— Пичужка моя! Ты что за цирк там устроила? Все живы?
— Конечно, живы, вы о чем?! У нас всё отлично!
— И Матвей в здравом уме? И у него отлично? Значит уже кого-то сожрал и успел исповедаться… Прости меня отче, я согрешил, обернулся чудищем, скушал очередного женоненавистника, отмыл его кровь и пришел к жене с невинными глазами. Защитил он тебя! А ты и не знала, да?
— Он опять … сбежал.
— Сколько лет с мужем вместе и не знаешь, какой он мстительный… Ты думаешь, Матвей оставил это всё без наказания? Какому-то Иванцову? Я приеду в гости и кино с тобой посмотрим, фильм называется «Укрощение строптивой птички горячим финским парнем»!
— Не хочу я ничего смотреть, у меня дела, выходной…
— Твоя Катюня с Манькой, Максом, Никитой, моей любимой чучундрой и её уважаемым чудо-мужем уехали в глухомань, с тобой только сын, и то, он знаешь… уже не с тобой, а всеми мыслями с девушкой своей…
Я, милая, что хочу сказать - финские учёные пришли к выводу, что в их стране идеальная супруга младше мужа на пятнадцать лет для продолжения рода. Она должна быть молодой, полностью здоровой, красивой как ты, чтобы рожать финским горячим парням потомство! У вас с Иванцовым разница – пятнадцать лет! Не десять, как с Матвеем Сергеевичем, а именно пятнадцать.
— Мне не смешно! Отстаньте, я его ненавижу!
— Вот! Этого я, конечно, не ожидал, но кино получилось очень интересным. Еду в гости, тебе кота захватить?
— Я вас сейчас тоже не люблю…
— Матвей со мной уже поговорил, дитятко моё. Теперь твоя очередь.
Лиза возненавидела Дмитрия Иванцова с того самого момента, когда он исключил её из разумных представителей компании. Он оказался высоким, хотя для Лизы все были высокими, но был почти, как муж. Только выражение его лица оставалось исключительно холодным, самовлюбленным, ленивым, равнодушным.
Его насмешливый противный взгляд перемещался только между её губами и туфлями на высоком каблуке. Она быстро убрала волосы и попыталась заглянуть к «эксперту» в глаза, но тот смотрел всё время мимо.
Щеки у Лизы запылали от фразы:
— Мне кажется, милая фройляйн хочет что-то сказать? Надеюсь, запас ваших слов будет более значительный, чем шуба, кисуля, мрак, жуть и не учите меня жить! — Иванцов видел её первый раз в жизни, но она догадывалась, что все имена и должности он уже изучил, как и родственные связи. — Прошу вас, Елизавета Витальевна, не стесняйтесь, я вас невнимательно слушаю.
Он даже поклонился и посмотрел на ноги, а потом ухмыльнулся. Лиза даже здороваться не стала. Вся красная она, молча села на своё место.
Перед началом совещания Матвей представил Иванцова совету директоров, как своего нового заместителя, который, возможно, будет в дальнейшем главой концерна. Это было задумано для того, чтобы новый «эксперт» мог получать абсолютно все данные и совершенно правомерно заниматься своей работой – поиском афериста и его сообщников.
Как Лиза поняла идею Валерия Яковлевича, Иванцов должен был поссориться со всеми сотрудниками на ключевых должностях, но она не могла предположить, что этот человек будет её кусать и злить своим характером женоненавистника. И еще к тому же сможет феноменально быстро менять своё местоположение, оказываясь рядом неожиданно, в самый неподходящий момент.
Иванцов каким-то образом оказался сидящим рядом с ней, и, когда Лиза повернулась - отпрянула, показалось, что она чуть не свалилась с кресла. Девушка в кресле была, как маленький ребенок, несмотря на деловой костюм. Многие не смогли спрятать улыбку - это действительно выглядело комично.
