Встреча с Чайной и Инной должна была состояться поздно, так что Тая даже успела на йогу и забежала к бабушке.
Кафе было оформлено в восточном стиле, и Тая, дожидаясь приятелей, заказала щербет. Она жевала приторный жесткий брусок, запивала холодным зеленым чаем и ругала себя. И за неурочное лакомство, и за то, что забыла позвонить Джезарету, и за то что так и не приблизилась к разгадке. А главное, за то, что, будучи образованным человеком, дипломированным психотерапевтом, собиралась пойти на кладбище, чтобы спросить совета у духов.
Тая вздохнула и, поддавшись порыву, положила в чай два кубика сахара. Это кафе с низкими столиками, коврами и напольными подушками, было одно из ее любимых.
Иногда Таисии казалось, что город – ее лучший друг. Это для походов по другим городам ей была нужна компания. Верена же сама была нежной и внимательной подругой, заставляя забыть о пытках светлыми зонами.
Тая постукивала чайной ложкой и наслаждалась одиночеством. Но едва вошел Чайна, она расплылась в улыбке и протянула руку для пожатия. Но вместо этого полицейский вдруг перевернул ладонь и поцеловал ее. Так, что девушку будто ударило током.
Вечно в присутствии Чайны она испытывала неловкость. Скорей бы пришла Инна, обладавшая способностью намертво приковывать к себе внимание окружающих.
Большинство людей почему-то слушали блогершу с открытым ртом. Может, этому способствовала ее неземная красота. Может, слава спасительницы города. А может, что– то иное, недоступное простым смертным.
Иногда Тая думала, что Иней не совсем человек. Было в ней что-то и от ведьм, и от поутри, хотя эти расы крайне редко скрещивались с людьми.
А вот Чайна относился к блогерше по-другому. Понимал, что Инна – такой же инструмент, как и он сам. С той лишь разницей, что Чай был доблестным полицаем, Инна же служила высшим силам, являясь послом от мира людей.
Чайна относился к Инею по-дружески, общаясь на короткой ноге. Полицейский частенько ездил к блогерше в деревню, советовался с ней по потусторонним делам, связанным с ведьмами и поутри. По взаимодействию с псоглавцами Инна ничего сказать не могла.
Да и никто не мог.
Даже поутри. Даже могущественные ведьмы.
И в то же время Чайна нутром чуял, что их роль в мироустройстве Вселенной неимоверно важна.
– Выпьешь с нами чашку зеленого чая? – предложила Тая. – А может, предпочтешь каркаде и чак-чак?
– Спасибо, – улыбнулась Инна. – Но я предпочитаю строгий пост перед магическими вмешательствами в реальность.
– На пустой желудок легче достичь контакта с потусторонними силами?
– Можно сказать и так. Голод помогает отрешиться от мирского, и я слышу их шепот.
– Кого? Их? Поутри? – поинтересовалась Таисия.
– Мертвых. Поутри не шепчут. Поутри приказывают. Они живее всех живых, уж поверь мне. Допили чай? Пойдемте. Я не собираюсь тусоваться на кладбище всю ночь – у меня вообще-то маленькие дети.
Таю немного покоробил этот покровительственный тон, но она молча закинула сумку на плечо и двинулась к выходу. В сумке лежал термос с кофе, фляжка с коньяком и бутерброды. Девушка собиралась немного закусить, а возможно, и выпить для храбрости.
Всехсвятское кладбище условно было самым старым в Верене. Условно – потому что появилось сразу после ее основания в XVII веке. Где хоронили своих мертвецов поутри, псоглавцы и ведьмы, жившие на этих территориях, так и осталось неизвестным.
Едва Таисия вошла на территорию погоста, ее настроение сразу испортилось. Девушка почувствовала себя глупо.
Известный психотерапевт с международными дипломами, владелица психологического центра, явилась на кладбище ночью, чтобы вызвать духов. Смех и грех!
Пытаясь отвлечься, Тая осмотрелась. У входа в некрополь серой лентой протянулся мемориал воинов, погибших в Великой Отечественной войне. Затем стояли могилы врачей, спортсменов, чиновников и деятелей культуры, умерших в XX веке.
В глубине кладбища, ближе к церкви, стоявшей на возвышенности, можно было заметить старинные склепы, могилы масонов и веренских колдунов. И, конечно, богатых купцов, находивших покой на Всехсвятском в течение двух столетий.
Тая отлично все разглядела: июньский день долгий, и солнце никак не желало опускаться за горизонт.
Инна и Чайна выглядели спокойными и сосредоточенными, как будто им каждую неделю приходилось вызывать духов в древнем некрополе.
Инна прибавила шаг:
– Пока еще светло, но пока дойдем к нужной могиле, стемнеет.
И действительно, могила Аглаи Феоктистовой, знаменитой купеческой дочки и ведьмы, находился так далеко, что пришли они в полной темноте.
Таисия замерла, вглядываясь в покореженную беседку, когда-то украшавшую каменный склеп. Затем заглянула вниз, посветив фонариком: через приоткрытую дверцу склепа видны были горы мусора. Даже гроб, висевший на цепях, был завален битыми бутылками и изрисован нецензурными надписями.
Девушка поморщилась:
– Надеюсь, не придется лезть внутрь, чтобы поговорить с Аглаей?
– Ты хочешь переломать ноги? – усмехнулась Инна.
