Алёшка растерялся: почему – напридумывал?.. Он сделал Лене предложение, и она согласилась стать его женой. А раз так, – батя прав: Лену надо познакомить с родителями.
- С моими тебя познакомлю, – батя приглашал.
Лена безразлично дёрнула плечиками:
- Терпеть не могу все эти знакомства.
- Но у нас же свадьба, Лен!..
- А со свадьбой мы с тобой, Алёхин, поспешили. Знаешь, я, наверное, не готова стать деревенской учительницей… в твоих – как там?.. – Канавках.
- Овражках, – поправил Алёхин.
- Существенная разница, – кивнула Лена. – Мама договорилась со своей знакомой, – я буду работать в художественном музее.
- Но ты же учительница!..
Леночка вздохнула:
- Вот потому, Алёхин, и не надо никакой свадьбы. У нас с тобой потрясающе не совпадают взгляды на профессию… и вообще, – на жизнь.
Алёхин провёл ладонью по глазам. Густо покраснел:
- Лен!.. Но мы же с тобой… У нас же с тобой… Как же ты теперь, – одна, без меня…
Лена рассмеялась. Объяснила:
- Так же, как и до тебя. Алёхин!.. Мне казалось, – ты понял, что ты был не первый.
Конечно, понял… Хотя у него с Леной впервые было. Но это у него – впервые… И всё равно, – Алёхин был уверен: теперь им с Леной надо быть вместе, – ну, раз всё случилось. И ещё…Ну, – не пацан же он, в самом деле!
- Лен! А если ты… беременна?
Едва заметная растерянность всё же мелькнула в Леночкиных глазах. Но тут же сменилась насмешливой жёсткостью:
- А это, Алёхин, моё дело, – женское. Если хочешь, – останемся друзьями. Как нормальные люди.
Учился Алёхин легко. Со второго курса так и была одна четвёрка – по античной литературе: не стали милыми Алёшкиному сердцу истории олимпийских богов и богинь, так и не разобрался он до конца в сложностях их бесчисленных внебрачных отношений… А по остальным предметам у Алёхина были неизменные пятёрки. Лена зря переживала, что придётся работать в Овражках: в родной Алёшкиной школе учителя русского языка и литературы не требовались, а из-за Алёшкиных пятёрок ему предложили работу в одной из лучших городских школ – сразу после защиты диплома. Алёхин проходил в этой школе педпрактику, и директор, Раиса Даниловна, сама звонила декану филологического, чтобы Алексея Степановича направили в их школу: студент умел из скучных и порядком надоевших литературных героев сделать интереснейших людей, и ребята взахлёб спорили об их характерах и поступках, не слышали звонка с урока…
Алёшка и сам часто вспоминал своих десятиклассников, но рядом с этой школой находился художественный музей, где уже работала Лена Зорина, – значит, неизбежны случайные встречи, а он не знал, как ему забыть Лену… И уехал работать в отдалённый шахтёрский посёлок Журавки.
Но и в Журавках он знал, что любит Лену. К нему приезжали Женька Усольцев и Юрка Тимохин, – они физмат окончили, а в общаге они все жили в одной комнате. Пацаны смеялись:
- Алёха!.. Мы будто в ссылку к тебе приехали, – проведать. Куда там Пушкина сослали, – в Михайловское?.. Ну, а тебя – в Журавки! Рассказывай, ссыльный, как ты здесь?
Женька с Юркой и сообщили Алехину, что Лена Зорина вышла замуж, – как-то очень быстро, сразу после институтского выпускного. За Владика Дегтярёва с факультета иностранных языков, – помнишь, Алёх, патлатый такой, вечно в наушниках… будто от мира отрешённый. Усольцев подвёл итог сказанному:
- Забудь, Алёха. Всё, что ни делается, – к лучшему.
Разговаривали во дворе Журавской школы. Женька долгим взглядом проводил математичку, Татьяну Петровну:
- Смотрю я, – в твоих Журавках не хуже Зориной есть. Ты не заметил, Алёх? Советую присмотреться.
Алёшка даже не понял сначала: к кому присмотреться?.. Проследил за Женькиным взглядом, – Татьяна Петровна уверенно простучала каблучками по ступенькам школьного крыльца. К ней, что ли, присматриваться… Так она ж – математичка!.. Тот случай, когда одним словом всё сказано… И нерастаявшие большие снежинки в её неулыбчивых глазах подтверждали, что говорить больше ничего не надо.
Алексей Степанович удивился, когда узнал, что у математички есть дочка – маленькая, лет пяти. Удивился, – потому что оказалось, что… ну, выходит, и у математички было то, что у них с Леной… Невозможно было представить, что у неё есть муж… И он целует её… и – самое непостижимое! – может, и она его целует. Иногда Татьяна Петровна приводила дочку в школу. Сама на уроки шла, а малышка оставалась в учительской. Тихонько сидела за столом, серьёзно листала большую книгу, задумчиво смотрела на картинки. Изредка поднимала на Алёхина внимательный взгляд, а он прятал удивлённую улыбку: надо же, как девчонка на мать похожа! Особенно – глаза, такие же тёмно-серые. Почему-то Алёхину это очень понравилось.
Как-то он по-мальчишески вытянул шею и рассмотрел иллюстарции в её книжке: ясно, – сказки Пушкина. Вокруг зелёного дуба – того самого, на котором златая цепь, ходил – издалека видно – учёный кот. Из пенной волны выглядывала грустная золотая рыбка, а на крыльцо расписного терема поднимались семь богатырей, семь румяных усачей. Алёхин вдруг обрадовался: как хорошо, что книжка у неё – сказки Пушкина… а не что-то там про Карлсона. Предложил:
- Давай, почитаю? Какую хочешь? Про царя Салтана? Или – ещё раз посмотрел на картинки – про рыбака и рыбку?
Малышка вздохнула:
- Я читала, – и про царя Салтана, и про золотую рыбку. – И вдруг протянула книжку Алёхину: – И всё равно люблю, когда мне читают.
И Алёхин читал, – про Царевну и семерых богатырей, и в её глазах было такое внимательное напряжение, что Алексей понимал: малышка наизусть знает сказку, и с любого слова может продолжить рассказывать…
Потом спросил девчонку:
- Как тебя зовут?
-Александра, – серьёзно ответил малышка. – А Вы, я знаю, Алексей Степанович. – На удивлённый взгляд Алёхина объяснила: – Мне мама всегда говорит, когда на урок уходит: сиди тихонько, не мешай Алексею Степановичу проверять тетради. – Александра подумала и сказала: – Вообще-то, я в садик хожу. А когда у мамы дополнительные занятия или родительское собрание, она меня с собой в школу берёт, потому что меня некому будет забрать из садика. Если бы у нас был папа, он всегда забирал бы меня из садика.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 6
Навигация по каналу «Полевые цветы»