Еще более комично получилось, когда он вместе с ней развернул к себе крутящееся кожаное кресло, наклонился ближе и произнёс с издевкой:
— Госпожа Аксёнова, вы напоминаете мне вороватого кота, который залез на стул министра в палате президента и от страха его намочил.
Медлительность разговорной речи – неторопливое произнесение слов, затягивание гласных рассмешили её, лицо было обездвиженным, даже губы почти не шевелились. Он напоминал говорящую куклу.
Лиза снова промолчала, еле сдерживая смех и пытаясь не растянуть улыбку, губы она сжала, слезы показались на глазах. Так как говорил он довольно тихо, а к Матвею Лиза сидела уже спиной, даже не боком, муж всё еще держался.
— Вы умеете не открывать рот, там, где это не надо, фройляйн. — сказал мужчина так же медленно
— Господин Иванцов, вы ошиблись. Фройляйн - это форма обращения к незамужним барышням. Вы впервые здесь и напоминаете умирающего от скуки финского парня, почему так медленно говорите? Работаете еще медленнее?
Конечно, Лиза волновалась, но она заметила, что Иванцов всё-таки взглянул ей в глаза и задержал немигающий холодный взгляд.
— Я много, что делаю медленно.
Валерий Яковлевич остановил запись и важно произнёс:
— Это был намёк на долгую прелюдию. Если финну нравится девушка, он начнет смотреть на её туфли, а не на свои. Случай беспрецедентной наглости, но твоему Матвею не стоит волноваться, скоро этот зам исчезнет так же внезапно, как и появился. Его все ненавидят, поэтому вряд ли кто-нибудь удивится или начнет сожалеть о его уходе.
Он снова включил запись:
— Вы никогда не станете начальником, — сказал Иванцов. — Слишком наивны и просты, если не сказать глуповаты. Что вы здесь забыли?… А! Вы же замужем. И муж среди разумных людей управления. Всё понятно.
Лиза изо всех сил старалась говорить ровным тоном, чтобы не сорваться и не показать, как этот Дмитрий ее бесит. Она еще ни разу не конфликтовала шепотом, она вообще не злилась ни разу.
Вдохнула, грудь поднялась, а щеки еще больше заалели.
— Я финансовый аналитик и вы об этом знаете.
— Да, знаю, знаю…. Но все эти ваши «фи» и аналитика не более чем позёрство. На самом деле вы легкомысленная карьеристочка. Кто ваш муж? Подставное лицо?
Иванцов снова измерил Лизу насмешливым взглядом и добавил:
— Надеюсь у вас всё. Поток из незнакомых слов закончен, поэтому я напоследок скажу - у меня бы вы не работали! Тем более аналитиком. У вас завышена самооценка и мозги размером с чупа-чупс.
— Какой же он дерзкий. Матвею, спасибо, что удержался, дело чрезвычайной важности.
— Вы нашли очень противного заместителя моему мужу. Зачем такие провокации?
— На самом деле, он выполнял моё распоряжение, он очень противный, такая уж работа. Похоже, наслаждался яростью маленькой прелестной фройляйн, то есть фрау. Понимаю, ненависть вызывает у тебя беспокойство, похожее на любовь - тоже сильное сердцебиение, пропадает аппетит. Лизонька, спокойно, моя дорогая. Каждый раз, когда ты видишь ненавистного или любимого, неважно, кровь насыщается адреналином, это в какой-то мере полезно для сердца. Твоя реакция была несомненно ненавистью. Только помни, что любовь и ненависть – это всегда игра, и в ней есть победители.
Лиза и Дмитрий после докладов и дискуссий снова уставились друг на друга.
— Выскажитесь, вам станет легче, — громко сказал Иванцов. — Я предпочитаю обсуждать с людьми проблемы. Это вы, как молодое поколение, общаетесь только в мессенджерах и по электронной почте. Так что вы мне скажете, госпожа Аксёнова?
Лиза насмешливо произнесла:
— Я считаю вас игроком, конечная цель любой игры – заставить улыбаться или плакать. Но вы нужны нашему владельцу!
