказывал про этого парня, но всё мимо меня тогда прошло. Это по его части было, Березин в Москве долго находился, и занимался разработкой какого-то мужчины, с кем этот парень общался, - ответил Алексей.
- Вот именно... А теперь, представляешь, этот Стасик с моими соседями подружился, к Поповым зачастил. И не к дочери, а к мужу её ходит. Она сейчас во дворе мне об этом поведала, - Елена, раздевшись, уселась к столу и стала разбирать свою сумку.
- Что именно? - спрашивал Алексей, ещё до конца не понимая, что так могло возмутить в этом событии его тёщу.
- Понимаешь, мне просто казалось, что после той неприятной истории его вышлют из Москвы или он сам куда-нибудь уедет, а он, подишь-ты, здесь до сих пор обитает, - продолжала Елена.
- Я подробностей не знаю, и поэтому для меня это не совсем ясно, - сказал Деев, но тоже опустился рядом на стул.
- Ольга рассказывала, что ходила с ним к какому-то нумизмату по просьбе Березина. Разговор этот был только между нами, она просила никому про то не говорить, даже отчиму Сан Санычу. Вот я подумала, а может это важно будет для тебя узнать?
Деев тоже насторожился, как и сама Елена с полчаса назад, когда разговаривала со своей соседкой по подъезду.
- Соседка вдруг поинтересовалась у меня про Стасика, а я и спросила у неё, откуда он ей известен? Она ответила, что её муж, вдруг тоже стал собирать старинные монеты и через этого парнишку связан с одним стариком, который производит с ним их обмен. Стасик часто приходит к её мужу, который, кстати, работает где-то в воинской части, - продолжала Елена. - Не могу ничего плохого сказать об этой семье, они всегда были у соседей на хорошем счету. Этот Саша Попов, муж Веры, откуда-то родом с Полтавы, живут они тут уже давно, им военное ведомство квартиру предоставило, ещё когда их старшей дочери было года четыре от роду. Потом тут и сын родился, Артёмка, сейчас он в пятом классе учиться. Одним словом, всё как у людей. Вера Георгиевна, тоже очень приятная женщина, - добавила в конце Тихонова.
- А вы можете, рассказать мне все подробности этого вашего разговора с Верой Георгиевной? - вдруг попросил Алексей и Елена поняла, что её сообщение зятя заинтересовало. И тут она начала вспоминать всё и во всех красках живописала сегодняшнюю неожиданную встречу с Поповой.
Примерно через час, заместитель Левицкого Новиков, докладывал в оперативный штаб контрразведки своему начальству о том, что полковник Деев, находящийся в Москве на лечении, связался с ним по телефону и имеет сообщить важную информацию про Станислава Арутюнова, которым по сей день интересуются органы контрразведки.
- Значит, у нас снова Арутюнов объявился? - спросил Левицкий у Новикова, когда тот утром пришёл к своему начальнику в кабинет.
- Похоже на то, и с этим же самым заданием. Но, хочу переспросить ещё раз, знает ли сам парень, в какую кашу его втянул этот старик?
- Это ещё не ясно. Но, всё было тихо какое-то время, а теперь, видимо, что-то изменилось, и Фирсов ищет новые контакты, - сказал Левицкий.
- Похоже, что нашёл... Алексей Григорьевич ещё тут, не желаете с ним переговорить лично? - переспросил Новиков.
- Желательно, но у меня сегодня крайне мало времени. Но для такого дела, я найду его... Попросите Деева зайти ко мне через пару минут. Он у следователя Денисова?
- Да, я сейчас схожу за ним, - и Новиков вышел.
Левицкий стоя встречал Алексея в своём кабинете.
- Ну, поздравляю вас! - протягивая руку Дееву, с радостным лицом начал Даниил Аркадьевич. - Теперь полковник, вы женатый человек... Ольга уже отбыла из города?
- Да, она со Стрельниковым уехала, на следующий день после свадьбы, - пояснил Деев.
- Добро! Там у них сейчас предстоит большая работа, к тому же, псковские товарищи сообщают, что с арнаутскими подпольщиками связь потеряна. А нам сейчас крайне необходимы их данные о передвижениях немецких войск в Прибалтике... Ну, об этом позаботится теперь Стрельников, а у нас к вам разговор, относительно сегодняшнего визита в нашу контору.
Деев присел за стол и вопросительно взглянул на Левицкого.
- Я могу узнать подробности того дела? Когда мою Ольгу гоняли к следователю? - спросил Алексей.
