Вы слыхали о Гильгамеше и Энкиду? О великих шумеро-аккадских героях? О них ещё сохранился с незапамятных времен «Эпос о Гильгамеше», поэма о дружбе и смерти?
Там много интересного, далеко не только подвиги и членовредительство, но самый забавный и поучительный эпизод - почти в самом начале этого довольно пространного сочинения.
Прежде чем стать верным другом и соратником Гильгамеша, Энкиду был настоящим дикарём: голый, заросший волосами с ног до головы, бродил по лесам, братался с животными, даже защищал их от охотников. А так как он был не в меру могуч, то охотникам этим страшно захотелось от него избавиться.
Попросили они помощи у Гильгамеша... И тут, внимание, интересный поворот. Что бы сделал какой-нибудь типовой герой в этой ситуации? Ну, какой-нибудь Геракл? Сразился бы с Энкиду, чтобы если не убить его, так хотя бы физически усмирить грубияна. Как поступил Гильгамеш? Ринулся в бой? Ничуть не бывало: он послал к Энкиду женщину. Чем доказал, что и тысячи лет до нашей эры жили неглупые люди, понимавшие, что есть оружие пострашнее дубины и меча.
Гильгамеш направил к Энкиду жрицу богини Иштар по имени Шамхат, если говорить проще - блудницу, ещё проще - проститутку.
Её проводили туда, где хаживал со своими четвероногими друзьями Энкиду... Дальше процитируем первоисточник в переводе И. М. Дьяконова, потому что точнее и бесстыднее это не передаст никакой пересказ:
Раскрыла Шамхат груди, свой срам обнажила, -
Увидел Энкиду - забыл где родился!
Не смущалась, приняла его дыханье,
Распахнула одежду, и лёг он на Шамхат,
Наслажденье дала ему, дело женщин, -
Ласки его ей были приятны.
Шесть дней миновало, семь ночей миновало -
Неустанно Энкиду познавал блудницу...
И после этого он уже не мог общаться с животными, они разбегались от него, как от огня, не признавая за своего. И тогда Шамхат одела голого Энкиду (для этого ей пришлось разорвать надвое своё платье) и привела его к людям.
И пусть это не довело его до добра (да, он подружился с могучим Гильгамешем, но из-за этой дружбы он в конце концов и погиб), но нельзя не заметить, что этого неотёсанного мужлана настоящим человеком сделала именно женщина, своими ласками или чем-то ещё она вложила в его голову разум.
И разве не звучат сладостной музыкой древние строки о мужской покорности женской воле:
Смирился Энкиду - ему, как прежде, не бегать!
Но стал он умней, разуменьем глубже, -
Вернулся и сел у ног блудницы,
Блуднице в лицо он смотрит,
И что скажет блудница, - его слушают уши.
А вместо Энкиду и блудницы нетрудно подставить любые другие, более близкие нам имена.