7-я гвардейская стрелковая дивизия зимой-весной сорок второго принимала участие в наступательной операции войск Северо-Западного фронта по окружению и уничтожению группировки немецко-фашистских войск в районе Демянска.
В жестоких боях с немецкой группировкой бойцы 7-й гвардейской действовали смело и решительно.
О мужестве и героизме одного из гвардейцев рассказал старший политрук Иван Фотиевич Стаднюк, инструктор-литератор дивизионной газеты «Ворошиловский залп» политотдела 7-й гвардейской стрелковой дивизии Северо-Западного фронта.
Нужно было занять населенный пункт Е. Одно отделение наших гвардейцев-автоматчиков стало пробираться к деревне в обход с западной стороны. Гвардеец Любимский двигался близ шоссе на левом фланге отделения. Он стрелял по немецким солдатам, которые из-за домов вели огонь по нашей головной части, наступающей с фронта.
Неожиданно раздался оглушительный взрыв. Любимского подбросило в воздух.
Любимский лежал неподвижно, точно в забытье. Тусклым взглядом смотрел он на небо, покрытое мрачными тучами.
Так прошло некоторое время. Гул в голове не стихал, и Любимскому казалось, что вот-вот она расколется на части. Вдруг до его слуха донесся шум мотора. Он повернул голову. По шоссе мчался танк.
«Фашистский!» — мелькнуло в сознании гвардейца. Он пошевельнулся, но тут же почувствовал невыносимую острую боль в левой ноге.
«Я ранен...» Он провел рукой по ноге. Сквозь сапог выступила липкая кровь.
Недалеко от него танк остановился и повернул башню в сторону леса.
«Сейчас откроет огонь по нашим, а я ничем не могу помочь...»
Любимский проклинал свое бессилие, — ведь танк совсем, совсем рядом.
«Нет, так нельзя... Я должен что-то сделать...» Гвардейцу удалось перевернуться на живот и, волоча перебитую ногу, с трудом пополз Любимский к шоссе. «Или доберусь... или опять наскочу на мину», — думал он, продолжая двигаться. От жгучей боли в ноге крепко стиснул зубы.
Любимский ясно и не представлял себе, что он, раненый, сможет делать один-на-один с танком. Но мысль, что сейчас фашисты будут бить по нашим с тыла, придавала силы. Вот уже шоссе. Валяются две разбитые немецкие автомашины. Через несколько метров танк врага. Уже застрочил из танка пулемет. Ахнула пушка... «Как быть?» У Любимского только одна граната и автомат... Неожиданно около машины он наткнулся на плоский бачок... Запасной бачок от автомашины. «Бензин!..» Любимский знал теперь, что делать. Он быстро снял маскировочный халат, свернул его в клубок и облил бензином. Где-то тут же нашел кусок проволоки и обернул клубок, сделал нечто вроде ручки.
«Скорей, скорей!» — подгонял он себя.
Снова пополз к танку.
«Все хорошо, все хорошо! Гады не заметили», — радовался боец, ощутив прилив сил.
Вот они, ненавистные гусеницы. Он дотронулся до них рукой. Он видел, как вздрагивает броня чудовища после каждого выстрела пушки. Любимский вынул спички. Еще секунда, но... замерзшие руки плохо слушались. Чиркнул одну спичку, другую, третью... Он разозлился на себя. Наконец, огонь! Огонь спасения! Спасения своих! Ярко запылал комок материи. Обжигая руки, Любимский бросил его на танк. Огненная струйка быстро побежала по броне.
Дальше отползти от танка у Любимского уже не хватало сил. Он притаился за разбитым автомобилем. Танк пылал. Из верхнего люка показалась голова фашиста. Любимский полоснул в него короткой очередью из автомата. Голова исчезла. Механик-водитель пытался вылезть в передний люк, но и его достали пули бойца. Фашисты больше не показывались. В танке начали рваться снаряды и патроны.
В это время со стороны деревни послышалось громкое «ура». Это начался уличный бой.
...Вскоре раненого гвардейца Любимского подобрали санитары.
Старший политрук И. СТАДНЮК (1942)