- Она пришла в тот день в библиотеку, села в читальном зале... А это место, возле Воробьёвских торговых рядов. Там бомбили в 1941 и много домов было порушено. Библиотека долго не работала, а потом открылась и Ольга ваша обрадовалась такой возможности. Она и раньше ходила туда часто, а теперь для дела было нужно, вот тут она в этот вечер встречалась со Стасиком. Но он был там не долго. Потом в зал заглянул какой-то товарищ, Ольга плохо его разглядела, и они с Арутюновым вышли. Через десять минут ушла и она и встретила Стасика уже у раздевался, он стоял там у стены и просматривал книги, которые взял на абонементе. Парня, который отозвал его, в этот момент рядом уже не было. На Ольгин вопрос, пойдёт ли он домой вместе с ней, Арутюнов ответил отказом, ссылаясь на то, что ждёт своего приятеля, который должен отнести посылку какому-то учителю физкультуры в соседний дом и, потом, зайдёт за ним сюда. То есть, Арутюнов, ждал своего приятеля в библиотеке, но не дождался, как известно... Тот парень, Слава Горелов, просто не дошёл до своего учителя, его нашли мёртвым в подъезде, куда он намеревался сходить. Его зарезали на первом этаже и бабулька, шедшая из магазина, нашла его тело под лестницей. Подозрение пало тогда на самого Арутюнова, но свидетельские показания говорили в его пользу. Вот поэтому Ольгу и вызвал следователь на допрос. Она показала, что Арутюнов вышел из читального зала с этим парнем, которого она видела краем глаза в дверях, когда он подозвал Стасика. Но после этого, судя по всему, парень из здания библиотеки так и не выходил, ведь через десять минут она встретила его возле вешалок в гардеробной, ожидающего своего друга. К тому же, библиотекарь говорила, что Арутюнов выходил на улицу с приятелем и через пару минут вернулся обратно, а тот парень, мол, мелькнул в окне и скрылся за углом. Поэтому стало ясно, что он к убийству был не причастен. Тогда в ходе расследования посчитали, что Горелова убили с целью ограбления, из-за монет, которые он нёс на обмен к учителю, но эту версию быстро отбросили. Монеты он в этот вечер никому не доставлял, а посылка, не представляла ценности, к тому же, была найдена при нём. Ольга говорила следователю, что когда выходила на улицу, было уже довольно темно и у крыльца библиотеки свет не горел, были разбиты фонари, только в дальнем уголке в переулке на углу дома, мелькнул красный огонёк сигареты, но курившего, она увидеть в темноте не могла. Так не оборачиваясь, и прошла мимо к остановке, краем глаза лишь его силуэт зацепила.
- То есть там, за углом, стоял какой-то человек? - переспросил Алексей.
- Да, и видимо, ждал или выслеживал того парня, или Стасика. Как выяснилось в ходе следствия, именно Стасик должен был пойти вечером к учителю в квартиру. Но они договорились с Гореловым, что пойдёт тот, потому что Станислав был занят своими конспектами и хотел ещё немного поработать в библиотеке. Учитель был тяжело ранен в ходе сражения под Москвой ещё в 1941 году и ходит на костылях, вот ребята и помогают ему с доставкой почты. А тут пришла посылка и Арутюнов должен был её принести по известному адресу.
- И вот теперь он ходит к нашим соседям... - задумчиво произнёс Деев.
- Да, и более того, по нашим данным именно с военных полигонов подмосковья в последнее время идёт утечка оперативной информации, поэтому Попова, работающего в воинской части у связистов, нужно немедленно проверить. Ведь этот Арутюнов общается с человеком, Фирсовым, который связан с немецкой агентурой и шантажирует свою племянницу, сотрудницу НКВД, Там не всё ещё ясно, но по предположениям Березина, в чьём ведомстве она и состоит, этот Фирсов имеет отношение к пропаже её детей. Они, скорее всего, у немцев в плену.
- Шантаж родственниками? - спросил Алексей.
- Да. Старый метод и нередко встречается у абвера. Поэтому Березин сейчас очень осторожен в общении с этой дамой, и старается ей подсовывать сведения дезинформационного характера.
- Вы полагаете, что она передаёт их вражеской стороне? - удивился Алексей.
- А, почему бы и нет? Но, пока, ничего за ней не замечено. Но и она сама по поводу детей, ничего не говорит толком, замалчивает эту тему.
- Странно... Обычно таких людей не допускают до работы в органах СМЕРШ, - и Деев снова вопросительно посмотрел на Левицкого.
Тот потёр пальце переносицу и вздохнул. По его выражению лица было понятно, что это закрытая тема, но он немного прояснил ситуацию:
- Ну, вы сам работник нашего аппарата, и знаете, что двойные агенты всегда были у нас на учёте и выполняли определённую миссию... А впрочем, у нас в аппарате тоже не всё чисто, что мы будем обо всём этом рассуждать, пока столько неясностей! - Левицкий вспомнил недавний разговор в Ставке о том, что не все директивы Верховного выполняются во время, что кто-то специально тормозит многие действия на местах. А так же много информации, совершенно секретной, проникает именно из верховных кабинетов в стан врага.
Даниил Аркадьевич, выдержав небольшую паузу, стал беседовать с Алексеем о Поповых, спрашивая подробности, которые ему поведала мать его жены.
В северных широтах ещё было полно снега, особенно в лесу. Но в Ермолино на базе подготовки спецагентов, было по-весеннему тепло в эти дни. На проталинах возле большого, когда-то до войны села, снега не было совсем. Он был разбросан по низинам и оврагам. Штабной дом, крепкий, бревенчатый под покатой крышей, сегодня был набит связными и пришедшими с "той стороны" разведчиками. Полковник Стрельников отдавал последние указания перед переправкой группы Романенко в Бобруйскую зону. Сам он, с пустым рукавом солдатской гимнастёрки, сидел подперев подоконник здоровым левым плечом и разговаривал со своим сыном Мишей.
- Итак, вы прибудете к партизанам и Михаил останется там в отряде. Твоя задача, парень, - говорил Стрельников, наклоняясь к Михаилу, - наблюдать за теми, кто прибудет в отряд после вас. А отец твой пойдёт дальше и будет держать связь с тобой через Ильченко, но мы это сейчас ещё раз всё обсудим.
Вокруг дома и на крыльце царила суета. Только что прибыл конный офицер связи и привёз последние известия с Карельского фронта. Он спрыгнул с коня и быстрым шагом направился к полковнику.
- Ну, что там? - спросил в нетерпении Иван Игнатьевич. - Что, опять отложен наш вылет?
- Нет, самолёт готов... Вот, я привёз последнюю сводку и новое распоряжение от Туманяна, - и капитан протянул полковнику депешу.
В этот момент во дворе раздалось зычное: - Воздух!
Стрельников и присутствовавшие в штабе опергруппы, как по команде ринулись к окну. Тут же задребезжали стёкла в тонких ставнях и со стороны леса раздался грозный гул подлетавшего к посёлку бомбардировщика.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.