Часть девятая. Начало здесь 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8)
Бой.
"И бой случился страшный,
Судьбы крутой загиб,
И в схватке рукопашной,
Быть-может, ты погиб?
(Дядька)
Атака немцев была не подготовлена, как положено, просто они "двинули на дурачка", а скорее всего выхода не было, потому, что на "хвосте висели" наши войска. Ударив сходу по поселку, немцы застряли на улице у школы, так как, не ожидали такого отпора. Свет от пожара, освещал улицу. Пулеметчики и автоматчики положили пехоту на землю и "выкашивали" их с верхних этажей, поливая очередями. Часть наступающих пыталась обойти здание, но нарвалась на наших бойцов. Магазины у всех опустели за несколько минут и наши пошли в рукопашную.
Рубилово было страшное. Немцев резали ножами, как свиней, а саперными лопатами, как топорами рубили наотмашь. После таких ударов, шансов выжить не было. За пять минут вырезали всех, кто пытался обойти школу. Там же по дороге медленно ползли несколько танков Panzerkampfwagen III Ausf.J.
(кстати, распространенный миф о том, что у вермахта были исключительно,одни только "Тигры" да "Пантеры", массово тиражировался отечественным кинематографом, однако, самым массовым танком был Panzer III, в различных модификациях, и только к лету 1943 года от был снят с производства, но на его шасси стали ставить орудия САУ. Также и пехота воевала вовсе не "шмайсерами", а карабинами 98К производства Маузера. Также, ошибочно называют МР-40 "шмайсерами", хотя Хуго Шмайсер не имел к ним никакого отношения — (МР-40 от немецкого Мachinenpistol), то есть пистолет-пулемет, создал Генрих Фольмер. прим. авт.)
Бронебойное отделение под командованием Димона залегло по обеим сторонам улицы прикрываясь канавой. Димон командовал:
- Первый и второй расчеты, вы "выносите" триплексы у мехвода в два ствола, а как танк встанет, "расху*чте" правую гусеницу, бейте по центру катка! Я буду ждать когда мехвод рыло высунет, тут я ему и вх**чу в еб***ник. Вторые номера! На вас экипажи танков, как начнут вылезать, давите! Как только загасим первую "коробку" переходим на пятьдесят метров вперед, вон к той избе. Второй танк давим так же! Всё, начали, огонь.
Два ствола ПТР "рявкнули" почти одновременно, разбив вдребезги
смотровые триплексы мехвода и заткнув смотровую щель стрелка -радиста. Танк тут же встал. Приоткрылся левый люк мехвода, который откидывался не как у "Т-34" вперед, а как капот у "жигулей" задом-наперед. Водила высунулся посмотреть, куда ехать.
Ага! Вот х** тебе! Димон влепил пулю, угодив прямо в харю водиле танка. Его "башня" разлетелась, как тыква, а сам он рухнул на место.
Димон перезарядил ружье бронебойно-зажигательным патроном. Слева в башне окрылись двойные створки люка наводчика, и Димон мастерски, с пятидесяти метров, как ланцетом всунул в этот люк, патрон-снаряд 14,5 мм.
По два выстрела из двух ПТРов по гусенице, разули её, а когда от "зажигалки" в башне начался пожар, то экипаж начал эвакуацию из железного гроба, но тут их встретили вторые номера расчетов "бронебоев", уган**шив их прямо на броне.
Расчеты подхватили свои ружья и рванули к угробленному танку, залегли и приготовились "завалить" второй.
Второй танк "влупил" из орудия прямо по курсу, попав в дом, который загорелся от взрыва, а танк начал разворачиваться и дал газу по той улице, где только что закончилась рукопашная "мясорубка".
"Железный капут" промчался по трупам и раненым, "расшугав" красноармейцев и покатил в сторону реки и моста.
Там его ждало уныние и полный пи***ц, потому, что на мосту стояли два орудия ЗП-85 ( "85 мм зенитная пушка") прикрытия моста.
Расчет зенитчиков, с расстояния 200 метров поставил орудие на прямую наводку и взял на прицел танк, который внезапно встал и заглох (просто, в баках кончилось топливо, т.к. запас хода не по шоссе, всего 100 км, а они уже сожгли всю горючку, пока "шастали" по тылам).
Зенитное орудие, как в тире "шваркнуло" и ВСЁ!
"Железный капут", стал братской "консервной банкой" для экипажа.
Этого наши "бронебои" уже не видели, а увидели они другую картину.
Внезапно, из горящего дома в который бахнул "гансовский" танк, выбежала женщина с пацаненком на руках. Она бросилась наперерез дороги, но была срезана очередью немецкого автоматчика. Пацан упал на землю, но встал; растерянно оглядываясь по сторонам, он подошел к матери и начал трясти её за плечо. Петруха дал длинную очередь и крикнул:
- Прикройте!
