Мы говорим о силе ума, но при этом плохо знаем, что это такое ум. Говоря об уме, мы можем говорить о разуме, рассудке, мышлении и даже интеллекте. Для людей плохо знающих родной язык стало приемлемо о русских понятиях говорить иностранно, как это делают наши языковеды. Вероятно, так наша речь выглядит умнее… или интеллектуальнее.
Хуже того, в начале прошлого века Александр Введенский в «Психологии без всякой метафизики», вообще, предложил избавиться в науке от понятий ум, разум и рассудок, так они многозначны. Как ни странно, это было принято, и среди научных терминов психологии остались только мышление и интеллект.
Тем не менее, мы понимаем, что создание имен – это деяние почти божественное, обычно приписываемое демиургам, и так просто имена явлений не плодятся. Рождение миров начинается с того, что бог или первочеловек дает имена всему, что есть в мире. По крайней мере, так относились к именам древние.
Поэтому, я полагаю, народ, создавая эти имена, не создавал звукосочетания, а видел нечто, что было важно для жизни, почему и требовалось его как-то выделить из окружающего первоединства. И даже более того, он видел не только то, что было вокруг, а потому было либо опасно, либо полезно для выживания, но видел и немало вроде бы совершенно бесполезных для выживания явлений нашей внутренней жизни и различал их. Почему и давал им разные, но точные имена.
Если вы обратили внимание, современного человека очень мало интересует то, что на небе. Мы больше смотрим себе под ноги, в надежде найти рубль или желудь. И точно так же современный человек, даже из научного сообщества, вполне обходится считанными и нерусскими словами для обозначения явлений внутренней жизни. Ему, как нормальному качку, эти лишние знания ни к чему…
А вот древние, судя по количеству имен для внутренних явлений, тонко различали их. А значит, были наблюдательнее нас и видели такое, что нам стоило бы научиться видеть.
Поэтому мы вполне можем задаться вопросом, чем рассудок отличается от разума, а разум от ума. И неожиданно обнаружим, что даже просто на основании русского языка можно увидеть принципиальную разницу, если охватывать достаточно широкий языковой материал.
Если же к этим подсказкам добавить грамотное самонаблюдение, появляется вполне рабочее описание, в сущности, феноменология ума.
В русском языке очевидно, что рассудок должен рассуждать, ум – думать, а разум - разуметь. В силу этого наши переводы Канта, где рассудок выступает как орган думания, а разум – как орган рассуждения, похоже, неверны, а Канта, надо полагать, в России не понимают. Точнее, понимают задуховно, глубже, чем требуется, потому что понимают сквозь слои искусственных помех.
Однако, если идти дальше, то более или менее понятно, что такое рассуждать. И даже, что такое думать, как нам кажется, понятно. Но современному человеку уже не очень понятно, что такое разуметь. На самом деле мы плохо понимаем и рассуждение, предпочитая заимствовать понимание из логики. Поэтому есть смысл расставить эти три органа – ум-разум-рассудок - в некоем порядке относительно друг друга.
Исходя из русского языка очевидно, что Ум является или считается высшей способностью. Почему? Потому что разумом как-то наделены все существа вида гомо сапиенс, человек разумный. И мы так же можем свидетельствовать, что и рассуждать могут все, даже если эти рассуждения превращаются, говоря языком психиатрии, в резонерство, то есть пустословие. Однако не все разумные и рассудительные люди считаются умными.
Именно то, что мы очень хотим считаться умными и болезненно переживаем свою глупость, дает подсказку. Оценку: умный, - еще надо заслужить. Иными словами, умность выделяет лучших среди разумных, делает их уважаемыми и особенными. Поэтому русскому человеку свойственно умничать, то есть стараться проявить ум. А это опять же приводит нас к ощущению, что сама возможность ума есть у всех, да вот посещает она нас не так уж часто!