— А я убеждён, что вы расчетливая карьеристка с примитивными знаниями, которая строит из себя неизвестно что.
— Отлично! Я буду строить, что хочу!
— Отлично, кукла! Мы с тобой поладим!
Валерий Яковлевич улыбнулся и поцеловал ей руку.
— Дорогая, я приехал, чтобы объяснить. Среди наших управленцев есть одна сверх активная кукла, которая влюблена в твоего мужа, считает его верхом совершенства, несмотря на то, что он безнадежно женат. Он классный парень, твой муж, ты же не хочешь, чтобы с ним что-нибудь случилось. Не правда ли?
— Зачем вы меня пугаете? — возмутилась Лиза.
— Я не пугаю, а предупреждаю, она уже приближалась к вашему дому, в её сумочку мой Иванцов установил маячок. Я всё это затеял, после того, как мне не понравился её взгляд. Понятно? Есть выход – уволить твоего мужа и тебя, чтобы вы были в безопасности. Но я думаю дело не совсем в любви и деньгах. Думаешь, для чего мне всегда была нужна охрана, и почему я больше не беру к себе Катюню?
— Вам угрожают?
— Нет, мне кажется Матвей — цель. У него умница-жена и двое очаровательных детишек. А если то, что мне кажется, это правда? Поэтому – ищу выход. И поэтому тебя вот так убираем. Ты должна закатить истерику, что больше не можешь работать и уйти, или мой зам устроит истерику и уволит тебя. Пока я не пойму, кто за этим стоит, вы будете жить за счет ресторана. Я становлюсь опасным для вас, птичка. Хочется пожертвовать всем, лишь бы у вас всё было хорошо. Надо только узнать, кому я могу это всё пожертвовать.
В горле у Лизы стоял ком, она была готова разреветься. Две слезинки повисли на ресницах. В этот момент в комнату вошел сын.
— Что случилось? — тревожно спросил он, подходя столу.
— Ничего, — пробормотала Лиза. — Все в порядке.
— Я же вижу, что нет.
— Новый заместитель добивается от нее взаимности, — сказал Валерий Яковлевич, нимало не смущаясь. — Скоро начнет шантажировать. Поэтому мать твоя названная скоро будет сидеть дома и продолжит рожать детей, воспитывать вас. Я прав, птичка?
— И что отец, он… м-м-м… никак не реагирует на ситуацию?
Слезинки сорвались с ресниц и покатились по щекам.
— Он… тоже уйдет. Хватит, наигрались, — пробормотала Лиза, пытаясь остановить слезы.
— Я могу чем-то помочь? — неуверенно спросил Матвейка.
— Нет, ну что ты, тебе еще нет восемнадцати. Сами разберёмся. Но все равно спасибо за предложение, сразу видно – мужик настоящий растёт. Как твоя любимая?
— Хочу поехать к ней, погулять. Лиз? С тобой надо остаться?
— А пригласи к нам! Я не буду вам мешать и трогать вас не буду… Хотя ладно, езжай, я слишком волнуюсь! Ты свободен! Осторожней, пожалуйста, умоляю…
— Очень медленно и осторожно, Лиза.
Сын пошел одевать куртку мотоциклиста. Он доезжал на скутере в город, парковался и дальше использовал общественный транспорт, присылая Лизе фотки себя, послушного. Парень был натренирован, спокоен, отлично знал правила и на шестнадцать лет получил подарок от её отца, который в своё время тоже был счастлив такому взрослому подарку. Лиза считала, что это очень опасно. Матвей долго не отпускал сына одного, но рядом с ними жили два прирожденных байкера, которые убеждали, что это - религия, и не надо бояться, всё будет хорошо. Одно её успокаивало – скоро наступит зимний сезон, и всю зиму мальчик будет в безопасности.
