После ужина барон посмотрел на заскучавшего графа и, порывшись в полках, вручил толстый фолиант.
- Почитайте, граф. Это «Подробнейшее описание жития кочевых племен» преподобного Арка.
Граф настороженно взял книгу и перелистал. Картинки, к его облегчению, присутствовали.
- Что-то интересное?
- Порою нудно, однако весьма поучительно, - кивнул барон. – Преподобный Арк внимательно изучал не только быт, но и поверья племен. И уверяю вас, в свете его описания наши войны с кочевниками предстают в несколько ином виде, чем мы для себя определили.
Граф взял фолиант и пошел к дивану.
- Я отлучусь на часок, у меня встреча, - барон кивнул графу и вышел.
Граф полистал страницы, разглядывая картинки быта кочевников. Никакого интереса они не вызывали, кроме одной, изображающей шулмуса. Граф в душе плюнул, подумав, что дикие племена и нечисть придумывают какую-то дикую, злобную, себе под стать.
Будучи сторонником теории, что чтение книг изрядно портит глаза и вызывает в голове совершенно легкомысленные фантазии, а порою и депрессию, граф засунул фолиант обратно на полку и пошел в парк.
Сумерки еще позволяли разглядеть дорожки парка, и граф, попетляв среди аккуратно подстриженных кустов, в конце одной из аллей разглядел на скамейке две фигуры. Это был барон, разговаривающий с очаровательной молодой девицей. Девица звонко смеялась, барон же с невозмутимым видом что-то рассказывал.
Граф нарочито громко звякнул шпагой, слегка кашлянул, обозначая свое присутствие, и направился в сторону скамейки. Внутри его бурлило недовольство и раздражение.
Этот праведник, призывающий к смирению, подсунул ему русалку, да еще и посмеялся. А сам улизнул, встречаясь с милой незнакомкой.
Граф был готов самым решительным образом припомнить барону про смирение, воздержание, и пристыдить как следует. А заодно настоять на немедленном и беспрекословном отказе от всяческого ущемления и пренебрежения. И от морализаторства.
В голове у графа созрел изящный, утонченный великосветский план, предусматривающий свободу мыслей и независимость суждений, отказ от навязанных бароном правил и злоупотреблений этикетом, а также предусматривающий глубокое и самое искреннее самовыражение.
Говоря грубым языком, граф решил немедля потребовать водки и баб.
Барон, завидев пыхтящего графа, взял незнакомку за руку и, приподнявшись со скамьи, сделал реверанс.
- Разрешите представить, милая Элеонора, графа Мангуса. Великосветский лев, верная опора королевского дворца и удивительно чувственная натура.
Девица скромно поклонилась и протянула графу для поцелуя руку, от которой исходил умопомрачительный волнующий аромат духов.
- Элеонора, - барон представил графу незнакомку.
Граф взял протянутую руку и, пожалуй, чересчур смело поцеловал ладонь Элеоноры. Девица звонко засмеялась.
- А вы, граф, шалунишка, как я посмотрю.
- Я не привык шалить, милая Элеонора, - коротко поклонился граф, - я привык раскрывать страсти и идти до конца. Если вы понимаете, о чем я.
Элеонора снова засмеялась.
- Я собралась уходить, граф, так как моя беседа с бароном закончена. Но на прощание примите от меня скромную награду за смелость – поцелуй.
Душа графа перевернулась от обиды. Он рассчитывал насладиться общением с незнакомкой, скоротать вечер в беззаботном женском обществе, отдаваясь милому его сердцу искусству обольщения. И вдруг – дежурный поцелуйчик в щеку на прощание. Это было обидно и несправедливо.
Однако Элеонора обхватила шею графа и приблизила свои губы к его лицу. Граф, не веря, застыл, ощущая на губах умопомрачительнейший поцелуй.
Элеонора наконец оторвала губы от графа, посмотрела ему прямо в глаза черными глазами и снова рассмеялась. Затем повернулась и пошла по аллее.
Граф стоял, словно оглушенный, вслушиваясь в удаляющийся смех.
- Кхе кхе… - барон деликатно вернул графа в реальность.
