Более 60 эко-активистов Extinction Rébelle France 4 ноября блокировали подъезд к нефтехранилищу Total Energies неподалёку от Дюнкерка. Активисты обвиняют компанию в фальсификации отчётности о выбросах (накануне с такими утверждениями выступила организация Greenpeace), а также в получении сверхприбылей от рыночной конъюнктуры и цен на энергоносители.
При этом требования активистов к компании несколько противоречивы. От неё требуют как масштабных инвестиций в общественный транспорт и энергетической реновации зданий, так и прекращения инвестирования добычи ископаемого топлива (что сделает энергоносители ещё дороже, чем сейчас).
Это уже не первая подобная акция даже в отношении Total Energies. Месяцем ранее в Льеже похожий протест организовывала коалиция CodeRouge. И тогда тоже звучала претензия относительно высоких цен и сверхприбылей энергокомпаний.
Этот тезис в последнее время стал общим местом для радикальных экологов. Лучшее подтверждение этому — Грета Тунберг, требующая ревизии капитализма в планетарном масштабе.
«Нет никакого «возврата к нормальной жизни». Нормальной была система, которая дала нам климатический кризис, система «колониализма, империализма, угнетения, геноцида», «расистского, репрессивного экстракционизма». Климатическая справедливость — это часть общей справедливости; вы не можете иметь одну без других».
Сложно не соглашаться с критикой колониализма и империализма. Однако кое-что всё же не даёт перейти в ряды сторонников Греты, Extinction Rébelle France, Just Stop Oil и всех прочих, кто хайпует на энергокризисе. И вот почему.
Есть ещё одна медийная личность, которая в последние месяцы регулярно говорит о неприлично высоких прибылях энергокомпаний. Правда это не эко-активист, обливающий супом картины Моне, а президент США Джо Байден. Он грозит американской «нефтянке» налогами на сверхприбыль, убеждает их пустить её на инвестиции в альтернативную энергетику и снижение внутриамериканских цен на топливо.
Однако именно Джо Байден символизирует сразу 2 основные причины этих сверхприбылей. Во-первых, санкции в отношении РФ, из-за которых европейские потребители резко сократили импорт газа, нефти и нефтепродуктов из РФ. Что, в свою очередь, привело к перестройке логистических цепочек поставок энергоносителей, которые выстраивались на протяжении последних 50-60 лет, вызвав всплески цен.
Вторая причина — глобальная эко-повестка и тренд на отказ от инвестиций в ископаемое топливо. Изначальная задумка этого отказа — энергопереход невозможен, пока уголь нефть и газ дёшевы. Однако этот план явно имел изъяны. И в моменте именно традиционная энергетика снимает с него все сливки.
При этом радикальные эко-активисты почему-то не дают житья только европейским энергокомпаниям. В США их голоса не слышно. Хотя страны ЕС согласовали введение налогов на сверхприбыль энергокомпаний ещё в начале октября и идут в направлении регулирования и ограничения цен на энергию (пока за счёт дотаций домохозяйствам).
А вот сможет ли Байден исполнить свои угрозы — большой вопрос. Нефтянка — традиционная вотчина республиканцев, которые (как ожидается) упрочат свои позиции в Сенате после выборов 8 ноября. Впрочем, это даже не главное.
Из-за сочетания сразу нескольких факторов (экоактивисты с их требованиями немедленного запрета ископаемого топлива, энергоуравниловки от правительств ЕС, более высоких цен на энергию в Европе) производство в странах Европы становится всё более дорогим и неконкурентным в сравнении с США. Неслучайно европейские концерны ведут переговоры о наращивании производства в Китае.
Так что репрессивный экстрактивизм (т.е. неравномерное и несправедливое перераспределение прибыли), о котором пишет Грета в своей книжке, никуда не делся. Он лишь приобрёл новые формы и эко-активисты, к сожалению, одно из его орудий.