Работа, хобби и удовольствие – разные вещи. Всегда кайфовать на рабочем месте едва ли возможно: обязательно найдутся задачи, которые решать и интересно, и важно, но не очень комфортно. И это нормально.
На меня порой сваливаются такие дела, от каких я почти вою. Скрывать эмоции – будь то радость или раздражение – не в моих привычках. А может – силах. Как бы то ни было, что у меня в душе, то и в словах и жестах. Ввиду темперамента, правда, экспрессия моя многим кажется состоянием более острым, чем на самом деле каждая эмоция проживается и ощущается в душе.
Действительно непростые дни случаются. И недавно целых две недели длился период, когда работа меня ощутимо выматывала. Не скажу, что приходилось выполнять нечто супертяжёлое, но моё тело и нервная система с каждого утра тех недель чувствовались разбитыми, расшатанными. Слабыми.
В один из этих дней, измученная бешеным темпом сменявших и даже совпадающих по времени задач, я почти расплакалась перед учеником, умоляя: «Товарищ, пожалуйста, не кричите на меня».
Как сейчас помню. То был второй день к ряду, когда на каждой перемене меня одновременно атаковывали три-четыре человека (и дети, и взрослые) с вопросами, просьбами и даже возмущениями – и все говорили хором, будто перед ними несколько Наталий Владимировн.
К моменту, когда пришёл парень, раздосадованный переводом в другую группу (на уроки информатики класс делится на две части), из меня будто все жизненные силы выжали. И от недовольного, возбуждённого тона ученика – он таки требовал вернуть его в мой список, – я самой себе показалась шаром с водой, который вот-вот лопнет от лишнего сколько-нибудь резкого слова.
Одноклассница пожурила товарища, который ни в чём не виноват: «Что ты делаешь – доведёшь сейчас девушку до слёз». (Мне понравился её выбор слов, приятно польстил.)
Парень включил режим сдерживания эмоций, за что я ему благодарна от всего сердца.
С группами-списками мы разобрались в течение недели. Все теперь счастливы и довольны.
А в тот день, и в следующий, и потом… сумасшествия со срочными делами, миллионом неожиданных и важных просьб и поручений продолжались. Только на грань рыданий меня ничто уже не выводило. Силы, конечно, не восстанавливались ни от понимающих взглядов ребят, ни от добрых объятий… но… спасибо за них, честно, это то, что храню в памяти со спокойной радостью, характеризующей уже упоминавшуюся благодарность.
Я валилась с ног и спала, когда доползала домой. Один раз почти отключилась в кресле стоматолога.
… здесь должно быть завершающее предложение или абзац. Но я не знаю вновь, как закончить рассказ. Мне очень хотелось поведать о подступивших и еле-еле сдержанных слезах, о пережитой слабости и том, что в учениках больше добра и понимания, чем иногда нам кажется.