Появление анчутки было не просто эффектным. Для сидевшей возле костра троицы оно было сродни обрушению мироздания.
Такое случается. Только что, секунду назад, ты был беззаботным ребенком с розовой попкой, сидел себе на травке и размышлял, что потянуть в рот – цветок одуванчика или красивый камешек. И вдруг мир взрывается ужасом, страхом и болью. И это все – проделки пчелы, которой твоя розовая попка чем-то не приглянулось.
И вот тебя, орущего, как оставшегося без ужина поросенка, всего в слезах и соплях, гладят по голове, целуют в попку, дают конфету, но ты понимаешь, что никогда больше никакой одуванчик тебе в рот не полезет, и что все это – подстава. И что никто в этом жестоком мире не озаботился тем, чтобы извести всех этих ужасных пчел и ос, и теперь ты обречен всякий раз орать при их появлении, надеясь на расторопность мамки. Тут уж не до одуванчиков. Тут, простите, мир рухнул.
Вот и для троицы татей это был тот самый случай, который делит жизнь на «до» и «после». Однако между этими поворотами судьбы всегда имеется тот самый нехороший промежуток, который обычно никто не любит вспоминать, и который зовется «во время».
В момент появления анчутки двое подельников первыми повернулись в сторону, как они потом вспоминали, загробного, леденящего душу голоса. Единственное, что они в первое мгновенье увидели, были два горящих красным огнем глаза. И эти глаза в упор смотрели на центрового, который чуток замешкался и развернулся мгновеньем позже.
Огонь костра слегка вспыхнул, и неровный свет пламени осветил силуэт того, кто стоял у них за спиной.
Черный демон с горящими глазами, раскрыв крылья, тянул к ним свои кровожадные когтистые лапы и щелкал огромными зубами.
Главарь грохнулся перед демоном на колени и с ужасом смотрел, не в силах оторвать взгляд от горящих глаз демона.
Один из подельников, закатив глаза, сомлел не сходя с места.
Другой же попытался встать, однако почувствовал между лопаток острие меча ведьмака и рухнул на колени рядом с главарем.
Пользуясь всеобщим замешательством, Триза сноровисто вытащил у всей троицы засапожные ножи и накинул на запястья кожаные ремешки.
Анчутка выждал театральную паузу, затем подошел к главарю вплотную и ткнул в него пальцем.
- Кто таков?
Главарь судорожно сглотнул и с третьей попытки промямлил.
- Михай.
- Год и место рождения, адрес по прописке…
- По про чем? – вытаращился главарь.
Анчутка взял главаря за ухо и, вплотную приблизив к себе, зашипел:
- В несознанку пошел?
Главарь замахал головой.
- Не, мы ничего… Мы просто мимо ведь шли, погреться…
- Вы же отморозки, зачем вам греться? – хмыкнул анчутка.
Потом отпустил ухо главаря, молча обошел вокруг него, разглядывая со всех сторон, после чего буднично сообщил:
- По глазам вижу, что врешь. Смотри, будешь запираться - могу и в душу заглянуть, мне недолго.
Главарь закатил глаза и затрясся.
- Не губи… думали купец какой, аль еще кто…
- Это ясно, - кивнул анчутка. – Сколько душ погубил с подельниками?
Главарь истово перекрестился и посмотрел на анчутку.
- Вот те крест, не губили.
Анчутка сделал пару шагов назад, поежился, потом подошел к главарю, пальчиком подцепил подбородок главаря и поднял его голову вверх.
- Это ты кому крест показал?
Главарь смотрел на анчутку вытаращенными глазами и молчал.
Анчутка вздохнул и посмотрел на Тризу.
- Господин ведьмак, посадите подсудимых возле дерева, суд приступает к слушанию обвинительного заключения перед вынесением смертного приговора.
Триза, усмехнувшись, ша шиворот подтащил татей к дереву и усадил кучкой. Судебные процессы с анчуткой неизменно вызывали у него интерес и, по его мнению, были достойны для самого пристального внедрения повсеместно.
Анчутка сел спиной к костру, раскрыл крылышки и задумался.
- Ввиду того, что подсудимые не признаются в своих злодеяниях, суд вызывает свидетеля. Свидетель должен хранить молчание, оказывать суду всяческое содействие и, ежели согласен, просто кивать и поддакивать.
После этого анчутка сорвался с места и исчез в темноте. Появился он через пару минут, таща упирающегося шулмуса. Поставив его перед татями, анчутка вернулся на свое место и ткнул пальцем в главаря.
- Свидетель, эти морды тебе знакомы?
Шулмус встал по стойке и послушно кивнул.
- Расскажи суду, сколько они погубили душ.
Шулмус озадаченно почесал затылок, повернулся к анчутке и недоуменно сказал:
- Я душ не видел.
Анчутка кивнул.
- Суд принимает во внимание показания свидетеля, что подсудимые являются бездушными скотами.
Шулмус кивнул и немного успокоился.
- Свидетель, а что делали подсудимые на дороге?
- Ну, эта… они купца по башке ударили дубиной. И уволокли в лес.
Анчутка кивнул.
- Еще кого уволокли?
Шулмус снова почесал затылок.
- Кого-то еще волокли, я не видел. Он в мешке был. Но это до купца было.
