- Командир, засада!
- Сокол. Я Князь. Приём.- Рация шипела и бунтовала.
- Князь, это Сокол.
- Сокол, внимaние. Слева от тебя, в ста метрaх противник. Oтойди к моему флaнгу. Прикроем отход. Прием.
- Князь, дублирую. Противник слева от меня. Понял. Выполняю. Приём.
Помехи на частоте. Но старший лейтенант Павел Князев уже знал, что его услышали. Теперь, как карта ляжет.
- Батыр, разворот к противнику! - крикнул лейтенант.
-Тыныс*, командир, - хладнокровно ответил Батыр.
- Цель. Ориентир подстанция. Правее 1-20. В кустах пушка .700.
- Есть, цель правее 1-20. 700, - чеканил оператор-наводчик Виталик. - Цель поражена.
Звон в ушах. И небо в алмазах. Точнее , крышка люка. Лейтенант встряхнул головой:
- Парни, живы? Похоже из джавелина... сверху...
- Яныусы*, командир. Рулевую заклинило.
- Спешиться!
Многие башкирские словечки за месяцы службы ребята понимали без перевода. Спокойная уверенность потомка древних витязей действовала отрезвляюще.
Свою горячность лейтенант Князев считал недостатком, а бывший футбольный фанат и хулиган Виталик из подмосковья, он же Зенит, тоже не отличался ангельским характером.
И только механик - водитель Давлет с позывным Батыр был самым стрессоустойчивым в их трио. Не суетился. С машиной обращался нежно, разговаривал с ней, как с женщиной. Во время схватки, в критические минуты опасности Давлет выкрикивал замысловатую фразу на родном языке, которая не поддавалась расшифровке. Однажды после очередного задания Павел попытался разузнать у Батыра, чего он так зычно орёт. Тот загадочно сощурив свои раскосые глаза, уклончиво ответил:
- Командир, это боевой уран-клич, который имеет сакральное значение. Я обращаюсь к духу боевого предка. Понимаешь?
- Ну... Это как верующий обращается к Богу?
- Не совсем... Ближе.
-Ближе, чем Бог?
- Давай, командир, Бога оставим в покое...Смотри , вот наш главнокомандующий он для всех общий, так?
- Так.
- Но ты, - Давлет ткнул пальцем в грудь Павла, - для меня ближе здесь. Сначала я к тебе обращусь. Аналогию улавливаешь?!
- Улавливаю.
-Так чего глупые вопросы задаешь?
Этот разговор всплыл в памяти лейтенанта неслучайно. Павел острее начал ощущать ответственность за жизни бойцов вверенного ему взвода. Неизвестно, слышал ли дух предков Давлета, но он, командир, был обязан беречь своих солдат.
***
По ним снова работали из гранатомёта. Едкий дым быстро заполнял внутреннее пространство танка. Первым из люка пошёл Батыр, за ним Виталик.
Старлей выбирался из машины последним, когда его накрыло осколками. Правая рука от плеча онемела. Он скатился на землю и отполз в раскуроченную колею. Перекинув автомат в левую руку, сделал короткую очередь. Магазин опустел. Тут же пуля прошила легкое, коварно отыскав лазейку сбоку броника. Дышать стало тяжко. Оглянулся.
Объятая пламенем боевая машина скалилась развороченной башней, словно подраненный зубастый дракон.
В нескольких метрах на краю воронки он увидел Давлета. Башкир лежал с зажатым в руке автоматом, неестественно закинув голову.
Лейтенант рывками двинулся к другу...
Очередной прилёт. В ушах пронзительно зазвенело. Спину и ноги обожгло горячим металлом. Из разорванной подколенной артерии хлынула кровь. Бордовое пятно стремительно расширялось на камуфляжной ткани брюк. Скрипя зубами, Павел вколол в бедро обезболивающее, после чего кое-как затянул жгут и потянулся к Батыру...