И если мы, исходя из этого, примем, что ум – это некая высшая способность человека, то разум и рассудок оказываются не просто низшими, а, скорее, бытовыми способами существования того же ума. Иначе говоря, разум – это не низший ум, а ум, используемый в быту, для обычных дел, где никакие выдающиеся способности не нужны. Где можно решать жизненные задачи без усилия ума, иногда просто по образцам.
Это нас подводит к понятию мышления, которое на бытовом уровне просто использует готовые образцы поведения и действий. Но я бы сейчас не хотел углубляться в эту тему. Достаточно сказать, что основной способностью человека разумного является разум. Он и обеспечивает нам выживание и даже улучшение жизни.
При этом слово «разум» явно производное от «ума». Это тоже некий ум, но с расширением «раз-». При этом сам по себе разум, похоже, очень сложный орган, который для обеспечения нашей жизнедеятельности должен иметь свои подорганы, условно говоря. К примеру, очевидно, что разум не может работать без Памяти, поскольку он использует в своей работе образы.
Но чтобы использовать образы, необходимо их иметь. А если их нет готовыми, то нужен орган, переводящий восприятие в образы – Воображение. Действительное воображение разума – это не способность выдумывать невозможное, а очень простое действие перевода восприятия во-образы.
Выдумывает не воображение, не фантазия, а все тот же разум. А воображение лишь закрепляет выдуманные им образы. Любые, даже самые неожиданные. Если вы посмотрите на всяческих мифологических кентавров, то есть сложносоставных чудовищ, то с очевидностью поймете, что они вполне разумно собраны из частей разных существ, вроде тела льва, головы человека, хвоста змеи.
Разум их собрал вместе, а воображение слило это все в образ химеры.
Таким образом и мышление, и рассудок оказываются тоже органами разума, приспособленными для решения вполне определенных, часто встречающихся задач. Сам же разум разумеет, что, очевидно, должно иметь отношение к тому, что делает ум, но так, как этого достаточно для жизни. Что такое эта приставка раз-?
Исходя из наблюдений за работой разума, я считаю, что она означает разымание, разделение. Разум – разымающий ум. Что это может значить?
То, что ум – это своего рода поток, целостный и постоянный. Поскольку я, как и наш народ, исхожу из того, что у человека есть не только тело, но и душа, то я вынужден допускать, что ум есть не у тела, но у души, поскольку она не может существовать до воплощения без органа, который решает ее задачи.
Поэтому я допускаю, что ум есть у души всегда - и до воплощения, и после него. Но воплощаясь, она попадает в иные условия, связанные с веществом и плотью. Чем это состояние отлично для ума? Отнюдь не оплотнением. А скоростью. Вещественные миры медленные. Здесь ты через год можешь вернуться на знакомое место и узнаешь то дерево, что посадил. Узнаешь его и через десять лет. Это не мир души, здесь возможна память.
А значит, можно иметь готовые образы всего, с чем имеешь дело, и они будут работать годами. Это выгодно, потому что не нужно воспринимать и создавать образы заново. Это облегчает и выживание, и жизнь.
Но что нужно, чтобы создавать образы?
Нужно уметь делить поток восприятия на целостные куски, разымать его, а затем придавать каждому куску законченность в виде образа. Именно этим разум отличается от ума, он не целостный поток, а состоит из отдельных частей – образов.
Воплощаясь, Ум превращается в разум, то есть ум, думающий с помощью образов. Думать – это обеспечивать выживание и жизнь, но это можно делать, постоянно воспринимая и не запоминая окружающее. Как говорили мазыки, протекая по плотностям знания об окружающем мире. А можно с помощью решения задач, которые ты сам строишь с помощью хранящихся в памяти знаний, состоящих из образов этого мира.
Такова исходная гипотеза, которая лежала в основе народной магии, и которую я использую, чтобы объяснять силу ума.
Обсуждение статьи в блоге Александра Шевцова: https://vk.com/al_al_shevtsov