Где ж ты моя, темноглазая, где?
Константин Кац, взявший для благозвучности фамилию Воинов, известен массовому советскому зрителю и примкнувшим неофитам, по сути, только разухабистой «Женитьбой Бальзаминова». Фильм же «Дядюшкин сон», несмотря на то, что то, что его режиссер выпустил вслед за своей самой успешной работой, с похожей интригой того же сословия тех же временных рамок и даже со многими артистами, перекочевавшими из «Женитьбы», практически никому неизвестен. Поэтому большинство умозаключений по этому поводу, в конечном итоге сводится к сравнительному анализу двух комедий. Где всё не в пользу экранизации Достоевского. От этой печки вполне можно и танцевать. Фёдор Михайлович и сам не любил это произведение, написанное сугубо для пополнения бюджета. Да и водевиль – это стезя других.
Но неча на зеркало пенять, учитывая, что товарищ К.Воинов здесь выступал ещё и в ипостаси сценариста (а мог и в кадре мелькнуть, как осмелился спустя некоторое время). Содержания в повести практически нет – так можно развернуться по мотивам, введя фактурных персонажей с микро-историями. Или, что ещё более напрашивалось, оправить картину в опереточный багет. Три-четыре лёгкие песенки, пара запоминающихся тем. Хороших композиторов для отечественного кино в ту пору хватало. Могли из «Крылышками бяк-бяк-бяк-бяк» любую конфетку сделать. Но создатели забили пространство вологодскими домами да церквями, вокруг которых, держась за подогнанные по размеру возки, на тройках взбивают снег знаменитые барышни советского кино. Правда, то ли светофильтры выделили тусклые, то ли знаменитая своим низким качеством плёнка «Свема» сыграла соответствующую роль, но по сравнению с похождениями Миши Бальзаминова все получилось гораздо невзрачнее.
А батальон именитых артистов элементарно не понимал, что им изображать своими непрописанными персонажами. В итоге поменяй местами Лидию Смирнову с Нонной Мордюковой, а Аллу Ларионову с Кларой Лучко, абсолютно ничего в канве картины не изменилось бы. Все, за исключением пассии режиссера на тот момент, старательно подыгрывали друг другу, не создавая ничего оригинального. Очевидно, планировалось две звезды, вытягивающих ленту. Впадающий в старческое слабоумие князь в исполнении Сергея Мартинсона и Лариса Огудалова, пардон, Зинаида Афанасьевна (Жанна Прохоренко), которая подсовывалась этому князю в жены с нескрываемой целью стать весёлой вдовой.
Но Мартинсон, однозначно, не артист калибра Вицина, на чьем персонаже львиная доля успеха «Женитьбы Бальзаминова». Был и не смешон, и не вызывал сочувствия. Ползет Козлодоев, мокры его брюки, он стар, он желает в сортир. Плюс откровенно клоунский грим. А девица на выданье, вообще, оказалась молью бледной. Особенно это заметно при сравнении с персонажем Ларисы Гузеевой в «Жестоком романсе». Где менее красивая и не сильно умелая актриса благодаря режиссерскому дирижерству Эльдара Рязанова, выглядела на несколько порядков более глубокой личностью. Не узнаваемые в образах героев Николай Рыбников и Николай Крючков грамотно растворились в кордебалете. И на выходе не осталось абсолютно никаких зацепочек, вытаскивающий этот упорно идущий ко дну фильм на поверхность.
Правда, небольшое количество аквалангистов, посмотревшие «Дядюшкин сон», кино дежурно хвалят. Как хвалят шестидесятилетнего бухгалтера, хорошего человека, до сих пор заполняющего ячейки Эксела при помощи старинных счет. Но они при упоминании Нонны Мордюковой вспомнят «Бриллиантовую руку», Клары Лучко – будулаевскую Клавдию, Николая Рыбникова – лесоруба Илью Ковригина. В разговоре о Константине Воинове единогласно признаются в любви к «Женитьбе Бальзаминова». А «Дядюшкин сон» не вспомнит никто. За исключением игроков, вышедших в финал «Своей игры». Но это тоже ненормальность.
