Алена в Астрахани не была уже много лет, однако детские воспоминания ни раз приходили к ней во снах: о квартире, в которой они прожили почти десять лет, о мальчишках и девчонках, с которыми пролетали вечера на придворовой площадке, о школе, которую она запомнила только по первым этажам, потому что занятия младших классов проходили именно там. Город же она практически не помнила, поэтому пыталась уловить каждую деталь, пока они с Юркой ехали от аэропорта к нему домой, в надежде, что это вызовет у нее хоть какой-то приступ ностальгии.
Таксист попался очень разговорчивый, поэтому Юрке приходилось отдуваться за двоих.
- Вчера такого пассажира вез, ты не поверишь! Не мужик, а Цезарь! – сказал таксист.
- Салат? – пошутил Юрка.
- Да, Салават. Татарин, вроде. Партнеры у него тут какие-то. Но это не важно! Ты прикинь, он и по телефону говорит, и мне отвечает, и в блокнотик свой че-то там пишет…
- А далеко отсюда до Туапсинской? – вмешалась Алена.
- Рублей триста будет, - ответил таксист.
- Она про время спрашивала. – сказал Юрка, на что таксист лишь пожал плечами. – Минут пятнадцать где-то. – обратился он к Алене. - Это в другой стороне. А что?
- Я же жила там. Ты не против, если мы прокатимся? Я заплачу.
- Очень смешно, Ален. Езжайте на Туапсинскую.
Таксист поправил козырек, резко развернулся на перекрестке и устремился по вышеупомянутому адресу. Алена наградила Юрку поцелуем, от чего тот расплылся в дурацкой, но счастливой улыбке.
Юрка не рассчитывал, что Алена прилетит. Даже несмотря на то, что они долго обсуждали все детали поездки, ему казалось, что у Алены не хватит смелости. Возможно, у Алены и не хватило бы смелости, и их мелкая интрижка, полная любви и страсти, осталась бы там, где «остается все, что было» – в Питере, если бы на горизонте не замаячил Артур, с которым Алену связывала долгая «горизонтальная дружба», вернее, для Артура это была дружба с преференциями, Алена же просто страдала и позволяла себя «любить», сама той любви в ответ не получая. Артур был намного старше Алены, поэтому, в короткий срок подсадив девочку на себя, он все время держал ее на коротком поводке. Когда ему становилось скучно или очередная пассия давала отворот поворот, он вызванивал Алену, и та не могла ничего с собой поделать – летела как мотылек на лампочку.
Пока Юрка был в Питере, и они с Аленой проводили время вместе, Артура и след простыл. Но стоило Юрке покинуть северную столицу, Артур, будто почувствовал, что пора вернуться. Это и стало одним из решающих критериев, почему Алена все же решилась на поездку в Астрахань.
Начало истории вы можете прочитать тут
Предыстория: Юрка гостил в Питере у брата и встретился со своей бывшей одноклассницей Аленой. У ребят вспыхнули чувства, которые таились много лет. Пройдя череду сложных испытаний, они все же смогли признаться друг другу, но Юрке надо было уезжать. Поэтому он пригласил Алену к себе в Астрахань.
Желтая «Шкода» остановилась у шлагбаума.
- Вас ждать? – спросил водитель.
Юрка бросил вопросительный взгляд на Алену.
- На двести рублей подождете? – сказала она.
Водитель встряхнул волосатую руку и взглянул на часы.
- А чего же не подождать? Счетчик запущен.
Юрка выскочил из машины первым и поспешил открывать Алене дверь, за что получил одобрительную улыбку от нее и хмык от водителя.
- Смотри, они до сих пор не снесли детскую площадку, - сказала Алена, когда они оказались в середине двора. – Только покрасили и все. Раньше она синей была.
Юрка искал глазами детскую площадку, но не видел ничего, кроме турника и маленькой горки.
- Вот это - площадка?
Он жил в более элитных домах, и там была площадка – так площадка.
- А теперь она желто-красная. Помню, я приходила сюда с отцом. Он сажал меня на вытянутых руках на самый верх, а потом шел ловить у подножия. Слева стояла лавочка – ее почему-то убрали, на ней обычно сидела мама и щелкала семечки. Одну себе, другую мне почистит.
- Скучаешь по нему?
- Безумно. Иногда мне приснится, что он жив, и я просыпаюсь на мокрой подушке. Звоню маме в ночи, а она тоже плачет – он и к ней приходил. Вот как так получается? Здоровый мужчина, военный, спортом занимался профессионально, а в один день оказывается, что у него четвертая степень рака, и ничего нельзя сделать. Только ждать. Я обошла всех профессоров в университете, на коленях стояла и умоляла помочь, но они только разводили руками. Ничего нельзя было сделать. Ненавижу ее с тех пор.
- Кого?
- Медицину.
- Бросишь?
- Нет, закончу в любом случае. Отец этого хотел. А что дальше будет – не знаю. Может быть, найду какое-нибудь тепленькое местечко по специальности, а может быть в соцработники пойду.
- Я вот тоже боюсь рака. По маминой линии все мужчины умерли от него. Зато по отцовской живут почти до ста. Очень надеюсь, что у меня гены правильно распределились.
- А это можно проверить, кстати! Хочешь?
- Как?
- Я тебе по пути домой расскажу. Пойдем еще парадную глянем. Я там перед отъездом кое-что оставила. Мало ли.
- Здесь нет парадных, Ален. Только подъезды.
- Парадная – это то, что у тебя в душе, а не то, что написано над входом!
Алена схватила Юрку за руку и потащила к дому.