Анчутка нахмурился и посмотрел на съежившихся лиходеев.
- Спасибо, свидетель.
Шулмус озадаченно потоптался на месте и посмотрел на анчутку.
- Ну, я пошел?
- Иди, - анчутка сунул шулмусу сухарик и вдруг замер, прислушиваясь. – Идет кто-то.
Шулмус шмыгнул носом и кивнул.
- Ага, этот, который с вами к скалам шел.
Анчутка подпрыгнул на месте и объявил: - Суд объявляет перерыв, - и помчался в темноту.
Лишившись судьи, лиходеи, воровато осмотревшись, зашушукались. Триза прислушался.
- Это ведь… нечистая… точно диавол, говорю… вишь, души нужны… так давай… может прокатит…
Триза задумчиво погладил рукоять меча. Засуетились душегубы, торговаться удумали. Ну – ну… С анчуткой, как правило, не прокатывало и у более хитроумных созданий, а у этих шаромыжников путь один – на кол без ограничителя. Впрочем, анчутка может специально для них организовать какой-нибудь эксклюзив, посмотрим.
Вскоре Триза услышал шум, и к костру с треском ввалился Леха со счастливым анчуткой на плече.
- Привет! – кивнул он Тризе. – А это что за комитет по встрече?
- Привет, - Триза встал и пожал руеку егерю.
- Это у нас душегубы на огонек зашли, искали, чем поживиться.
Анчутка соскочил с плеча егеря.
- Ты отдыхай покуда, а у нас тут в судебном заседании перерыв заканчивается.
Леха улыбнулся.
- Ну, суд – дело серьезное.
Анчутка вернулся на свое место и посмотрел на троицу у дерева.
- Итак, суд установил, что преступное сообщество под предводительством Михая, как он назвался, неоднократно промышляло разбоем, грабежами, а также душегубством. Смягчающих обстоятельств нам представлено не было, раскаяния в содеянном не было, в помощи следствию вы тоже не замечены. Стало быть, смертная казнь.
Михай задергался и попытался встать, однако Триза вернул его на землю.
Анчутка покачал головой.
- Ага, еще и попытка бегства из судебного заседания…
Михай пролепетал:
- У нас предложение…
Анчутка удивленно поднял брови.
- Предложение – это единица языка, которое представляет грамматически организованную структуру речи и выражает законченную мысль… Поздравляю.
Михай замотал головой.
- Мы, эта… готовы душу продать… за помилование… Мы слыхали, что диавола души интересуют… Готовы служить…
Анчутка изумленно посмотрел на Михая.
- Суд не далее, чем полчаса назад установил, что души у вас нет. Поэтому суд рассматривает ваше заявление, как попытку ввести его в заблуждение.
Анчутка задумался.
- Также суд рассматривает это заявление, как попытку ввести в заблуждение возможного выгодоприобретателя, и втянуть суд в омерзительную, противозаконную и противоестественную аферу.
Михай вместе с подельниками сник и лишь просипел:
- Мы от чистаго сердца.
Анчутка пожал плечами.
- Чистоту вашего сердца, а также иных внутренностей будет оценивать палач, если кого-то это заинтересует.
Затем анчутка встал, расправил крылышки и огласил приговор.
- Все обвиняемые приговариваются к смертной казни. Ввиду тяжести совершенных деяний, а также учитывая склонность к побегу и покушение на мошенничество во время судебного заседания, приговор будет приведен в исполнение немедленно.
Леха с Тризой переглянулись. Ремесло палача никого из них не привлекало, но и оставлять анчутку один на один со своим приговором тоже не следовало.
Анчутка же, ничуть не сомневаясь в немедленном исполнении приговора, подошел к сумке Тризы.
- Ежик, дело есть.
Из сумки показалась любопытная мордочка.
- Помощь нужна, прямо сейчас. У тебя есть друзья в тумане, где-нибудь в далеких мирах, которым могут пригодиться три душегуба?
- Для чего пригодиться? – задумался ежик.
- Желательно, в качестве гарнира. Но можно и к какому-нибудь нехорошему делу приставить. Главное – от нашего мира подальше.
Ежик кивнул, вытащил горшочек, открыл его и что-то прошептал. Густой туман пополз на полянку.
- Топтыжкаааааа! – пропищал ежик.
Туман колыхнулся, и из него высунулась огромная голова каменного тролля.
- Привет! – громыхнул тролль, словно огромный камень прилетел в скалу.
- Забери этих плохих, - ежик показал лапкой на душегубов. – Они всех обижают.
Тролль подошел к троице, принюхался и кивнул.
- Спасибо, друг! Считай, что я у тебя в долгу.
И, сгребя всех троих под мышку, нырнул обратно в туман.
Ежик снова что-то прошептал, туман уполз в горшок, и ежик довольно посмотрел на анчутку.
- Куда он их поволок? – поинтересовался анчутка.
Ежик задумался.
- Наверное, в пещеру. Он там живет, где я в Петровича играл, в пещере.
- А они не сбегут? – поинтересовался Триза.
- Не сбегут, - ответил ежик. – Они с кентавром играют – у кого добыча пробежит дальше.
- И далеко обычно бегает? – поинтересовался Леха.
Ежик помотал головой.
- Самое большое – до циклопа добегали. Но это один раз было, когда у гарпии клюв болел.