— Эй, Лисенок, — прошептал Валерий Яковлевич, когда уходил. — Иногда весь мир полон красок, осенних таких … замечательных красок. Я вижу их с тех пор, как моя семья стала больше на одного человека, ты пришла на эту осеннюю территорию сказочного замка, где томилась моя лысая больная дочь и открыла мне истину, что она здорова. Но иногда все краски становятся черными. Я это вижу, но не знаю откуда угроза, поэтому, завтра ты подыграешь ему, ладно? Матвея я сразу предупредил. Не ожидал, что между вами заискрит.
— Я поняла, но ничего страшного пока не случилось? А это не связано с увольнением по собственному …
— Да! Поговорим об этом позже, — ответил Валерий Яковлевич.
Улыбка появилась на его лице, уверенно прогоняя беспокойство из души Лизы, как солнце, которое появляется на рассвете и озаряет тёмную ночь.
Так же ей иногда улыбалась мама. Её улыбка была искренней, потому, что она - отличная актриса. Улыбка матери, достойная премии «Оскар», была необходима зрителям, тогда они верили в настоящую любовь. Даже в такой опасной ситуации, как сейчас, Лиза улыбнулась в ответ и обняла мужчину.
— Вы привыкли к моей матери? — она заглянула в глаза и получила колючий поцелуй в щеку.
— Абсолютно верно, — ответил Валерий Яковлевич, — она вернулась к истокам бытия и засадила наш сад розами. Но я поверил в её искренность, только когда мой пёс одобрил женское присутствие и стал лизать ей руки. Он уже стар и скоро умрёт на её ласковых руках. Как и я. Что поделать – мне нужна такая женщина, любовь победила ненависть. Пока Норка рожает мальчишек, твоя мать рожает идеи для совместного отдыха. … Жаль, что такие дела творятся с компанией, птичка. Искренне жаль, но жизнь – самое ценное.
***
Этим вечером Матвей не хотел затуманивать сознание, а его приглашенный на поединок зам присел на крепкие напитки, причем с таким нескрываемым удовольствием, словно его на вечеринку позвали. Дмитрий, конечно, удивленно уставился, когда он с улыбкой передал ему визитку ресторана и сказал, что ждет на приватный разговор, чтобы еще лучше познакомиться.
Матвей откинулся на спинку стула и огляделся. Краски осеннего угасающего дня, движение людей за окном… Уже забыл, когда чувствовал себя настолько одиноким и расстроенным.
А в это время Дмитрий звенел столовыми приборами, посмеивался и заливал все «необычные» напитки из бара по очереди. Он превратился в того Дмитрия, которого Матвей встречал в доме Валеры ровно год назад: те же резкие повороты головой, тот же пустой, холодный, циничный взгляд, принизывающий окружающее пространство.
«Он напоминает меня, когда работал телохранителем, только выглядит еще круче, злее. Это и есть то, что скрывало деловое лицо, он больше всего похож на наёмника. — подумал Матвей. — Сейчас выглядит, как человек, у которого задание связано с жестокостью, возможно со смертью. Снайпер, обозревающий окна дома напротив в ожидании цели. Нельзя, чтобы этот человек приближался к жене, неужели Валера этого не видит? Она его ясно зацепила, ведь всё время на совещании он посвящал ей и пересел рядом!»
— В общем-то, я понял, что вы хотели мне сказать, Матвей Сергеевич. Ее вины в этом нет, — улыбнулся Дмитрий, и Матвей был удивлен, насколько быстро улыбка превратила его лицо в красивое и светлое. Но она так же быстро исчезла, снова фашистский взгляд открылся ему. Внезапно Дмитрий резко снял пиджак, и он с удивлением заметил, что у Зама можно пересчитать все ребра, рубашка на нем повисла.
— О какой вине идет речь? Вы считаете, что, посвящая свое время Лизе Витальевне…
— Если чья-то непосредственность и наивность достигает таких высот, мириться с этим становится трудно, — продолжал Дмитрий. — Она, как первая женщина Ева, радостно схватившая дьявольский презент. Пришла со всем своим обаянием к спящему мужчине. Превратилась в искусительницу, сделала его смертным и бессильным, зло появилось на земле… То есть, я хочу сказать, ну как же могут женщины быть такими … глупыми? А, Матвей?
