- Так, ты у нас девочка уже взрослая, почти одиннадцать лет. Сможешь доехать и сама. Я сейчас с тобой в электричку забегу, найдем тебе место. И езжай до конечной. Поняла? Бабушка встретит тебя на перроне, - мама крепко держала Ваську за плечи, будто боялась, что дочка прямо сейчас от нее сбежит.
- Поняла, - буркнула девочка.
Ее плечи оттягивал тяжелый рюкзак, а дорожная сумку держала мама.
- Пошли, - как только электричка подъехала, мама тут же затащила девочку в вагон, усадила у окна, чмокнула в щеку на прощанье и успела даже попросить милую тетушку приглядеть за Васькой.
Та согласилась, поулыбалась девочке и предложила ей конфетку. Васька конфетку взяла, но есть не стала. В карман убрала. Мало ли, что на уме у этих добрых тетушек. Мама учила ничего у чужих не брать и с чужими не разговаривать. А теперь вот отправляет Ваську на электричке, да еще и под присмотром какой-то незнакомой женщины!
Поезд тронулся. Мама бежала по перрону и махала рукой, а Васька грустно на нее смотрела. Только пару раз рукой махнула и все. Пусть мама знает, что ей ни чуточку не радостно ехать к какой-то бабушке.
На предпоследней станции тетушке надо было выходить. Она потрепала Ваську по голове, сунула ей в руку еще одну конфетку и попрощалась.
Девочка наконец-то вздохнула с облегчением.
***
Показалась последняя станция. Васька схватила свой рюкзак и поспешила к дверям.
Бабушку она узнала. Почему-то сразу поняла, что эта седовласая статная женщина в темно-зеленом платье и с тростью – Ядвига.
- Василиса? – уточнила бабушка. Девочка молча кивнула. Что-то в этой женщине было устрашающее. То ли ее глаза цвета болота, то ли строгость и холодность в голосе. – Ты только с рюкзаком? На все лето?
Васька охнула и рванулась обратно к электричке, но поезд закрыл двери и стал отъезжать от станции. Девочка так и замерла с ужасом понимая, что почти все вещи остались в сумке, которая сейчас возвращалась в город.
- Сумка… Уехала, - только и смогла потеряно выдать девочка.
- Пойдем, - сурово произнесла Ядвига и зашагала, слегка прихрамывая, к кассе.
Бабушка поговорила с кассиршей и сообщила Ваське, что сумку доставят в городской пункт потерянных вещей.
- Позвони своей матери, скажи, чтобы забрала, - приказала Ядвига.
Васька достала из кармана почти наполовину разряженный телефон. Позвонила маме, сообщила, что доехала. А потом рассказала про сумку. Мама пообещала сумку отправить бандеролью, потому что сама никак не может приехать.
- Как и всегда, - фыркнула Ядвига. – Телефон-то выключи, пока совсем не сел. У меня дома электричества нет, не зарядишь.
Васька аж дар речи потеряла. Как это нет электричества? А как же бабушка телевизор смотрит или готовит? А как же вечером? Но вслух девочка ничего не сказала.
Шли они долго. Сначала прямо по проселочной дороге к деревне, Василиса даже понадеялась, что недалеко будут другие дома, где она сможет попросить немного подзарядиться. Ведь все игры на мобильнике, чат с подружками, смешные видео и картинки. А если она пропустит какое-то важное обсуждение Мишки Герасимова? Вдруг он летом что-нибудь учудит, а потом все будут знать, а она нет?
Надежды не оправдались. Проселочная дорога свернула налево, а Ядвига повела Ваську по тропинке через поле к лесу.
«Неужто, действительно, в лесу живет? И совсем одна? Выходит, что мама не обманывала, не пугала, а правду говорила?» - по спине у девочки поползли мурашки.
Они зашли под сень деревьев. Замучавшись идти по жаре, Васька наконец-то ощутила приятную прохладу. Щебетали птицы, шуршали ветви. Лес жил сам по себе. А они с бабушкой здесь были гостями. Точнее, гостем была Васька. Бабушка знала этот лес. Она бодро шагала, словно не было никакой хромоты на одну ногу.
- Рот не разевай, смотри под ноги, - проворчала Ядвига, когда Васька споткнулась о выступающий корень и растянулась на колких еловых иголках.
Девочка поджала губы и ничего не ответила. Встала отряхнулась, и пошла дальше. Зачем мама отправила ее в такую глушь, да еще и к бабке, которая ее на дух не переносит? Вон как грубо разговаривает. Нет бы поохать, что девочка расшибла коленку, пожалеть ее, как все обычные бабушки. А эта почему-то и выглядит как-то не так, и говорит не то, что хочется. Небось, и еды у нее дома нет.
- Придется мухоморами питаться, да ягоды собирать, - пробурчала себе под нос Васька, пнув с силой шишку.
Шишка полетела в ближайшее дерево, отскочила от него, и стукнула девочку в лоб. Васька злобно потерла ушиб, но даже не пикнула. Сама виновата.
Ядвига только усмехнулась.
По лесу они шли больше получаса, все углубляясь в чащу.
- Нас тут медведи не сожрут?
- А зачем им тебя есть? – удивилась бабушка. – Как будто другой еды нет. Сейчас лето. Полно пропитания. Не подходи к ним, и не сожрут.
Девочка попыталась понять, шутит Ядвига или нет, но так и не поняла. Улыбки на лице у женщины она не увидела.
«Отправила мать в чащу дочь родную на съедение волкам и медведям», - с грустью думала Васька, а лес становился все гуще и темнее.
- Вот и пришли, - сказала Ядвига.
Васька была готова увидеть старую избушку, заросший участок и много чего еще заброшенного. Но на поляне стоял большой красивый дом. Это мог бы быть домик какого-нибудь поэта или писателя. Светлые, с резными ставенками.
Девочка поспешила к дому, но на встречу к ней из будки вырвался пес и остервенело залаял. Васька завизжала и отскочила назад.
- Прежде, чем входить, надо попросить разрешения.
- У собаки? – удивилась Васька.
- У меня.
- Э… Можно мне войти? – протянула девочка.
- Да. Входи, обувь поставь на коврике у двери.
Васька пошла, опасливо косясь на пса, но он уже перестал интересоваться гостьей и вернулся в свою будку.