Подсечённая ветка берёзы острым кончиком слегка касалась лица Давлета. При порыве ветра она раскачивалась из стороны в сторону , едва удерживаясь на тонкой ленте серо-зелёной коры. Павел полз и отсчитывал её колебания: "Раз...два...три...четыре..." На счет "семь" ветка отломилась словно маятник у часов. И тут же сверху часто-часто на высокой ноте раздались протяжные чистые звуки : " Ти-и-в - ти-и-в...Ти-и-в - ти-и-в..." Лейтенант взглянул вверх и увидел парящую в бирюзовой бесконечности птицу. То, что это был ястреб, у него не возникло ни малейших сомнений. Давлет утверждал, что душа человека после смерти воплощается в родовую птицу и с её помощью достигает верхнего мира. Именно ястреб олицетворял тотемный символ его рода. Тавро в виде пернатого хищника Давлет нацарапал даже на танке. Верил ли Павел в легенды башкира, не имело никакого значения. Главное, что в это верил Давлет.
Полуприкрытые глаза Батыра смотрели в небо. Нет. Это небо осторожно заглядывало в его глаза, растворяясь в темно- коричневой палитре его зрачков. Раскинутые руки разведены причудливо , словно он только закончил исполнение необычной хореографической композиции, а сейчас прилёг отдохнуть. Ещё вчера Давлет веселил ребят во время передышки. То подгибая ноги, то становясь на цыпочки , он самозабвенно кружился в необычном национальном танце, изображая повадки птиц...
- Эх, красава! - сыпались одобрительные комментарии.
- Пошёл на взлёт, соколик!
- Давай, Давлет, жги!
Хмурые лица смягчались, бойцы свистели и аплодировали... Это было вчера...
Окажись ещё несколько месяцев назад в каком-нибудь ночном клубе с приятелями, при виде выкрутасов этого скуластого башкирского паренька, Павел, пожалуй, колко подшутил бы над ним . Но всё изменилось. На войне всё спрессовано. Здесь многое проявляется: характеры, поступки, нутро человеческое. Теперь он идентифицировал людей и события через призму рискованных задач. Через армейский паёк. Через последнюю сигарету на троих. Через необъяснимую жертвенность. Через нечто очень значимое, размытое в обыденной повседневности. Потому что размышлять в критические моменты некогда. Ты думаешь уже больше не о себе, а о тех, кто с тобой в одном танке , в одном окопе. Эти его личные приобретения стали в тысячу раз дороже любых материальных благ и комфорта на гражданке.
Справедливый и вдумчивый Батыр, харизматичный здоровяк Виталик и другие парни стали для него не просто сослуживцами и подчинёнными. Теперь друг к другу они обращались не иначе, как брат. Они были его семьёй, без пафоса и патетики. Надёжные. Свои. Наши.
"Твой дух забрал тебя,- дрожащими пальцами лейтенант закрыл глаза Давлету. - Прости. "
Мысли потекли как бурная горная речонка , закручивались в водовороты и разбивались о камни. Надо ползти...Наши ушли, значит вырвались. Они придут за нами...
Подхватив здоровой рукой короткую сучковатую палку и опираясь на неё, Павел двинулся по-пластунски к ельнику. Приходилось часто тормозить, чтобы нормализовать дыхание. Внутри пузырилась и булькала жидкость. Завалившись на бок, Павел отключился... Мелкие дождинки вперемешку с редкими снежинками падали на лицо.
Ему виделось, что он находится в танке . С ним рядом Давлет: "Командир, не спи! Бронебойным, цель в окопе на высоте, с коротких, огонь!" Лейтенант не поймёт, почему командует башкир, и начинает суетливо искать снаряд. Куда делся Виталик? Отчего Давлет замолчал? Он начинает трясти его за плечи... Резкий удар в живот возвратил его к реальности:
- У кого стріляти збираєшся , орк?
В полубреду Павел кричал и метался, тем самым обнаружил себя.
- Відріжемо йому голову..