Матвей усмехнулся.
— Конечно, Дмитрий. Что бы ты ни сказал, я соглашусь. Но зло в крови кипит, и ты это видишь.
Мужчина кивнул в ответ.
— Она думает, что любого сможет обмануть своим видом, да? — спросил он, по-прежнему спокойно поедая блюда, выпивая и закусывая в одиночку. — Это замечательно, что я так быстро обнаружил ее подпись!
— Ты оскорбляешь мою жену, сомневаясь в её умственных способностях! Опытный эксперт?
— В этом всё и дело! Она подписалась под невинным международным обращением, которое должно помочь избежать экологической катастрофы! — он засмеялся. — Кого-то хотят убить, а бизнес отжать. Всё дело в одном политике, прошлое которого тёмное, как варфоломеевская ночь. Завязаны большие деньги. Поэтому я вынуждаю её сдаться, уйти по причине не связанной с деньгами, на эмоциях. И тебя скоро заменят. На время или навсегда, я не знаю.
— Всё настолько серьёзно?
— Это я и проверяю.
— У него в бизнесе всё было чисто.
— Времена меняются, Матвей. Я останусь вместо тебя и постараюсь сохранить концерн, который больше не нуждается в инвесторах. Поэтому стал лакомством для сильных мира сего.
***
Лиза старалась гнать от себя плохие мысли. Как только она проводила Валерия Яковлевича и зашла домой, как позвонил Матвей. Он был, как всегда в хорошем настроении, передал тысячу поцелуев и обещал вернуться сегодня не поздно.
— У тебя все хорошо? Ничего такого...? — не удержалась Лиза.
— Скоро приеду, детка. — засмеялся он и отключился.
Чтобы избавиться от плохих предчувствий, Лиза занялась уборкой дома, но это не помогло. Мысль о предстоящем расставании с компанией выводила её из равновесия. Полина, напротив, стремилась попробовать всё и найти себя. Она нигде не задерживалась больше, чем на год и вчера звонила, радостно сообщив брату, что устроилась сиделкой к одному богатому известному человеку, который серьёзно болен. Но это великая тайна чем именно.
Матвей пошутил, что она устраивается медсестрой к вампиру, придётся поставлять ему питательных молодых девиц… Полина искала работу, где весело, интересно, много людей, она любила перевоплощаться, переодеваться и официантка из неё получилась самая яркая, как и танцовщица - пол-дэнс, танец в одежде. Полина не переходила грань, и всё было действительно красиво…. Немного бездушно, но красиво. Если бы Лиза видела в ней черты характера Матвея, она смогла бы полюбить её больше. Но они были совершенно разными, в то время, как её близняшка Ксюша …
Лиза соскучилась по ним, вторая беременность Ксюши наступила во время кормления Алинки, когда ей еще был год, и сейчас девушка уже нянчила двоих малышей Алину и Ярослава. Жили с родителями Сашки. Путешествовали все вместе – у них чудесная семья.
Стрелки на часах еле-еле двигались.
Ей нравилась работа, но если всё закончится, Лиза решила спросить Матвея – хочет ли он третьего ребенка. Кате в январе семь лет… Дочь была настолько развита, что в первом классе было совсем неинтересно.
Она такая же, как я – знает всё и будет сдавать предметы экстерном. Первый класс для неё – праздник, после которого наступили скучные уроки, когда дочь сидела и смотрела на детей, удивляясь, как они этого всего не знают.
Сразу после моего дня рождения они устроили себе каникулы, поехали собирать грибы и ловить рыбку, наслаждаться природой и более тёплой осенью, когда жарко даже в тоненькой курточке.
Лиза решила поехать в ресторан и встретиться с мужем. Что-то заставило её сделать это, не предупредив.