– Что нам делать? – поинтересовался Чайна, глядя на Инея, которая копошилась в приборе, похожем на кассетный магнитофон.
– Пока отдохните.
Инна поморщилась, настраивая радио, и пояснила:
– Это и есть магнитофон, никакой магии. И сегодня не будет никаких колдовских ритуалов. Впрочем, если у вас есть какие-то обереги, советую их надеть: потусторонний мир всегда что-то забирает взамен за информацию. Может, немного энергии, а может, год вашей жизни.
– Да что ж ты не предупредила! – взвился Чайна. – Я бы принес наши полицейские амулеты.
– Ладно, шучу, – махнула рукой Инна. – В этот раз все будет безопасно. Мы всего лишь запишем голоса мертвых, а потом прослушаем их.
Тая облегченно вздохнула, узнав, что ей не придется присутствовать при спиритическом сеансе и попыталась пошутить:
– Жаль, а я так хотела выпить кофе с Аглаей. У меня есть для нее пара вопросов. Например, почему меня так колбасит от церквей с серебряными куполами, а храмы с золотыми не вызывают никаких эмоций.
Пока Инна возилась с магнитофоном, Таисия расстелила плед, уютно устроилась на нем и налила себе и Чайне по кружке кофе, щедро плеснув туда коньяка. Затем достала бутерброды.
– Да мы с тобой на пикнике, – пробормотал полицейский и вдруг обнял девушку за плечи. Та не отстранилась.
Когда все было готово, Тая быстро убрала еду в сумку. Мелькнула мысль, что кощунственно есть на могиле человека, у которого пришли просить совета. Наверное, Инна в глубине души осудила ее.
Впрочем, Инна не подала вида, что что-то не так.
Она поднялась на ноги, дотронулась до каменной стены склепа и громко произнесла в диктофон:
– Я, Инна, посол доброй воли между поутри и людьми, а сегодня восьмое июня две тысячи девятнадцатого года. Обращаюсь к призракам Аглае и Ницшеанцу, поговорите со мной:
– Нет, – отчетливо послышалось в шипении радиостанции.
– Почему нет? Вы должны мне ответить. Должны! – жестко сказала Инна. – Верена в опасности.
– Нет, нет, нет. Уходи.
Будто кто-то холодный дотронулся до щеки Таи.
Она взвизгнула, бросившись на шею к Чайне. Тот притянул девушку к себе и обнял.
Инна была невозмутима:
– Мы продолжаем. Правда ли, что некто желает зла Верене?
– Да, уходи.
Таю затрясло. Она, даже не напрягая слух, отчетливо различала в шипении магнитофона слова.
– Кто? Отвечайте. Это ведьмы, псоглавцы или поутри?
– Не они... Уходи.
– К какому эгрегору обратиться за помощью?
И тут технику будто заклинило. Казалось, что зажевало невидимую кассету:
– Башня, бесстрашный, Мария. Уходи. Мария, башня, бесстрашный.
– Почему вы не желаете говорить со мной? Почему гоните?! – крикнула Инна.
И Тая вдруг поняла, что та на грани истерики от страха.
Она подбежала к Инне и, обняв за талию, зашептала:
– Прекрати сеанс, хватит. Нас же прогоняют.
Но Инна была непреклонна:
– Мы продолжаем. Почему вы не желаете говорить?
Магнтофон прохрипел:
– Башня, бесстрашный, Мария. Уходи.
– Вы имеете в виду Деву Марию? Тая должна попросить помощи у христианского эгрегора?
– Нет...
В этот момент прибор загорелся, и Чайна бросил на него плед.
– Надо уходить, – скомандовала Инна, когда пламя было потушено. – Эх, перегнула я палку, но выбора не было.
Друзья бегом бросились с кладбища. Хорошо, что Чайна и Инна прекрасно ориентировались даже в темноте. Видимо, были здесь не в первый раз.
– Да что такое, – Инна выглядела скорее удивленной, чем испуганной. – Призраки в первый раз за годы практики отказались разговаривать со мной. Хотя кое-что мы выяснили: не имеет смысла просить помощи у христианского эгрегора. Тай, выбирай, что ближе: буддизм, мусульманство или язычество. А еще есть у меня догадка о Марии, которая не Мария, а Марий Эл. Просто призраки не смогли выговорить название. Их силы ограничены. Так что придется тебе, Тая, искать башню в Марьем Эле.
– А бесстрашный кто? – поинтересовался Чайна.
– Может, это такое пожелание от призраков, – предположила Тая. – Будь смелым и бесстрашным. Держись своего пути.
– Если бы... – вздохнула Инна. – Дело в том, что призраки никогда не говорят красивых слов вопрошающему. И плевать они хотели на моральную поддержку. Все имеет значение, поверьте.
– Мне нужен один день, чтобы уладить дела, – Тая обхватила себя руками за плечи. – А потом я полечу на самолете в Марью Етерь, раз это необходимо.
– Я с тобой. Уж вырвусь на пару дней с работы, – предложил Чайна. – Не хочу оставлять тебя одну, Джез мне не простит, если что-то случится.
– Отлично, – просияла Инна. – Я, к сожалению, не могу поехать с вами. Не обижайтесь – у меня муж и дети. Но я договорюсь за знакомыми язычниками, и вас встретят в аэропорту. Ищите башню и будьте бесстрашными.