Wоndeb One: под таким ником в творческом андеграундном сообществе известен местный мастер изобразительного искусства Владимир Беднов. Он сделал себе имя, как каллиграф, и стал авторитетным специалистом в дизайнерском деле.
Многие волжане видели его работы – оформление здания ТЦ «Оранж» или скейт-парка в «Новом городе», но не знакомы с самим автором.
Корреспондент «Волжской правды» напросился к художнику в студию.
Граффити – это анархия
Мы встретились с Владимиром Бедновым в студии, которая находится в обыкновенной городской двушке. В квартире нет ничего лишнего, на полах - баллончики и пузырьки с краской, на стенах - эскизы и картины. Хозяин предложил чая, и под ламповое поскрипывание виниловой пластинки началась беседа.
– На самом деле мой ник – это анаграмма реального имени Владимир Беднов. Мне 28 лет, и большинство из них я искал себя. Первое увлечение изобразительным искусством пришло в детстве. Шёл из школы, увидел граффити на домах и подумал: ребята занимаются очень интересным делом! Я тогда не понимал, что это не только нелегально, но и некрасиво. Но это заставило меня начать писать карандашами в тетрадках различные никнеймы, которые я себе придумывал. И на зданиях пробовал рисовать, нас даже один раз с другом полиция поймала, попугали, отпустили. Конечно, позже я осознал, что это не круто. То, что пишут на стенах, – просто грязь какая-то, и это привело к тому, что рисования потом долго не было в моей жизни. В моём понимании, может быть, и есть в Волжском места, где граффити были бы уместны. Как дизайнер я вижу участки, где немного изобразительного андерграунда не помешало бы, это даже приукрасило бы серость некоторых объектов. Но таких мест немного. Граффити в моём понимании это нечто анархическое, я предпочитаю такое понятие, как «оформление».
Эгоист и нестяжатель
– Приведи пример удачного графитти, пардон, оформления в Волжском.
– Мне очень нравится, как красиво сделал «Космонавта» в арке тысячника мой знакомый - Юрий Юхтенко, с которым я делал совместные работы. Юра - известный современный художник, который много чего уже оформил, он продаёт свои картины. Я же пока нарисовал меньше него, но покупатели тоже находятся.
– И сколько сейчас твоя картина стоит?
– Это зависит от её величины. Где-то от 10 тысяч рублей. Но эти продажи не так часты, и только на это не прожить. К тому же я рисую по своему желанию, я - эгоист. Нравится - делаю. Сначала работал только акварелью, сейчас делаю всё по наитию, как в голову придёт. Первым моим рисунком была Мона Лиза, я нарисовал её в трафаретном стиле, добавил ей потёков, вышло прикольно. Следующим холстом был портрет Дали, и я не буду его продавать. Эта работа была супер-толчком для моего творчества, после неё я понял, что могу рисовать не только буквы.
– Откуда черпаешь вдохновение?
– Меня вдохновляют многие люди. Жена моя, например, которая к изобразительному искусству не имеет никакого отношения. Моя сестра Даша – сильный дизайнер, она занималась оформлением магазинов «Манго», и сейчас у неё много проектов. Мой двоюродный брат, который очень давно живёт в Германии, он тоже татуировщик. У него миллионы подписчиков в Европе и своя студия. Культовая фигура для меня Сальватор Дали, у него и картины крутые, и как персонаж он супер! Ван Гог, конечно...
Буквы на коже
– А как ты стал татуировщиком?
– В 22 года я увидел, что такое каллиграфия, благодаря всем известному Пакрасу-Лампасу. Он не единственный, кто занимался этим, но был первым, кто такой вид искусства очень серьёзно разрекламировал, популяризовал и монетизировал, за что ему большой респект. Он делает всё очень классно и необычно. Художественные композиции, со светом и тенями, ничего лишнего, только буквы! Меня это вдохновило. Каллиграфия - это изначально готовые шрифты - италика, готика и прочие. Поначалу надо было изучить основы. Накупил перьев и маркеров, начал пробовать, что-то стало получаться. Дальше придумывал свои фишки, штрихи добавлял. И началось творчество – из букв можно делать уже целые картины, портреты, например. У меня было много тогда друзей-татуировщиков, и в какой-то момент после общения с ними я решил, что хочу делать буквы на коже.
– У нас такое делают нечасто…
– А пять лет назад в Волжском вообще специализированных мастеров-каллиграфов не было, так что я, видимо, стал первым. Решил на этом сосредоточиться, а не делать всё подряд. Я брал деньги с людей за тату, но это был не заработок, а оплата за расходники. Первые года полтора работал в таком режиме. Потом накопил денег, купил кучу оборудования и стал настоящим тату-мастером. Я не даю рекламы и не делаю татухи всем подряд, в основном знакомым, друзьям друзей. Сарафанное радио работает само, люди меня рекомендуют друг другу… В основном заказчики мне пишут в мессенджерах и говорят, что они хотят на себе увидеть, но я предпочитаю не делать чужие эскизы, обычно предлагаю свои варианты, часто на этом и сходимся.
– А что люди просят наколоть?
– Обычно это названия любимых музыкальных стилей или групп, строчки из песен, имена, даты. Девушки тоже приходят и просят наколоть просто какие-то миленькие штучки, цветочки… Но большая часть тех, кто ко мне за тату приходят, это молодые парни до 30 лет.
– А как живётся современному художнику в материальном мире?
– Картины и татуировки – это не бизнес-проект, а вот оформление зданий – это приносит деньги. Я делал ТЦ «Оранж», это работа по мотивам трафаретов Бэнкси, по уже готовому проекту. Ещё расписывал скейт-площадку в парке «Новый город», а совсем недавно разрисовал фасад помещения бывшей «Русинки». В этом направлении дела тоже идут, может, не так быстро, как хотелось бы, но вполне поступательно.
Текст: Олег Хаиров