Граф посмотрел на барона, пытаясь сфокусировать взгляд, и улыбнулся.
- А вы, барон, не такой уж и зануда, как я подумал. Что за девица?
Барон махнул рукой.
- Одна очень старая знакомая. Нам нужно было обсудить одну проблемку.
- Так может, у Элеоноры и для меня найдется проблемка? Я готов обсуждать бесконечно.
Барон вздохнул, достал из кармана очки и протянул графу.
- Наденьте, граф. Бесконечное обсуждение проблем с Элеонорой – это не фигура речи, а вполне реальная кара. Но это уж на ваше усмотрение.
Граф надел очки. Удивительно, но через поляризационные стекла сумерки не скрывали очертания предметов, и в конце аллеи граф отчетливо разглядел удаляющуюся фигуру. Перед тем, как скрыться между деревьями, Элеонора обернулась и помахала рукой.
Граф отпрянул.
На него черными глазами смотрело безобразное лицо старой седой ведьмы, изо рта которой торчали вверх огромные желтые клыки.
Барон снова деликатно кашлянул и снял с оцепеневшего графа очки.
- Ну что, не передумали? – поинтересовался барон.
Граф издал какой-то сдавленный стон, схватился за живот и бросился в кусты.
***
До дома граф с бароном шли в молчании. Оказавшись в каминной, барон кивнул графу на диван и налил из графина стакан кислой воды с лимоном.
- Освежитесь, граф. Вид у вас, уж простите, как у беглеца из лепрозория.
Граф жадно выпил воду и покачал головой.
- Барон, вы не находите, что это подлость с вашей стороны? И завтра с утра соблаговолите принять дуэль. Мне надоели ваши оскорбления.
Барон принял из рук графа стакан и пожал плечами.
- Уверяю вас, граф, что если бы вы носили эти очки почаще, ваши амурные похождения приключались бы намного реже. Я бы даже сказал – сильно намного реже. Так что не нужно нервничать. Просто вы столкнулись с реальностью, которую раньше не хотели замечать.
Граф вскочил.
- Я не собираюсь выслушивать сплетни!!! Дуэль!!!
Барон усмехнулся.
- Искренне хочу заметить, что никаких сплетен. Ваши похождения мне порою описывали, так сказать, из первых уст. С той стороны…
Граф густо покраснел.
- С какой стороны?..
- Подружки Элеоноры… в которых вы, по вашему выражению, раскрывали страсти…
- Так откуда… - сказал граф и осекся.
- Да, дорогой граф, - барон покачал головой. – Если одарить короля поляризационными очками, то прекрасная половина двора изрядно поредеет.
- Но как разобрать, черт возьми? – граф совершенно утратил самообладание.
Барон развел руками.
- Ничего сложного. Раскрывайте страсти в супруге, благо вы не вдовец.
- А как же… - неуверенно пробормотал граф и снова осекся.
Барон внимательно посмотрел на графа.
- Приучите себя к чтению. В иных книгах страсти не меньше, да и приключений – хоть убавляй. Только вы при этом обойдетесь без битья стекол королевского дворца и конфузов перед случайными незнакомками.
Граф снова покраснел и обреченно махнул рукой.
- Я уж и не мыслю, без чего мне обходиться.
Барон присел рядом с графом и по-дружески обнял его за плечо.
- Не стоит мучить себя рестрикциями и выдумывать глупые ущемления своего естества. Простая сдержанность насытит вашу жизнь лучше, чем самое безумное пиршество.
Барон встал и, выходя из комнаты, обернулся к графу.
- А насчет дуэли подумайте хорошенько. Я ведь могу выбрать такое оружие, которое лишь оконфузит. Что за дуэль, если даже вспоминать о ней будет невыносимо неприятно?
Граф кивнул. Он с ужасом осознавал, что его жизненные устои рушатся, словно соломенный шалаш под ураганным ветром. И спасения ждать было неоткуда.
Барон Перийский полумер не признавал. Собственно, барон даже мер не признавал. Он просто составлял план, который исключал любые компромиссы. И который исполнялся с чудовищной пунктуальностью и неотвратимостью.