Лейтенант разомкнул ресницы. Их было двое. Страха нет. Родная "эфочка" в кармане слева. Будет несколько секунд, чтобы достать её, поднести к зубам и выдернуть кольцо. Он знал всё про себя с самого первого дня, насмотревшись видосиков из телефонов пленных боевиков. Мозг, словно подключившись к неведомому энергетическому генератору, выдавал яркие отрывистые всполохи: " Увижу нож - взорву гранату. Уйдут со мной оба"
- Броник зніми, нехай валяється... Шолом теж забери.
- Може добити його?
- Не, потім заберемо , може стане в нагодi... Важкий трьохсотий
Бородатый худой парень опустился на корточки рядом с Павлом и без церемоний грубо стянул с него бронежилет и шлем. Лейтенант напряженно следил за руками военного с говорящей татуировкой "1488" в области шеи. Розовая пена запузырилась в уголках губ старлея, и натужный глухой свист вырвался из груди. С нескрываемой злобой и брезгливостью худой смачно выругался и что есть силы пнул ему под дых. Раненый закашлялся. Склизкие сгустки мелкими красными фрагментами окрасили губы и подбородок.
Второй мужик, матюкаясь, подхватил трофеи и бросился к мотоциклу:
-Бігти, арта починає працювати.
***
Скорая осенняя темнота опустилась на окрестности. Павел утратил счет времени. Подгибаю ногу...Упор... Бросок вперёд... И так бесконечное количество раз. Он боялся себе признаться, что мог сбиться с пути. Сил не хватало. Дышать приходилось открытым ртом. В груди клокотало.
Яркая вспышка озарила верхушки деревьев, и тут же раздалась серия взрывов. РСЗО плевались огнём. Павел перевернулся на спину. Рев вылетавших с дикой скоростью снарядов был слышен даже здесь. Лес ежесекундно освещался ослепительным заревом. "Наши близко..."- подумал лейтенант , прислонившись к шершавому стволу ели. Голова мёрзла, хотя тело волной захлёстывал жар... Ногу наверно оттяпают. Волочится, как мешок... Он нагляделся в госпитале на искалеченных мужиков и готовился ко всему. Несмотря на тяжелые увечья большинство из раненых были заряжены на победу и намеревались вернуться в строй... Ну, лишусь ноги... Соорудят протез... Даже модульные протезы научились делать с микропроцессорным управлением... И ничего, пацаны бегают только так...
Павел Князев намеренно запрещал себе думать о главном... Что если его не найдут? Придут обязательно, но... не найдут? Страшился дум о Виталике...О Давлете... Потеря друзей болью отзывалась в его душе.
Утро встретило хмуро. Дождило. Одежда сильно намокла и отяжелела. Невыносимо хотелось пить... Когда полз, уткнулся неожиданно носом в замёрзшую лужу. Отбил палкой несколько кусочков льда и закинул в рот вместе с еловыми иглами. Долго лежал, наслаждаясь прохладой оттаявшей воды с привкусом заплесневелой земли. Потом надрывно закашлялся, размазывая по лицу кровь. Всё чаще сознание улетало...
Очнулся лейтенант в темноте. Заканчивались третьи сутки. Где-то смутно слышались приглушенные голоса. Говорили по-русски. Собравшись, Павел стал лихорадочно шарить в боковых карманах брюк. Когда достал налобный фонарик , успел включенным положить его на грудь... И снова вырубился...
...Его мягко качало...Батыр вёл машину плавно, нараспев читая какую-то мантру... Виталика по-прежнему не было...
Павел открыл глаза и зажмурился от белых блуждающих огоньков.
Над ним склонились лица. Он где-то уже видел их:
- Там пацаны... Надо к ним...
***
Уже после операции лейтенант узнал, что башкир Давлет жив. Тяжёлая контузия. Осколочные ранения груди. Выкарабкается. Выходит, не подвёл его родовой дух. Оператор -наводчик Виталик с позывным Зенит погиб.
Павел считает, что рассказывать нужно о его сослуживцах, а не о нём. Ему ниже колена ампутировали ногу, но он не теряет надежды снова вернуться к своим. Он знает... Его там ждут.
Имена и фамилии героев вымышлены.
*Тыныс - спокойно(башк.)
*Яныусы - горим (башк.)
Автор Татьяна Золотарёва