Сам же, рванулся к пацану, и схватив его, бегом метнулся к канаве и свалился в неё. Несколько пуль ударило в край канавы, вслед Петрухе с пацаном на руках. Вторые номера и красноармейцы с улицы, ударили по залегшим немцам из всех стволов.
Из проулка выполз третий танк и стал посредине, получив четыре попадания по триплексам. Пока мехвод "сопли жевал" его "разули" в три ствола. Пылающий дом освещал улицу, как на Красной площади в праздник.
Мехвод воткнул передачу, танк рванулся, но поврежденные траки не сдюжили и развалились; гусеница сползла с катков. Башня начала поворачиваться в сторону "бронебоев". Еще несколько секунд и "п****ец!
Рявкнул ПТР Димона! Димон метил под срез башни, чтобы заклинить её поворотный механизм, что уже не раз делали советские "бронебойщики" с подобными танками. Пуля-снаряд влетела под вращающуюся часть башни, но не сработало.
Выстрел с близкого расстояния ударил прямо в край танка, около которого находился Димон. Осколки засвистели вокруг. Башня продолжила вращаться в сторону других расчетов.
Два других расчета сделали еще по выстрелу под срез, и, наконец, заклинили поворотный механизм, башня замерла. Бахнул еще один выстрел, но он только разнес забор в щепки, никого не задев.
Ещё две пары выстрелов по танку, а затем в него угодили бутылки с коктейлем "наркома". Пламя весело заплясало на броне, а выскочивший экипаж был уложен рядом с горящей "железякой".
- Nicht schießen! Nicht schießen!: - пехота начала сдаваться, бросая оружие и поднимая руки. Всего в плен сдалось около двадцати человек, а на земле нашли потом, сто тридцать четыре тела, и три экипажа танкистов, по пять человек в каждом. Потери красноармейцев были незначительными, но скорбными, то есть, кто-то не дожил до утра. Утром прискакали "особисты" из штаба дивизии, командир полка со свитой и остальная штабная "шобла". Началась рутинная "разборка" произошедшего. Вместе со штабными приехал давешний военкор и привез фотографии, которые наснимал на днях.
Ротный передал списки погибших бойцов и представления к наградам, в том числе и посмертно. Всего погибло, четырнадцать человек.
По улице шла женщина с перевязанной головой, плечом и рукой на подвязке, рядом шел пятилетний мальчик. Она подошла к ротному, и со слезами на глазах сказала:
- Товарищ командир, вот ваш боец спас моего сына, вынес из-под огня, а где он? Я хочу его увидеть.
- А-а, пойдем. Пошли, герой: - капитан погладил мальчишку по голове, а сам развернулся и направился к школе. Женщина и мальчик пошли следом.
--------------------------------------------------------------------------------------
Петро спросил у Димки, как ему избавиться от наколок фашистских. Тот подумал и поговорил с другими сержантами, один из которых подсказал, что в роте милиции ДНР есть парень один. Тот раньше "татухи" набивал в салоне, вот он поможет. Петруха нашел того мастера, договорился с ним "за долю малую", и тот мастерски перекроил все "бесовские" наколки на приемлемый вариант, без свастик, чертей и прочей гадости. Петька оказался, все равно синим, но уже без символики. С легким сердцем, Петка отдал "бакшишь" и покатили они с Димкой к себе в "располагу".
Через пару дней, Димон с Петром в составе группы зашли в поселок, который уже остался в тылу. Брошенная горелая "укротехника", рвы и канавы, воронки и прочие атрибуты боевых действий. "Харя" войны во всей красе.
В одном из домов жил старик лет за восемьдесят. Он был один, сидел на лавочке и плел-чинил корзину из лозы.
- Здорово, батя!
- А-а, здорово, сынки! Как служба?
- Да ничего, батя, все в ажуре. Сам-то как? Все хорошо?
- Так, вы пришли, вот и хорошо, а то я думал не дождусь. Второй раз в оккупации.
- Да? А первый когда?
- А вот садитесь и расскажу. Чай будем пить, сейчас чайник вскипячу.
Дед ушел за чайником, а потом растопил печку под навесом, поставив на ней чайник. Парни достали сухпай и положили на стол. Тудым-сюдым, чайник вскипел, сидят, чай пьют, сухпай "рубают", деда слушают. А послушать было что.
- Я сам-то с тридцать восьмого года, правда не здесь родился, а в Белоруссии. Там жили с родителями, пока война не началась. Батя на фронт ушел, да там и погиб, а мы с матерью остались в поселке ****вищи. Это уже после войны мать замуж вышла за шахтера с Донбасса, сюда и переехали. А в войну там жили.