Несмотря на то, что уже было довольно темно и холодно, многочисленные гости собрались возле престижного заведения. Нарядно одетые смущенные девушки, улыбчивые парни, суровые мужчины. Но взгляд Лизы не задержался на них. Она проскочила, поздоровавшись с охранником и сразу направилась к его кабинету. Там было закрыто.
Лиза постучалась, дождалась, пока ей открыли дверь и увидела своего мужа растерянным, встрёпанным.
Перехватило дыхание. От него словно исходило сияние и первая мысль была – он не один. Почему она так подумала, Лиза не могла понять, но в следующую секунду он подхватил её за талию, они оказались вместе. Открылась картина, которую она не ожидала увидеть.
На диване сидел Дмитрий Иванцов и прикладывал к нижней челюсти лёд. На лице его была игривая усмешка.
Тонкая ткань рубашки была мокрой и плотно облегала его тело. Лиза заметила, что он очень худой.
— Твоя жена прекрасна. Умопомрачительно прекрасна и очень женственна. Можешь еще раз меня ударить, разрешаю.
— Матвей, это … что?
Мужчина продолжал издеваться:
— Как только я увидел твою жену, все мои инстинкты немедленно ожили, а это мешает моей работе!
Он поднялся со своего места, словно готовый немедленно ринуться в драку, но Матвей заключил Лизу в объятия и закрыл своей спиной.
Ее сердце упало куда-то вниз.
— Не бойся фройляйн, я призван защищать вас, а не убивать. Мне пора. Надеюсь, мы в расчете, не буду вам мешать.
Дмитрий встал, взял свой пиджак и подошел к ним ближе. Поклонился, приложив учтиво руку к груди.
Лиза посмотрела ему в лицо, опасное лицо, и множество странных видений вспыхнуло в ее воображении. Она осторожно протянула руку, коснулась его предплечья, как ребенок, осторожно трогающий статую в музее. Дмитрий улыбнулся, и все видения исчезли, растопленные теплом его улыбки. Опасности она не ощутила, мужчина пришел с добром. Прикосновение решило всё.
— Прекрасно выглядишь, фройляйн! До встречи в понедельник. — сказал он и вышел из кабинета.
Мир вокруг перестал существовать, когда Матвей поцеловал её. Она даже не осознавала собственное желание, просто чувствовала, как он становится ближе и ближе.
— Жена, ты как здесь оказалась…
— Ты его ударил? Ты пил, Матвей?
От мужа пахло только духами, никакого запаха алкоголя или сигарет.
— Детка моя, — он уткнулся носом в шею и втянул воздух. — Закроем дверь и выключим свет…
— В темноте не видно твои глаза. О чем вы говорили?
— О тебе, моя любимая, вкусная — пробормотал, чмокнув в губы и приглушив свет. Щелкнул замок.
— Матвей, ты ударил его за что? Он злил тебя?
Матвей уже всю шею облизал и легонько искусал. Лиза чувствовала, как она от этого воз бyдилась.
— Можно с тобой сначала… поговорить?
Не успела ничего сказать, как её губы подверглись страстному поцелую. Тело предательски задрожало. Его стoн отдавался сладким томлением, как всегда непреодолимым.
В результате — пылающие измученные губы, стoны и переплетенные тела, заведенные до предела. Еще несколько минут назад Лиза, увидев мужа, подумала, что он с женщиной, настолько его вид был необычный, неспокойный. А сейчас всё вокруг искрило от ст расти и доверия, одежда мешала, хотелось прикоснуться и забыть о том, что здесь только что произошло между мужчинами.
Лиза поняла, что сошла с ума, когда, хватая ртом воздух, оторвавшись от поцелуя сказала:
— Я думала ты здесь с женщиной, а ты…
— Как же ты пахнешь классно, Что? Я с женщиной? Ты думала? — хриплый шепот и полёт в воздух.
Теперь она смотрела на мужа сверху вниз.
— Смотри внимательней на меня! Кто моя царица? Ты! … Кошка, если у тебя такие мысли, значит ты… сама думала о ком-то другом! Лиза!!! Ответь!
— Тебе нравится здесь прятаться от меня? — Лиза задала самый глупый вопрос, который можно представить в этой ситуации. — Ты уезжаешь и проводишь время в ресторане, и я имею право подумать о … твоей мести или развлечениях. Так другие мужчины поступают, … я могу так думать! Матвей, ты бы себя видел, когда открыл дверь.
— Нет, ты не может так думать. Я прячусь от себя…
— Мне кажется, я не переживу, если ты будешь с другой.
— Это я не переживу. Можешь приезжать в любое время, мне нечего скрывать, кроме своего настроения. ... Он тебе понравился?
— Он ... ужасный. Мне нравишься только ты. И я хочу уйти с работы, я знаю зачем он нужен, чтобы заменить тебя, чтобы ничего не случилось с тобой. Я люблю тебя.
Его руки уже без стеснения ласкали.
— Лизонька, так со мной нельзя, не смотри на него больше. — тихо попросил. — У тебя есть муж, детка! Схожу по тебе с ума, хочу сильно. Не отпущу… Останешься дома, солнышко…
— Тогда я буду рожать ребенка.
— Нет, подожди!
— Что «подожди»? Почему ты так волнуешься? Всё нормально будет!
— Лиза, нет… давай еще… давай не будем рисковать.
— Матвей это был сон. Забудь прошлое.
— Не могу. Не могу забыть. Я видел аварию, и она случилась. Видел, как ты страдаешь, и не могу забыть.
— Но я не погибла, всё будет хорошо!
— Катя еще маленькая…
— Матвей. Ты всегда будешь бояться.
— Да. Потому, что Катя в тебя, а второй ребенок может быть большим… Лиз, я не знаю, почему не боялся в первый раз, второй, а сейчас это ужас какой-то.
— Не надо было смотреть и читать! И маму мою слушать…
— Это будет третье кесарево, это опасно.
— Опасно было заболеть и не выносить ребенка. Я не знала, что в садике у Кати… такая ужасная инфекция, а я ей не болела раньше. Если бы знала, не повела бы её. Мне уже не больно и не страшно.
— Никто не знал.
— Эльке повезло, она болела в детстве. Пожалуйста, я хочу быть дома и ребенка хочу.
Она хотела избавить мужа от страхов и сомнений, и, кажется, ей сегодня это удалось. Лизу окутало восхитительное тепло, когда она увидела в его глазах согласие.
— Дай нам шанс, Матвей. Тебе и мне, и нашим детям. Я не прошу слишком много, обещаю слушаться врачей, делать всё, что они скажут. Если надо – буду лежать весь срок на сохранении… Пожалуйста.
— Хорошо, — прошептал он и нежно поцеловал её губы несколько раз. — Ты будешь лежать на сохранении. И если что-то пойдет не так…
— В этот раз всё будет прекрасно.
Ночью Лиза быстро заснула и увидела сон, в котором, был муж. Милый, ласковый, сладкие поцелуи и откровенные ласки во сне дарили наслаждение.
— Люблю тебя, — шептал он.
Было настолько хорошо, как будто встретились после разлуки. Каждый поцелуй, легкий и нежный, еле заметное прикосновение пальцев.
— Кошка, любимая, думай обо мне, маленькая моя, только обо мне… будь вместе со мной, даже во сне.
— Матвей!
Проснулась. Это не сон.
— Что это сейчас было?
— Извини, Лиз… не удержался… Спи…
— Но ты… опять?
— Ты моя жена, вообще-то — пробормотал он, зарываясь в подушку.
— Матвей, ты мне что-то говорил странное…
— Спи, кошка, я тебя программировал. — муж засмеялся, поцеловал в щеку и замолчал.
Лиза полежала немного и прижалась к нему.
— Хватит вертеться, мой ангел, — засмеялся так приятно.