У нас и школа была и МТС (машинно-тракторная станция) и вообще, поселок большой был, народу много. Потом немцы пришли, молодежь в Германию угонять начали, и тогда многие в партизаны ушли, а мы с матерью горе мыкали, пока наши не пришли, к лету сорок третьего освободили нас, а в поселке сделали временный пункт дислокации войск, с госпиталем и другими службами. В наш в поселке войска на отдых отводили, мы уже в тылу были. Однажды, к нам очередной полк пришел, пехотный. Мать говорила, что недели две, как прошло тогда. А потом, ночью через поселок стали прорываться немецкие танки и пехота, что из окружения выходили. Их наши войска зажали под ******вом, но эти ушли по лесам.
В поселке мост через речку был, а на танках только по нему пройти можно было, бродов-то не было, вот немцы и поперли через поселок.
Мы с матерью спали, как вдруг, загрохотало, загремело, рядом пожар начался, а в наш дом из танка попали, изба загорелась, крыша-то соломенная была, мать говорила. Дом запылал, я это и сам помню, а мать взяла меня в охапку и бегом на улицу. Только выбежала, так в неё из автоматов начали стрелять, и ранили. Мать-то упала, и я вместе с ней. Потом вскочил, жуть меня взяла: - мать лежит вся в крови, дом пылает, а я её за руку трясу. Вокруг все грохочет, страшно, что я портки обмочил. До сих пор помню всё.
Тут, вдруг, меня подхватил солдат наш и бросился в канаву, упали мы с ним, а я и сознание потерял. Когда очнулся, вижу мать сидит вся перевязанная, ей в плечо угодила пуля и в шею зацепило. Сидит, плачет. А меня военврач посмотрел и сказал, что все хорошо, это я с перепугу сознание потерял, на нервной почве. Уже утро было.
Немцев всех, кого перебили, кого в плен взяли, а танки наши бойцы все уничтожили, мать рассказывала, что три штуки было, и пехоты сотни полторы ухлопали. Потом мать пошла к их командиру, хотела того бойца найти, который меня спас. Командир привел нас к школе, а там на земле под шинелями лежали погибшие красноармейцы. Командир подошел к шинелям и откинул две из них. Там солдаты убитые лежали. Мать говорила, что один младший сержант с рыжими волосами, а второй худощавый такой. Командир показал на худого и сказал, мол, вот ваш спаситель, пацана вынес, а сам поймал пулю под сердце и погиб. Второй, который младший сержант, он из противотанкового ружья два танка подбил, а сам погиб, когда в него из подбитого танка стрельнули. Танк-то сожгли наши, а сержант погиб.
Командир сказал, что это были младший сержант Дмитрий ****ков и рядовой Петр ****дров. Мамке он фотокарточку отдал, которую за неделю до этого военный корреспондент сделал. До сих пор храню, ведь если бы не они, не жить бы мне сейчас.
- А разреши посмотреть, батя?
- Отчего же, это можно.
Дед зашел в дом и принес фотографию.
Димка и Петро глянули на неё, и молва у обоих отнялась..... На снимке были лица, к которым они привыкли с детства: Димка ****ков и Петро ****ненко в форме. Как кувалдой по башкам обоим вдарило, а дед сидел и нечего не понимал.
- Димка, так это же я!
- А это я!
- Оху***ть! Вот это фортель.
- Бать, а можно мы фотку возьмем, сегодня же вернем, только перефотографируем, через пару часов, а?: - спросил Димка
- Ну, не знаю, сынки. А зачем она вам?
- Батя, так это же...
- Деды это наши! : - "нашелся" Петро.
- Не врете?
- Святой истинный крест, батя! Через два часа, как штыки!
- Ну, да ладно, только не обманите.
- Спасибо, отец, мы мигом!
Парни рванули в "располагу", там пересняли фотку на цифровую камеру и вернули её деду. Вернувшись обратно, сели в окопе и уставились друг на друга. Слов не было.
Вечером ДРГ пошла в поиск, взяли и Петра. Через сутки вернулись, "группер" пошел к ротному на доклад.
- Товарищ капитан, группа задачу выполнила. При отходе попали под минометный обстрел.
- Потери?
- Да. Трое "трёхсотых", один легкий, два тяжелых, два двухсотых.
- Кто?!
- Димон ****локов и Петруха ****ненко.
- *лядь! Ну, ***ный же в *от! Пи***ец! .... Вещи какие остались?
- Да, но не много. Камера цифровая, а в ней фотка переснятая, два солдата, времен Великой Отечественной. Кто они? Вообще... не ясно.
- Вот **ядство-то! И-и эх...
Продолжение следует...
На этом, пока, ВСЁ! Жду вас на канале. В общем НАДЕЮСЬ! Как всегда! Ваш Дядька Хлеборез из Парижу.