— А ты кто? Демон? И ты так просто уснешь?
— Не знаю. А о чем ты думаешь?
— Об этом! И мне снился ты!
Следующее совещание проходило в форме кофе-брейка. Все расслабились, Иванцов держался на расстоянии, пересел ближе к Матвею, на его лице был горел синяк. Лиза смотрела на Матвея, еле сдерживая панику. В этот момент она отчетливо осознала, что боится за него.
— Елизавета Витальевна, вы пьёте обычно кофе со сливками или только сливки? — насмешливо спросил Иванцов. — У вас на лице какая-то трагедия, в следующий раз принесу вам молока. В бутылке. И соску заодно. Или вам хочется чего-то другого? Что вы больше всего любите из детского питания?
«Своего мужа», — хотела ответить она, но вместо этого расстроено взглянула и стыдливо опустила глаза:
— Вы невыносимы. Я с удовольствием уйду и больше не вернусь!
— Итак, — произнес Иванцов. — Небольшая семейная ссора! Я всё правильно понял?
Лиза воодушевленно кивнула.
— Скорее всего, ваш уход останется незамеченным! Аналитикой я сам займусь, у меня достаточно опыта.
— Да, — кивнула Лиза, — но, прежде чем вы скажете что-то еще, господин Иванцов …
— Зовите меня Дмитрий.
— Прежде чем вы продолжите совещание, господин Иванцов, хочу предупредить, что все записывается, всё, что вы сказали, будет использовано против вас в суде.
— Что я такого натворил? Давайте разберемся! В конце концов, вы оказались не такой уж простушкой, раз смогли повторить слова мужа. — Но мне не нужен адвокат, я сам готов уничтожить ваши аргументы в суде. Вы для компании очень вредный объект. Вместо того, чтобы сосредоточиться на работе, все смотрят на вас. Даже замолкают на полуслове.
— Прекратите устраивать цирк! — громко сказал Матвей.
— Матвей Сергеевич, если вы хотите знать моё мнение и мнение всех присутствующих, я прошу голосования. Вашу жену нужно прогнать. Она нас отвлекает.
Лиза раскрыла глаза и бросила на него уничтожающий взгляд.
Но он был невозмутим и снова усмехнулся:
— Это правда. Она сидит, как приглашенная для утех красотка, от неё глаз не оторвать.
— Ваша прямолинейность шокирует, я против. – встал пожилой усатый Николай Иванович и успокаивающе посмотрел на Лизу. – Я на вашей стороне, девочка.
— Что и требовалось доказать! Девочка!
— Допустим, я уйду. Что изменится с моим уходом. — Лиза растерянно улыбнулась и обвела глазами всех присутствующих, чтобы сгладить ситуацию. Но Валерий Яковлевич просил истерику, поэтому она упала на кресло и закрыла лицо руками.
— Я с вами полностью согласен. — неожиданно сказал еще один представитель руководства Иван Дмитриевич, — Все это правда. Елизавета Витальевна меня лично действительно отвлекает. Она, словно из другой оперы, я не могу отвести взгляд и думаю только о том… впрочем, неважно, я сбиваюсь с мысли при докладе постоянно!
Лиза мгновенно вскочила, но Екатерина Станиславовна схватила её горячей рукой, посмотрела почему-то на Матвея и произнесла:
— Это дискриминация по половомупризнаку. Останьтесь, не уходите. Он не имеет никакого права.
Лиза демонстративно вздохнула и кинулась ей на шею.
— Спасибо Катерина, вы такой прекрасный человек, но лучше мне уйти. Я действительно уже всё, что могла сделала и скучаю на работе… Можно бесконечно терпеть, но я уже не в силах. Мы с ним не сработаемся.
— Могу проводить! – Усмехнулся Иванцов, - И это будет настоящая дискриминация по признаку слабоумия. Вы делаете тут всех слабоумными. … Да кто вообще такая эта девчонка?
Первая серия истории ... Следующая часть